Реймонд Френц - В поисках христианской свободы
Говорю же, что пока наследник остаётся младенцем, он ничем не отличается от раба, хотя и господин всего, но находится под присмотром опекунов и управляющих до дня, назначенного отцом. Так и мы, когда были младенцами, находились в рабстве принципов этого мира. Но когда истекло время, Бог послал своего Сына, который родился от женщины и оказался под законом, чтобы выкупить находящихся под законом, дабы мы, в свою очередь, получили усыновление[880].
Основав свою церковь на апостолах, Иисус не сказал, что она должна стать для нас направляющей и руководящей силой, ведь «каждому мужчине глава» не собрание, и даже не его пастыри, а Христос[881]. Это означает, что в качестве назначенного Богом источника руководства в нашей жизни мы признаем Христа, что наставления при принятии решений мы ищем у него, посредством святого Духа. Поэтому призывы проявлять внутри христианской семьи уважение, доверие или покорность к тем или иным служителям всегда нужно воспринимать в этом относительном смысле, а не абсолютном. Если мы признаем своим главой Христа, то мы должны тщательно взвешивать правомочность всех советов и указаний, которые мы слышим от других людей: не вступают ли они в противоречие с Его словом, учением, и образом жизни. Опрометчивое и беспрекословное подчинение другим людям — не только признак незрелости и безрассудства, оно может также быть опасным, так как отражало бы наше легкомысленное отношение к главенству Христа[882]. Слепое повиновение религиозным вождям ни в коей мере не тождественно вере в Христа, не свидетельствует оно и о глубокой преданности или уважении к его царственному положению. Признание главенства Господа несет с собой обязанность распознавать, какое руководство действительно исходит от Него, а какое нет. Эта ответственность лежит на каждом из нас лично: мы не можем передать ее кому–либо другому[883].
Слово Бога содержит в себе ясный призыв к свободе. Почему же тогда так много людей не спешат или не могут обрести ее?
БОЯЗНЬ СВОБОДЫ
Страх — это наказание в себе самом, и мучаются им те, кто не проникся до конца любовью
(1 Иоанна 4:18, перевод под ред. Кулакова).Как уже отмечалось, христианская свобода — это не просто пассивная свобода от чего–либо (возможность с чем–то не соглашаться, что–либо не делать) — это свобода активная, свобода верить, делать, быть.
Сколь бы странным это ни казалось, многих такая активная свобода (или даже ее перспектива) пугает, настораживает. Ведь ее обретение приносит с собой необходимость рассуждать самостоятельно, руководствоваться своим умом и сердцем, принимать собственные решения, а также готовность нести за эти решения ответственность. Именно по этой причине огромное число людей от свободы убегает. И зачастую их бегство от свободы приводит их в структуры, которые, посягая на роль, принадлежащую исключительно личной человеческой совести, с удовольствием подскажут им, какое принять решение и какой избрать жизненный путь. Тоталитарные формы правления набрали такой размах после Первой Мировой войны именно потому, что люди с готовностью и по своей воле променяли свою свободу на подчинение. Об авторитарных системах и их огромной власти над человеческими массами германский социолог Эрих Фромм написал:
Сущность этих новых систем, практически полностью определяющих и общественную, и личную жизнь человека, состоит в подчинении всех совершенно бесконтрольной власти небольшой кучки людей.… Миллионы людей отказались от своей свободы с таким же пылом, с каким их отцы боролись за нее[884].
О том, насколько сильна склонность человека избавляться от своей свободы и о лежащей в основе этого причине в другом источнике говорится:
Трудность принятия ответственности за свое поведение заключается в том, что мы хотели бы избежать неприятностей, возникающих как следствие этого поведения… И так всегда: если мы ищем способа избежать ответственности за свое поведение, то норовим передать эту ответственность другому человеку, организации, обществу. Но получается так, что мы при этом отдаем и свою силу, и не так уж важно кому — «судьбе», «обществу», правительству, корпорации или начальнику… Стремясь избежать тягот ответственности, миллионы и даже миллиарды людей ежедневно бегут от свободы[885].
