Николай Сагарда - Святой Григорий Чудотворец, епископ Неокесарийский. Его жизнь, творения, богословие
В письме 27 Мая 1921 года тому же адресату он с горечью напишет о внутриполитической ситуации того времени: «…разрушены все устои государственной, торговой и хозяйственной жизни страны, и в душу каждого влито столько горечи, что осадок ее будет чувствоваться и переживаться очень долго».
Невероятная дороговизна заставляет профессора вместе с сыном Мишей исполняет обязанности дворника, а летом всей семьёй обрабатывать взятые в аренду землю и сад. Последнее письмо его к Н. Н. Глубоковскому (от 27 Мая 1921 года) полно печали: «…Уходят лучшие годы, а с ними и надежды на осуществление даже скромных планов, какие намечались в области научной работы».
В 1924 г. Николай Иванович вместе с семьёй переехал в Киев. Он получил должность заведующего отделением во Всенародной Библиотеке Украины, а с 1926 г. по 1928 г. является заместителем председателя Византологической комиссии при Всеукраинской Академии Наук. В дальнейшем проф. Н. И. Сагарда продолжает свои труды в Академии Наук. Последние его печатные труды — исключительно статьи библиографического характера, посвящённые составлению каталогов научных изданий Всеукраинской Академии Наук. Проживал профессор Н. И. Сагарда в Киеве по адресу: Кудрявский проулок, д. 8, кв. 4. О времени и обстоятельствах его кончины нам не удалось собрать полных сведений. Предположительно, он скончался в 1943–м году во время немецкой оккупации.
* * *
Продолжая издавать труды доктора церковной истории, профессора Николая Ивановича Сагарды, Издательство считает особо важным для Русской богословской науки переиздание впервые после 1916 г. докторской диссертации профессора «Святый Григорий Чудотворец, епископ Неокесарийский. Его жизнь, творения и богословие. Патрологическое исследование» (Петроград, 1916). Этот труд был издан в серии «Учёные труды Петроградской Духовной Академии, издаваемые на средства юбилейного фонда в память столетия Академии».
Особую ценность этому изданию придаёт то, что монографий, посвященных святому Григорию Чудотворцу, существует даже в современной патрологической науке совсем немного.
Апостол Понтийской страны, основатель Неокесарийской Церкви, этот святой (род. ок. 213 г., память 17/30 Ноября), будучи человеком деятельного служения, посвящал свои литературные труды преимущественно практическим пастырским целям и писал их лишь тогда, когда в этом была настоятельная необходимость. Происходя из языческой семьи высокопоставленных сановников Неокесарии Понтийской [4], изучив на родине риторику и юриспруденцию, он вместе со своим братом Афинодором приехал в Кесарию Палестинскую, куда муж их сестры был назначен Императорским Губернатором Палестины. Находясь там, он попал под влияние гения вдохновенного Оригена и стал посещать oro лекции, что сыграло решающую роль в его жизни и отразилось затем в написанной св. Григорием «Благодарственной Речи Оригену», являющейся ценным источником сведений о личной судьбе Оригена и методе его преподавания.
И он, и его брат, приняв Христианство и крестившись, остались в Кесарии на целых пять лет (233–238 г.), чтобы основательно пройти весь курс лекций Оригена. В этой школе св. Григорий изучал философию, логику, диалектику, геометрию, физику, астрономию, этику, метафизику. На этом основании полагался венец обучения — богословие и изъяснение Священного Писания.
По окончанию обучения у Оригена св. Григорий и его брат были отправлены обратно на родину к их матери. Принадлежа к высшему кругу Неокесарийского общества, имея прекрасное образование, св. Григорий по возвращении домой не стремился обнаруживать свою учёность всенародно в собраниях. Напротив, как пишет его биограф св. Григорий Нисский, он решил «удалиться от шума площадей и от всей городской жизни и в уединении пребывать с собою и чрез себя с Богом». Оставив практическую деятельность св. Григорий ищет уединения. Однако, по призыву Церкви и настоятельной просьбе Федима, епископа Амасийского, преданного делу распространения Христианства, он оставляет своё уединение. A вскоре, несмотря на молодость св. Григория, епископ Федим совершил его хиротонию в первого епископа Неокесарии.
Св. Григорий проповедывал Евангелие в своей провинции столь ревностно, что ко времени его кончины во всём Понте язычников осталось лишь 17–ть человек. Он привлекал к себе множество людей теми дарами чудотворения, которые дал ему Господь. Эти чудотворения, совершаемые св. Григорием для преодоления препятствий, встречавшихся на его миссионерском поприще, снискали ему титул Тауматурга (Фавматурга) или Чудотворца.
