Мартин Бубер - Хасидские предания
Легенды повествуют о том, что Баал Шем обещал одному пере-
плетчику и его жене, что в преклонном возрасте у них родится
сын, потому что в субботу они обрадовали его сердце своей
радостью. Их сын, равви Израэль, был очень слабым, в течение
всей жизни много болел и часто был на пороге смерти, но его
молитвы обладали такой силой, что целые толпы верующих на
молитве завороженно смотрели на его тщедушное тело, словно
бы перед ними был прославленный генерал. Когда Великий
Маггид умер, равви Израэль стал учеником равви Шмелке, за-
тем, после смерти Шмелке, - учеником равви Элимелека, затем
- учеником равви Леви Ицхака. В самом расцвете своей жизни
и деятельности он все равно еще желал оставаться учеником.
Когда равви Израэль цитировал слова талмудических или более
поздних учителей, он произносил их имена со страхом и трепе-
том. Накануне Йом-Кипура к дверям его дома обычно собира-
лись все члены общины: мужчины, женщины, дети; они стояли
и со слезами и рыданиями молили об искуплении. Равви Израэль
выходил к ним; плача, он падал на землю и восклицал: "Я
гораздо больший грешник, чем вы все!" Так они плакали вместе,
а затем вместе шли в синагогу, чтобы произнести молитву "Кол
Нидре"*. Сила живой молитвы равви Израэля (о которой он
однажды сказал, что ее назначение - пробуждать и возвышать
"мертвые" молитвы) постоянно исходила даже от его кровати, на
которой он лежал во время своих частых болезней. Люди стека-
лись к нему отовсюду: иудеи, и простые крестьяне, и богачи,
приходили к нему за благословением, заступничеством или прос-
то чтобы взглянуть на него. Ни один цадик со времен Баал Шема
не исцелил столько бесноватых, доверившихся ему, сколько рав-
ви Израэль. Легенды сообщают даже о том, что он сыграл
важную роль в истории: говорят, что он предсказал триумф
Наполеона, а затем и его падение; причины же победы России
в войне легенды видят в силе молитв равви Израэля.
Равви Иаков Ицхак из Люблина, друг равви Израэля и его
товарищ сначала по школе Великого Маггида, а затем - по
школам равви Шмелке и равви Элимелека, также принимал
активное участие в космической борьбе. Он прозван Ясновидцем,
поскольку обладал интуицией, гораздо более сильной, чем его
учитель равви Элимелек. Один из учеников Иакова Ицхака гово-
рил: "Если мне позволено будет сказать, то замечу, что даже
у равви Реб Мелека не было таких глаз, как у Люблинского
Ясновидца". Иаков Ицхак был единственным цадиком, удостоен-
ным людьми прозвища Ясновидец, которое в данном случае,
правда, имеет несколько иной смысл, чем эпитет, употребляв-
шийся по отношению к библейским пророкам. Пророк - это
уста воли Божьей. Будущую реальность он ни видит, ни пред-
сказывает. Будущее интересует его лишь постольку, поскольку
его нельзя ухватить и постичь как реальность, поскольку оно
всегда сокрыто в воле Бога и также в свободных отношениях
человека с божественной волей и поэтому некоторым образом
зависит от внутреннего решения человека. Ясновидец же в хасид-
ском понимании этого слова, напротив, видит будущее, видит
постольку, поскольку оно присутствует как реальность в про-
странстве и времени; это видение выходит за рамки того, что
воспринимают органы чувств, за пределы того, что может по-
стичь разум в процессе становления на основании своего обраще-
ния к прошлому и познания настоящего через познание прошло-
го. Таким образом, Люблинский равви мог узнавать не только
будущие события и судьбы людей, но и происхождение душ своих
посетителей (которые, согласно учению о генеалогии душ, об-
ладают своими собственными законами размножения) и их миг-
рации. И узнавал он это, читая то, что было запечатлено у них на
лбах, или даже то, что они писали ему в записках с прошениями.
Бесчисленное количество людей приходило к равви Иакову Ицха-
ку, чтобы просветить свои души и озарить их светом его глаз.
