Джидду Кришнамурти - Дневник Кришнамурти
Вы знаете всё это; вы читали об актах насилия, сталкивались с ним в самих себе и вокруг, вы слышали о нем, однако же насилие не прекратилось. Почему? Объяснения и причины подобного поведения не имеют реального значения. Если вы потворствуете им, то попусту тратите энергию, которая вам необходима, чтобы выйти за пределы насилия. Вам нужна вся ваша энергия, чтобы встретить и превзойти ту энергию, которая расточается в насилии. Контролирование насилия — это другая форма насилия, так как контролирующий есть контролируемое. При полном внимании, суммирующем всю энергию, насилие
and violence in every form goes on. What place has knowledge in the transformation of man and his society?
The energy that has gone into the accumulation of knowledge has not changed man; it has not put an end to violence. The energy that has gone into a thousand explanations of why he's so aggressive, brutal, insensitive, has not put an end to his cruelty The energy which has been spent in analysis of the causes of his insane destruction, his pleasure in violence, sadism, the bullying activity, has in no way made man considerate and gentle. In spite of all the words and books, threats and punishments, man continues his violence.
Violence is not only in the killing, in the bomb, in revolutionary change through bloodshed; it is deeper and more subtle. Conformity and imitation are the indications of violence; imposition and the accepting of authority are an indication of violence; ambition and competition are an expression of this aggression and cruelty, and comparison breeds envy with its animosity and hatred. Where there's conflict, inner or outer, there is the ground for violence. Division in all its forms brings about conflict and pain.
You know all this; you have read about the actions of violence, you have seen it in yourself and around you and you have heard it, and yet violence has not come to an end. Why? The explanations and the causes of such behaviour have no real significance. If you are indulging in them, you are wasting your energy which you need to transcend violence. You need all your energy to meet and go beyond the energy that is being wasted in violence. Controlling violence is another form of violence, for the controller is the controlled. In total attention, the summation of all energy, violence
во всех его формах прекращается. Внимание — это не слово, не мысленная абстракция, а дело повседневной жизни. Действие — это не идеология, но если действие вытекает из идеологии, то оно ведёт к насилию.
После дождей река разливается всюду, омывая каждый валун, каждый город и деревню, и как бы это её ни загрязняло, она самоочищается и течёт в долины, ущелья и луга.
12 октября 1973
Снова один известный гуру пришёл встретиться с ним. Мы сидели в красиво огороженном саду; зелёный газон был в хорошем состоянии, на нём росли розы, душистый горошек, ярко-жёлтые ноготки и другие цветы восточного севера. Ограда и деревья защищали от шума немногих проезжавших автомашин; воздух был полон аромата множества цветов. Вечером из потайного убежища под деревом обычно выходила семья шакалов; они вырыли большую нору, где мать прятала троих щенков. Они выглядели здоровыми, и вскоре после захода солнца мать выходила с ними, держась ближе к деревьям. За домом складывались кухонные отходы, и в более поздние часы шакалы отправлялись туда. Здесь жила также семья мангустов. Каждый вечер мать с розовым носом и длинным толстым хвостом выходила из своей норы; за ней шли друг за другом два малыша, стараясь держаться поближе к ограде. Они тоже уходили за дом к кухне, где иногда оставляли для них корм. Благодаря им в саду не было змей. Их пути, кажется, никогда не пересекались с путями шакалов, но если они встречались, то как будто не замечали друг друга.
Гуру за несколько дней сообщил о своём желании сделать визит. Он прибыл, а несколько позже вереницей последовали его ученики. Они, как обычно, прикасались к его стопам в знак глубокого уважения. Они хотели
in all its forms comes to an end. Attention is not a word, an abstract formula of thought, but an act in daily life. Action is not an ideology, but if action is the outcome of it then it leads to violence.
After the rains, the river goes around every boulder, every town and village and however much it is polluted, it cleanses itself and runs through valleys, gorges and meadows.
12 TH OCTOBER 1973
Again a well-known guru came to see him. We were sitting in a lovely walled garden; the lawn was green and well kept, there were roses, sweet peas, bright yellow marigolds and other flowers of the oriental north. The wall and the trees kept out the noise of the few cars that went by; the air carried the perfume of many flowers. In the evening, a family of jackals would come out from their hiding place under a tree; they had scratched out a large hole where the mother had her three cubs. They were a healthy looking lot and soon after sunset the mother would come out with them, keeping close to the trees. Garbage was behind the house and they would look for it later. There was also a family of mongooses; every evening the mother with her pink nose and her long fat tail would come out from her hiding place followed by her two kits, one behind the other, keeping close to the wall. They too came to the back of the kitchen where sometimes things were left for them. They kept the garden free of snakes. They and the jackals seemed never to have crossed each other, but if they did they left each other alone.
