Ольга Иженякова - Великая сила молитвы
Автор – русский поэт, актер, режиссер Николай Мельников очень точно описывает преображение души Ивана, когда в жизни главным становится Бог. Появляется чувство внутренней радости. Полноты. И в кои-то веки счастья. От переполняющих чувств он идет ночью на отдаленный хутор, потому что жить, как прежде, не может, появилась путеводная звезда – Христос. И нужно научиться жить в новой реальности, просто стать другим.
Средь густых лесов посеян,
за селом Петровский Скит
хутор деда Федосея в одиночестве стоит.
Редко здесь бывают люди,
с давних пор заведено —
только филин деда будит,
только ель стучит в окно.
Нелюдимым, отрешенным,
без зарплат и без аптек,
по другим – своим законам —
прожил он свой долгий век.
Иван задает деду один-единственный вопрос: как быть дальше? Потому что по-прежнему уже нет сил и желания. Грех переполнил душу. Прежде времени состарил. А дед… он, должно быть, знает, как вырваться из порочного круга, за седой бородой и проницательным взглядом живет какая-то своя правда. Истина, к которой стоит прикоснуться, чтобы «исполниться жизни вечной». Мне почему-то сразу вспоминается в таких случаях икона «Неупиваемая чаша», что в Серпухове в Высоцком монастыре, к ней приходят сотни, если не тысячи алкоголиков, наркоманов, картежников и компьютерзависимых в надежде на чудо. И – странное дело – преображение происходит. После искреннего раскаяния и молитв люди меняют свою жизнь, становятся другими. Я бы икону «Неупиваемая чаша» сделала символом России, так много у нас горя и тревог, которые предстоит излечить Богу. Почему человек в одночасье становится зависимым от пагубных привычек? Это значит, что ему просто не хватило любви. А Бог – это любовь. И только Он способен восполнить ту пустоту, которая гложет многих. «Начало и причина страстей, – говорит святой Григорий Синаит, – есть злоупотребление, злоупотребления – склонность, склонности – движение желательного навыкновения, исполнение желания есть прилог, коим попускается обнаруживать, каково наше самовластие» (Добротолюбие, т. 5).
Так, подчас незаметно, страсть парализует волю человека. К числу таких страстей относится и страсть пьянства. Последствия алкоголизма известны всем, в числе их – разрушение семьи, деградация личности, и в конечном итоге вечная смерть, ибо «пьяницы… Царствия Божия не наследуют» (1 Кор. 6, 10). Но Божие милосердие безгранично. Господь видит, что многие, страдающие пьянством, искренне хотят избавиться от этой страсти, исцелиться от своей губительной болезни, но не находят в себе силы. И Господу благоугодно было явить чудотворную икону Пречистой Своей Матери, именуемую «Неупиваемая чаша», как неистощимый источник благодатной помощи, духовных благ и исцеления для тех, кого влечет губительная чаша вина. На этом пути очень важно встретить человека, который бы дал душеспасительный совет.
Иван внимает словам престарелого деда Федосея:
Повернись, несчастный, к свету,
и иди, ползи на свет!
Крест взвали себе на плечи,
он тяжел, но ты иди,
чем бы ни был путь отмечен,
что б ни ждало впереди!
– В чем же крест мой? Кто же знает?
На душе – один лишь страх!
– Все Господь определяет,
всякий знак – в его руках.
Ты поймешь и не пугайся
ни судьбы, ни слов, ни ран…
Время близко. Собирайся.
Торопись. Иди, Иван!
…И все предстало для него в новом свете. Умирающая русская деревня, вдруг показалось, выживает, а брошенные на произвол судьбы люди ищут смысл.