Св. Григорий и в епископстве оставался религиозным философом, всему предпочитая «любомудрствовать», по словам св. Григория Нисского, «о чаемой горней жизни». И его философские дарования освящались даром Божественного вразумления. В каждом термине краткого Символа Веры, полученном св. Григорием через откровение от самих Апостолов, выражены величайшие глубины богословского умозрения. Известно, что св. Григорий принимал участие в Антиохийском соборе 265 года, осудившем ересь Павла Самосатского.
Полная отдача миссионерскому служению, стремление лично насаждать веру Христову ограничивали литературную деятельность святого, однако речи св. Григория, носившие печать вдохновения древних пророков, сохранялись в памяти благочестивых жителей Понта, почитавших его как Апостола своей страны, а затем передавались ими своим детям и внукам. Так св. Василий Великий получил наставления св. Григория по преемству памяти от своей высокообразованной бабки Макрины, живой свидетельницы проповедей Понтийского святителя. Каппадокийские отцы IV столетия почитали его как основателя Каппадокийской Церкви, а св. Григорий Нисский оставил жизнеописание св. Григория Чудотворца, которое дошло до нашего времени. Предание Понтийских жителей, сохраненное св. Василием Великим, показывает св. Григория кротким, чуждым превозношения, гнева, стремящимся прежде всего в личной жизни осуществить заповеди Христовы, через что происходило его глубокое нравственное влияние на все стороны жизни его паствы. Таким образом, личность и деятельность св. Григория, несмотря на то, что он был церковным деятелем далёкой окраины, каким в то время являлся Понт, и после его блаженной кончины, последовавшей в правление Аврелиана (270–275 г.), имела колоссальное значение по влиянию его на последующие поколения отцов Церкви.
Николай Иванович Сагарда, заинтересовавшись столь мало исследованными творениями и личностью св. Григория, с 1912 года начал заниматься переводом немногочисленных сохранившихся писаний св. Григория Чудотворца. Видимо, в это же время у него появилась мысль составить полноценную монографию, посвященную св. Григорию Чудотворцу. И вот в 1916 году увидела свет книга «Святый Григорий Чудотворец, епископ Неокесарийский. Его жизнь, творения и Богословие».
К сожалению, этот капитальный труд не получил должной оценки в богословской литературе. Даже в Журналах Совета Петроградской Духовной Академии не сохранилось полноценных отзывов на книгу. Причиной тому стала революционная смута, оборвавшая нормальное течение жизни. Однако, именно это научное исследование выдвигает Николай Иванович в 1917–м году на соискание степени доктора церковной истории, и определением Совета Академии от 5–6 Мая 1917 года он удостаивается этой высокой степени. A в Январе 1918 года после слушания отзывов на означенное сочинение профессора Н. И. Сагарды, представленных в Совет Академии профессорами И. И. Соколовым и А. И. Бриллиантовым, ему была присуждена Макарьевская премия.
Из сохранившихся отзывов удалось найти лишь черновик отзыва проф. А. И. Бриллиантова. Этот черновик, представляющий собой автограф карандашом, имеющий солидный объём в 84 листа убористым почерком, свидетельствует о том, что отзыв проф. А. И. Бриллиантова сам по себе представляет серьёзный богословский интерес, но крайняя неразборчивость почерка и черновой характер документа затрудняют его воспроизведение.
Прежде всего проф. А. И. Бриллиантов указывает, что «о св. Григории Чудотворце в учёной литературе новейшего времени имеются, помимо монографии Рассела (1880) лишь <нрзб.>… краткие очерки о нём в трудах общего характера по истории древне–церковной литературы и в богословских энциклопедиях. Но и указанная книга построена своеобразно для монографий… Нет ещё научных изданий <нрзб.>… Такое издание <нрзб.>… было пока только обещано»…
Продолжая свою мысль, проф. А. И. Бриллиантов делает вывод: «Сочинение Н. И. Сагарды является в таком случае первой монографической, обнимающей с возможной полнотой, <нрзб.>…обстоятельной монографией о св. Григории… в церковно–исторической литературе новейшего времени…» (л. 1).
Далее, разбирая тонкости различных богословских суждений, рецензент ставит в особую заслугу автору, что он «не удовлетворился сказанным у западных учёных (Каспари и др.)», а провёл самостоятельную исследовательскую работу. И, наконец, он делает вывод: «Книга Н. И. Сагарды должна занять почётное место в патрологической литературе. Автору она даёт, по моему мнению, бесспорное право на получение учёной степени доктора церковной истории» (л. 27 об.), и далее: «Труд его может быть признан достойным и премии имени <нрзб.> митроп. Макария» (л.1–3 об.).
