Мильхар - Прогрессивный сатанизм. Том 2
"Таким образом, – заключает Бруэр, – в предполагаемом финале социально-ориентированной эволюции человек по своим способностям и доминантам поведения приближается к социальному насекомому (пчеле, муравью или термиту) настолько, насколько это вообще возможно, в максимальной степени утрачивая индивидуальное сознание, индивидуальный набор желаний, индивидуальный интеллект и индивидуальную жизнеспособность. Управляющей системой становится не индивид и не группа индивидов, а совокупность инструкций и регламентов, подвергающихся эволюции в ходе межсоциальной конкуренции. Внутрисоциальные конфликты исключаются за отсутствием причины – различия воззрений индивидов и их неудовлетворенности существующим порядком. Формы публичной власти испытывают конвергенцию, разница между ними вырождается. Любая форма правления, будь то демократия, олигархия или диктатура, сводится лишь к следованию инструкциям, в том числе инструкциям, регламентирующим порядок корректировки инструкций.
Соответственно, человеческий социум превращается в распределенное квазибиологическое существо, обладающее некой формой квазииндивидуальности и зачатками медленного интеллекта, которые мы наблюдаем у пчелиного роя, муравейника или термитника".
Симптоматично, что примерно через 10 лет после первого (и, насколько я знаю, единственного) издания книги Бруэра, величайший футуролог XX столетия Станислав Лем, исходя из совокупности фактов, относящихся к совершенно другой области человеческой деятельности, сформулировал весьма многозначительное положение: "Для огромного большинства задач, которые выполняют люди, интеллект вообще не нужен.
Это справедливо для 97,8% рабочих мест как в сфере физического, так и умственного труда. Что же нужно? Хорошая ориентация, навыки, ловкость, сноровка и сметливость. Всеми этими качествами обладают насекомые." (Системы оружия XXI века или Эволюция вверх ногами).
6. Перспективы эволюции – 2. Не являясь по своим убеждениям фаталистом, Бруэр в шестой части книги теоретически рассматривает и второй сценарий – "путь баланса между индивидуальным биологическим развитием и достаточной социальной стабильностью, когда социум понимается не как самоцель и самоценность, а лишь как инструмент, обслуживающий определенный круг обычных потребностей индивидов. Добровольно заключенный договор самостоятельных индивидов о ведении общих дел никогда не могли бы привести к отбору в пользу дефективных особей – поскольку не предусматривал бы обязанности по их содержанию, или по содержанию их потомства.
Тем более такие особи не получили бы доступа к управлению общими делами… Если бы деятельность людей регулировалась не общественным принуждением, а общественным договором, – заключает Бруэр, – то шансы на продолжение дефектной генетической линии свелись бы к нулю, и отбор развернулся бы в сторону улучшения человеческой породы".
Каспар Бруэр, не считая нужным развивать эту мысль в данной работе, ссылается на разработанную в районе 1970 г. концепцию "Третьей волны" (Third Wave) Элвина Тоффлера. Ниже мы будем пользоваться концепцией Тоффлера в том виде, в котором она была опубликована несколько позже – в монографии "Третья волна" (1980).
"Происходит полная трансформация столь же революционного характера, как приход индустриальной цивилизации 300 лет назад… Это не просто технологическая революция, а приближение совершенно новой цивилизации в полном смысле слова.
Оставляя позади цивилизацию Второй волны (индустриальную – А.Р.), мы не просто переходим из одной энергетической системы в другую или от одной технологической основы к другой. Мы революционизируем также и внутреннее пространство. В свете этого было бы абсурдно проецировать прошлое на будущее – обрисовывать людей цивилизации Третьей волны (постиндустриальной, информационной – А.Р.), в терминах Второй волны. Если наши предположения хотя бы частично верны, завтра индивиды будут гораздо сильнее отличаться друг от друга, чем сегодня. Многие из них будут взрослеть раньше, раньше брать на себя ответственность, лучше адаптироваться и проявлять больше индивидуальности. Они будут более склонны, чем наши родители, ставить под сомнение авторитеты… По мере того как зреет цивилизация Третьей волны, мы будем создавать не утопических мужчину и женщину, которые возвышались над людьми прежде, не сверхчеловеческую расу… а простую и гордую, как можно надеяться, расу – и цивилизацию, заслуживающую названия человеческой. Нельзя рассчитывать на подобный результат, нельзя рассчитывать на благополучный переход к достойной новой цивилизации, пока мы не признаем один последний императив: необходимость политической трансформации… Личности будущего должна соответствовать политика будущего".