Иван, верный данному Богу слову, мастерит одной рукой крест и идет с ним по ближним и дальним деревням собирать деньги на восстановление разрушенного храма. Возле которого, к слову, он много раз с мужиками выпивал. Разрушенное здание пьянчуг надежно скрывало от жен. По этой причине было давно излюбленным местом сельских алкашей. Но только теперь Иван задумался о том, что у храма есть Ангел, данный ему при освящении. Ох, что же видел и слышал этот житель неба вместо молитв и песнопений? На какое-то время Ивана стыд буквально парализовал, он опустился на колени и не мог смотреть на разрушенные лики святых…
Эта история полностью правдоподобна. Храм тот (до сих пор недостроенный) находится в селе Лысые Брянской области. Его развалины служат земным и небесным укором всем ныне живущим. Родная сестра автора – Валентина, ныне староста прихода, вспомнила, например, как осенью 2010 года разбирали надземную часть фундамента и обнаружили в алтарной части медную табличку, датированную 1840 годом, которую заложили строители при возведении прекрасной некогда церкви в честь Успения Пресвятой Богородицы. Но двадцатый век разрушил ее до основания. А дальше было вот что: Иван, собирая деньги на ее восстановление, трагически погиб от рук шаромыг, покусившихся на его копейки. Убили даже его собаку, верного дружка Кубика. Автор поэмы Николай Мельников, живший идеей восстановления храма, тоже внезапно отошел ко Господу на сороковом году жизни. Как написано в официальной биографии: «Николай Мельников был найден мертвым на автобусной остановке в Козельске 24 мая 2006 года. Причина смерти – сердечная недостаточность. В это время Мельников участвовал в съемках фильма «Русская жертва» о псковских десантниках». Достойных воинах, погибших на поле брани. «Нам кажется, мы никогда не умрем» – так называлось произведение о подвиге 84 псковских десантников, погибших 1 марта 2000 г. в бою в Чечне. А еще известно, что автор долгое время жил при Оптиной пустыни и всерьез задумывался о монашестве.
Восстановление храма благословил владыка Брянский и Севский Феофилакт. Он сказал, что поэма будет законченной, когда будет стоять Храм…
«Отче наш»
Данила – потомственный сибиряк. С раннего детства ему запомнились бесконечные переезды и невыносимо тяжелая деревенская жизнь. Отец строил школы в северных деревнях, а вместе с ним кочевала и семья.
Когда родители разошлись, его усыновил отчим, дал ему свою фамилию и отвез к себе в село Курейка Игарского района. Это село знаменито тем, что когда-то там отбывал ссылку Иосиф Сталин. В небольшом домике, где он жил, был организован музей, где хранились личные вещи вождя. Проплывающие мимо пароходы салютовали «святилищу», а по специально сооруженным на берегу ступенькам, группы туристов поднимались на экскурсии.
Спокойная, размеренная жизнь на берегах Енисея вносила свои коррективы в характеры северян, которые хоть и принимали участие в строительстве социализма, не забывали при этом совершать утренние и вечерние правила, чтить святых угодников. Здесь-то Данила и услышал молитву «Отче наш». Рыбак, перед тем, как оттолкнуть лодку от берега, тихо произнес ее, а потом уверенно сел и начал грести веслом. Обычное дело…
Мальчик рассказал об этом дома и попросил старших научить его той же молитве, которая придала уверенность рыбаку. Отчим посадил его на колени и, взяв слово, как со взрослого, что не проболтается ни при каких делах, рассказал о Святой Троице, Боге, научил молиться…
Жили бедно. В школах дети писали на клочках газеты, случалось, голодали, но верили в светлое будущее, которое вот-вот придет, и тогда в магазинах будет всего вдоволь и бесплатно, в общем, коммунизм наступит.
Новость о начале войны Данила услышал на школьной линейке, а вскоре получили повестки почти половина его сверстников.
Новобранцев провожали всем селом. Думали, что ненадолго, зимние вещи с собой не брали. Да разве могла махонькая Германия сравниться с огромным Советским Союзищем? Все верили: мы победим, и очень быстро. Но уже к началу зимы пришли первые похоронки. Стало сиротливо в селе.
Даниле принесли повестку в августе 1942 года. Пароход «Мария Ульянова» к берегу не подошел. Пассажиры высадились в шлюпку, на ней же уехали призывники. Мать, растерявшись, взяла котелок, побежала в лес набрать сыну на дорогу ягод только-только скопившей сок черники. А когда вернулась, сынок уже отплыл от берега, махал рукой: «Пока, мама». Несчастная побежала с горы, споткнулась, навзничь упала. Ягоды рассыпались, она села на землю и бессильно заплакала. Эти слезы в сердце он носил всю оставшуюся жизнь.
А отчим перед тем, как ступить Даниле в шлюпку, полушепотом спросил: «Молитву-то помнишь, ну ту, нашу?» Юноша утвердительно кивнул. Закончить фразу провожающему не дали, оттолкнули. Все село хотело проститься с будущими защитниками Родины, а потому крепко обнимали, целовали, не стесняясь, давали наказы, советы, но главное просили – вернуться живыми.
Новобранцев привезли в военно-пехотное училище, в школу младших командиров. Зима сорок второго была на редкость суровой, промерзали, случалось, и кирпичные стены. Солдат готовили к войне. Жестокой и беспощадной. Дисциплина была железной.