The guru had announced a few days before that he wished to pay a call. He arrived and his disciples came streaming in afterwards, one by one. They would touch his feet as a mark of great respect. They wanted
прикоснуться также к стопам другого человека, но он этого не позволил; он сказал им, что это унизительно, однако традиция и надежда на небесное блаженство были в них слишком сильны. Гуру не захотел войти в дом, так как он дал обет никогда не входить в дома женатых людей. В то утро небо было ярко-голубым, а тени были длинными.
"Вы отрицаете, что вы — гуру, но вы — гуру всех гуру. Я следил за вами с вашей юности, и то, что вы говорите, — истина, которую лишь немногие смогут понять. А для множества остальных мы необходимы, иначе они сбились бы с правильного пути; наш авторитет спасает неразумных. Мы — толкователи. Нам был дан наш опыт: мы знаем. Традиция — это защита, она служит оплотом: лишь очень немногие могут держаться в одиночестве и видеть обнажённую реальность. Вы относитесь к тем, кто имеет на себе благословение, но нам приходится идти с толпой, петь её песни, чтить святые имена, окроплять святой водой, что не означает, что мы совершенные лицемеры. Люди нуждаются в помощи и мы здесь для того, чтобы её оказывать В чём заключается, если мне будет позволено спросить, переживание этой абсолютной реальности?
Ученики всё ещё продолжали подходить и уходили, не проявив интереса к беседе, равнодушные к тому, что их окружало, к красоте цветка и дерева. Некоторые из них сидели на траве и слушали, надеясь, что они не будут слишком потревожены. У человека есть недовольство культурой, в которой он воспитан.
— Реальность — не то, что может быть переживаемо. К ней нет пути, и не существует слов, которые могли бы обозначать её; она — не то, что можно искать и находить. Нахождение после поиска — это искажение ума. Само слово «истина» не есть истина; описание не является тем, что оно описывает.
to touch the other man's feet too but he would not have it; he told them that it was degrading but tradition and hope of heaven were too strong in them. The guru would not enter the house as he had taken a vow never to enter a house of married people. The sky was intensely blue that morning and the shadows were long.
"You deny being a guru but you are a guru of gurus. I have observed you from your youth and what you say is the truth which few will understand. For the many we are necessary, otherwise they would be lost; our authority saves the foolish. We are the interpreters. We have had our experiences; we know. Tradition is a rampart and only the very few can stand alone and see the naked reality. You are among the blessed but we must walk with the crowd, sing their songs, respect the holy names and sprinkle holy water, which does not mean that we are entirely hypocrites. They need help and we are there to give it. What, if one may be allowed to ask, is the experience of that absolute reality?"
The disciples were still coming and going, uninterested in the conversation and indifferent to their surroundings, to the beauty of the flower and the tree. A few of them were sitting on the grass listening, hoping not to be too disturbed. A cultured man is discontented with his culture.
Reality is not to be experienced. There's no path to it and no word can indicate it; it is not to be sought after and to be found The finding, after seeking, is the corruption of the mind. The very word truth is not truth; the description is not the described.
"Древние поведали о своих переживаниях, о своём блаженстве в медитации, о своем сверхсознании, о своей священной реальности. Да будет позволено спросить: должен ли человек оставаться в стороне от всего этого, в стороне от их высокого примера?"
— Любой авторитет в медитации сам по себе есть её отрицание. Всяческому знанию, представлениям, примерам в медитации нет места. Полное исключение медитирующего, переживающего, мыслящего — вот самая суть медитации. Эта свобода есть повседневное действие медитации. Наблюдающий — это прошлое, его основой является время, его мысли, образы, тени связанны временем. Знание — это время, и свобода от известного есть расцвет медитации. Не существует никакой системы и, стало быть, не может быть никакого указания в отношении истинности или красоты медитации. Следовать другому, его примеру, его слову — значит изгонять истину. Только в зеркале отношении вы видите лицо того, что есть. Видящий есть видимое. Без порядка, который приносит добродетель, медитация и бесконечные притязания других не имеют ни малейшего значения, они абсолютно неуместны. Истина не имеет традиции, она не может быть воспринята от другого. На солнце аромат душистого горошка был очень сильным.
13 октября 1973
Мы плавно летели на высоте тридцати семи тысяч футов, и самолёт был полон. Мы пролетели над морем и приближались к суше; далеко под нами были море и земля; пассажиры, кажется, не переставали разговаривать, пить или перелистывать страницы журналов; потом демонстрировался фильм. Это была шумная группа людей, которых надо было развлекать и кормить; они спали, храпели, держались за руки. Земля, вскоре скрывшаяся под массой облаков от горизонта до горизонта, пространство,
"The ancients have told of their experiences, their bliss in meditation, their super consciousness, their holy reality. If one may be allowed to ask, must one set aside all this and their exalted example?"