Ученики же чувствовали себя под покровом исходившего от
Ясновидца обаяния в полной безопасности, настолько, что, когда
сидели внутри ограды его дома, забывали об изгнании и ощуща-
ли себя словно в Иерусалимском Храме. Но сам равви никогда не
забывал об изгнании. Он был полон непрерывного ожидания часа
искупления; наконец. Ясновидец организовал тайные ритуалы,
в которых сыграл основную роль и которые он и несколько
других цадиким - среди них были Израэль из Кожниц, против-
ник Наполеона, и Мендель из Рыманова, сторонник Наполеона,
- провели с целью превращения наполеоновских войн в послед-
нюю предмессианскую битву Гога и Магога. Все три руководи-
теля этой мистической процедуры скончались в течение следую-
щего года'. Они хотели "ускорить наступление конца" и умерли
при его приближении. Магия, которую Баал Шем всегда держал
в узде, вырвалась здесь на свободу и сделала свое разрушитель-
ное дело.
Барух из Мезбижа (ум. 1811) рос и воспитывался у Великого
Маггида, но большую часть жизни провел, держась в отдалении
от остальных его учеников. Он был младшим из двух сыновей
Одели, дочери Баал Шема. Старший брат Баруха, Эфраим, кото-
рого дед успел обучить сам, был тихим и болезненным челове-
ком. Нам он известен только своей книгой, где цитирует и толку-
ет поучения Баал Шема и излагает легендарные анекдоты о нем,
которые - вместе с похожими записками равви Иакова Иосифа
из Польного - образуют ядро легендарной биографической
традиции. Помимо этого в своей книге Эфраим приводит описа-
ние собственных снов, в которых ему часто являлся Баал Шем.
Совсем иным человеком был равви Барух: полным проти-
воречий и тем не менее необычайно цельным. Существует мно-
жество достоверных сведений о свойственных Баруху интересе
к богатству и власти, гордости и любви к роскоши, но и того, что
нам известно, достаточно, чтобы понять причины его столкнове-
ний с большинством видных цадиким его времени, хотя почти
всегда не он был их инициатором. Но было бы ошибкой причис-
лять его к категории позднейших, выродившихся цадиким. Мно-
гое из того, что говорил он сам и говорили о нем, доказывает,
что равви Барух жил как подлинный мистик. Но форма его
мистической жизни не слишком гармонировала с миром людей.
Это заставило Баруха относиться к здешнему миру как к чужой
стране, в которой он находится в изгнании, и считать своей
обязанностью бросать этому миру постоянный вызов и все время
противостоять ему. Предпочтение, отдаваемое равви Барухом
Песни Песней, которую он читал с невероятным рвением и легко-
стью, помогает нам пролить свет на его душу. Не менее важен
и тот факт, что однажды равви Барух назвал Бога и себя двумя
чужаками в неведомой стране, двумя отверженными, ставшими
вследствие этого близкими друзьями. Но портрет его души,
проступающий из всего сказанного, будет неполным, если не
сказать о том, что Барух любил интерпретировать события
' Я уже упоминал об этих событиях в своей книге "Гог и Магог" (английское
название: "For the Sake of Heaven").
и случаи из собственной жизни (порой кажущиеся довольно
тривиальными) как символы небесных событий и хотел, чтобы
и другие люди понимали их так же. Тем не менее при более
глубоком анализе становится ясно, что его намерения были
далеки от того, чтобы просто прославиться. По-видимому, на
самом деле равви Барух стремился к тому, о чем однажды
сказал, что скорее согласится быть немым, нежели "греметь
прекраснозвучием", то есть говорить для одного удовольствия
слушателя, а не стремиться открыть перед ним врата истины.
Нам следует согласиться с равви Израэлем из Рижина, правну-
ком Великого Маггида, как-то сказавшем о равви Барухе следую-
щее: "Когда к равви Реб Баруху приходил мудрец, то мог черпать
из него ковшом страх Божий, а когда к нему приходил дурак, то
становился чем-то большим, чем просто дурак". И это уже не
позволяет относиться к равви Баруху как к цадику, далекому от
людей.
ИЗРАЭЛЬ БЕН-ЕЛИЕЗЕР,
БААЛ ШЕМ ТОВ
ДРЕВО ПОЗНАНИЯ
Рассказывают, что, когда все души пребывали в душе Адама*,
в час, когда он стоял у Древа Познания, душа Баал Шем Това
ускользнула оттуда и не вкусила от плода Древа.
ШЕСТЬДЕСЯТ ГЕРОЕВ
Говорят, что душа равви Израэля бен-Елиезера отказывалась
нисходить в этот низший мир, потому что страшилась огненных
змиев, мерцающих в каждом поколении людей, и опасалась, что
от их воздействия бодрость ее ослабнет и в конце концов она
потеряет это качество. Поэтому душе равви была дана охрана из
шестидесяти героев, подобных тем шестидесяти, что стояли у ло-