В чем же состоит по Тоффлеру принципиальное изменение политической доктрины? "Первый еретический принцип правительства Третьей волны – принцип власти меньшинств. Он предполагает, что правление большинства, ключевой легитимизирующий принцип эры Второй волны, все больше устаревает. В расчет принимается не большинство, а меньшинства. И наши политические системы должны все больше отражать этот факт.
Третья волна… бросает вызов всем нашим условным допущениям по поводу отношения правления большинства к социальной справедливости. Здесь, как и во многих других областях, мы наблюдаем поразительную историческую перемену. Всю эру цивилизации Второй волны борьба за правление большинства была гуманистической и освободительной… Однако сегодня в странах, сотрясаемых Третьей волной, часто все совсем наоборот".
Собственно, речь идет о том, что демократия из инструмента борьбы против эксплуатации большинства элитарным меньшинством превратилась в механизм экспроприации эффективно работающего меньшинства бездельничающим большинством.
"В массовом обществе, – пишет он далее, – эти известные слабости правления большинства были терпимыми, потому что, среди прочего, многим меньшинствам не хватало стратегической силы, чтобы разрушить систему. В сегодняшнем тонко связанном обществе, в котором все мы – члены меньшинств, это уже не так. Для демассифицированного общества Третьей волны системы обратной связи индустриального прошлого в целом слишком грубы. Поэтому нам придется применять голосование и опросы радикально новым способом. Вместо поиска безыскусного ответа – да-нет – при голосовании нам нужно определить потенциальные требования чего-то взамен. Нам, в конце концов, может быть, придется избирать по крайней мере некоторых наших чиновников самым старым способом: по жребию".
Иначе говоря, Тоффлер предлагает перейти к управлению посредством заключения системы договоров между администрацией и отдельными социальными группами. Это, видимо, и имел в виду Бруэр, говоря об общественном договоре, как средстве преодоления "негативного естественного отбора" и устранения возможности дискриминации лучших индивидов.
Администрация не сможет, пользуясь сакральным "мандатом доверия от большинства", насиловать по одной все эффективные социальные группы, а будет вынуждена договариваться с каждой из них о системе взаимовыгодных или хотя бы взаимоприемлемых отношениях.
Разумеется, микросоциальная группа, состоящая из самостоятельных, интеллектуально развитых и предприимчивых людей не согласится на такой порядок, при котором "большой" социум подвергает ее грабежу и геноциду. Не согласится она и на регулирование своих внутренних взаимоотношений законами, принятыми "парламентом большинства".
Ее внутреннее микросоциальное пространство защищается от вмешательства этого "большинства" по принципу: – конфликты интересов решаются не между социумом и индивидом (где побежденный определен заранее), а между социумом и микросоциумом, где силы сторон если не равны, то, по крайней мере, сопоставимы. – отношения, в которых участвуют только члены микросоциума, регулируются только законами микросоциума, и социум не может в них вмешиваться. – отношения микросоциума с остальными частями социума решаются путем переговоров и соглашений, а не путем "диктатуры большинства". Чиновник социума – лишь посредник, а не судья.
В таких условиях, как нетрудно заметить, в разных микросоциумах естественный отбор будет идти в разных направлениях: в одних – в сторону продолжающейся деградации, в других – в сторону биологического прогресса.
К результатам такого положения дел мы еще вернемся, а пока заметим: Тоффлер не случайно предлагает заменить выборы чиновников их назначением по жребию, т.е. методом Монте-Карло. Уже сейчас ясно, что электоральная рулетка гораздо справедливее, чем современные электоральные технологии, гипнотизирующие безвольное большинство и подкупающие его возможностью жить за счет оказавшейся в меньшинстве лучшей части общества. Кроме того, исключение из социальной практики бессодержательного по сути ритуала "волеизъявления большинства" лишает администратора крайне опасного инструмента – "божественной природы" власти, как будто бы сакральным образом исходящей от народа по принципу "vox populi – vox dei".