В религиозной сфере (как и в других областях жизни) многие предпочитают, чтобы другие люди думали за них, выбирали за них, принимали за них решения. Несомненно, они проявляют заметно большее желание контролировать ситуацию, когда дело касается материального; духовные и этические вопросы, судя по всему, не столь важны. Их вера родилась не внутри их самих, а была позаимствована извне. Они верят, потому что верят другие и потому что они слышат безапелляционные высказывания религиозных вождей о собственной правоте. Принадлежность к организации, членство в ней, придают им чувство уверенности и безопасности. От необходимости решать нравственные вопросы они убегают, подчиняясь системе, которая берет на себя ответственность направлять их жизни, выполняет для них функцию совести. Однажды апостол отметил, что некоторые из галатийских христиан «хотели быть в повиновении закону»[886]. То же верно и сегодня: многие сами желают, чтобы другие им все растолковали и изложили в качестве ясно определенных правил, освободив их от ответственности принимать собственное решение. Используя выражение автора книги Евреям, они все еще остаются незрелыми «младенцами»[887].
Одна из основных истин бытия состоит в том, что наша жизнь — вещь непростая. Честное рассмотрение проблем и стремление разрешить их несет с собой немало переживаний и смятения. Ни один человек не может избежать в своей жизни тех или иных сложностей, а сопутствующие им эмоциональные страдания могут быть страшнее боли физической. Человек стремится избавиться от этих страданий всеми доступными ему способами, в том числе отказываясь посмотреть правде в глаза и делая вид, что никакой проблемы не существует. Опытные психотерапевты понимают, что человеческая склонность игнорировать проблемы, мало того что повсеместно распространена, но еще и довольно опасна. В процитированной выше книге отмечается следующее:
Привычка уклоняться от проблем и сопутствующего им эмоционального страдания лежит в основе всех психических заболеваний человека. Поскольку большинство из нас в большей или меньшей степени подвержены этой привычке, постольку почти все мы психически больны, то есть в большей или меньшей степени нам недостает душевного здоровья. Некоторые люди предпочитают совершенно экстраординарные меры, лишь бы избежать проблем и вызываемых ими страданий. Пытаясь избавиться от проблем, они уходят далеко от простых и ясных решений, выстраивают свой собственный необычайно замысловатый фантастический мир и живут в нем, иногда полностью игнорируя реальность. Изящно и кратко об этом сказал Карл Юнг: «Всякий невроз — это замещение законного страдания»[888].
«Пища» для ума, предоставляемая организацией Сторожевой башни, не только поощряет приверженцев движения отказаться от личной ответственности в пользу религиозной системы и ее руководителей. Как было показано, она также поддерживает в людях иллюзорный взгляд на жизнь, призывая верить (вне зависимости от того, сколько доказательств может быть предоставлено в пользу обратного), что Свидетели Иеговы живут в идеальном духовном окружении, в котором почти нет проблем, и что «все будет хорошо, стоит лишь тесно сотрудничать с организацией». Многие, возможно, даже большинство, предпочитают верить в этот миф. Так проще. Однако в итоге на место «законного страдания», которого люди хотели избежать, приходят проблемы более серьезные. Ибо иллюзию можно поддерживать только путем постоянного желания верить неправде, непрерывной зависимости от внушения, безустанного выполнения определенных действий, превратившихся в «ритуал» по облегчению совести, которая неизбежно тяготится невозможностью выполнить все требования организации. Мысли всегда должны быть под контролем (в данном случае, в путах), как и личные качества сострадания, восприимчивости и открытости. При этом урон человека за долгие годы жизни намного превышает ту боль и те трудности, которые бы человеку потребовалось пережить при реалистичной оценке ситуации и для решения проблемы.
В 1985 году я получил письмо от человека, жившего в штате Нью–Йорк. Он написал:
Я был «в истине» на протяжении сорока восьми лет и служил от всего сердца. Как и большинство Свидетелей нашего возраста, я пережил различные унижения и тюремное заключение. Понимать сегодня, что организация, которую ты полюбил, и не думает питать к тебе ответных чувств, слишком больно. Но еще хуже то, что хотя в последнее время я и знал об этом, я все же держал свои догадки при себе. Я склонен думать, что страх поступать по совести умалил меня как человека, украл у меня те хорошие качества, которые были у меня до моего прихода в «истину». Мне кажется, что по этой причине я потерял самоуважение. По крайней мере ваша книга помогла мне это осознать. Как же ясно Иоанн говорил нам, что страх подавляет, и что боящийся не может проявлять совершенную любовь (1 Иоанна 4:18).
