Kathi Oates - Открой моё сердце, Господь
Мы не можем винить себя или винить детей за это. Это всё, что знает ребёнок. В результате дети развивают поведение, которое служить механизмом защиты от боли. Однако они вносят этот механизмы защиты во взрослую жизнь, что у взрослых становится неправильными твердынями, искажающие наше взаимоотношение с другими; эти механизмы защиты являются вредоносными и часто приводят к пристрастиям и другим вещам, нацеленным на покрытие боли и эмоциональных ран прошлого.
Полезно знать, что когда дети ранены, они делают две вещи: 1) они создают убеждённость или восприятие об этом случае и 2) они пытаются найти механизм защиты для решения проблемы.
Создание убеждённости – дети очень эгоцентричны в том, как они видят и интерпретируют свой мир. Когда случается что‑то травмирующее, болезненное, страшное, приводящее в замешательство или постыдное с ними, они начинают верить, что это их вина. Если родители развелись, они начинают думать, что это из‑за них. Если отец сексуально надругался над ними, они верят, что сами послужили причиной для этого. Если мать бьёт их, они инстинктивно думают, что сделали что‑то неправильное. Эта тенденция персонализировать травму часто усиливается словами от того, кто причиняет боль, говоря им, что это их вина. Обычно дитя является полностью невинным или просто ребёнком, но всё дело в том, во что сам ребёнок верит. Когда дети интерпретируют травмирующие события через свои эгоцентричные экраны, они приходят к таким объяснениям:
Я плохой, грязный, виноватый.
Я тупой, неграмотный, неполноценный.
Я не любимый или нежеланный.
Я никому не нужный, бесполезный.
Я одинокий. Беспризорный.
Здесь мы многое позаимствовали у доктора Эда Смита и его принципов Молитвенного Служения (TPM). Эти принципы учат нас, что негативные эмоции, связанные с нашей памятью, приходят не от того, что произошло с нами, на сколько плохим бы это ни было, но от лжи, которой мы верим о самих себе в результате этого переживания. Память – это не источник боли, но контейнер для боли. Боль приходит от лжи и пока раненный ребёнок верит в эту ложь, ложь будет создавать негативные эмоции[1].
Создание механизма защиты – Как ребёнок, что вы делаете, когда происходит что‑то плохое с вами? Дети пытаются спастись. Они создают путь защиты себя, чтобы избежать боль или унижение опять. Раненные дети инстинктивно пытаются спасти себя, усиливая свою собственную плоть, потакая своим собственным нуждам и способствуя защите, полагаясь на свои силы. Такая стратегия защиты ребёнка часто служит ради немедленной нужды спастись, но со временем становиться крайне проблематичной. Постепенно механизмы защиты становятся менее эффективными и пропускают боль. Как взрослым, наши детские стратегии становятся подсознательными реакциями и при их срабатывании мы пытаемся применять их в более усиленной мере, в результате чего вырабатывается само–защитное поведение.
Грехи наших убеждённостей и механизм поведенческого копирования
Наша модель высвечивает два основных вида подсознательных грехов, с которыми приходиться иметь дело в процессе исцеления.
1) Убеждённость – Первый подсознательный грех – это убеждения, что ребёнок формируется в последствии детских переживаний (травмирующих событий или плохого примера или учения). Мэри Питчес (1996) просто называет это убеждённостями; Честер и Бести Килстра (1996) относят их к безбожным убеждениям, а Эд Смит (2005) ко ложи. Безбожное убеждение – это убеждение, заблуждение, намерение или согласие, которое не согласуется с Богом (Его Словом, Его природой и Его характером). Безбожное убеждение совершается, основываясь на фактах нашего опыта и при этом никак не основывается на Божьем Слове, например: никто не любит меня; я одинок; я дефективный; или Бог не любит меня. Безбожные убеждения – это грех, потому что они приводят нас в несогласие с Богом и в согласие с сатаной.
2) Механизм защиты – Второй грех связан с детской реакцией на события эмоциональных ран и основывается на его или её инстинктивной стратегии. Подсознание ребёнка пытается решить проблему и защитить себя от дальнейших болей без обращения к Богу. Это имеет начало во врождённой детской греховной природе – «Я сделаю это сам». Раненный ребёнок инстинктивно пытается спасти себя, заботясь о своих собственных нуждах и защите и полагаясь на свою собственную силу. Это помогает быстрому решению нужд, но через какое‑то время становиться проблемой. То, что ребёнок делает – это строительство стен (механизм защиты) основанный на укоренённом основании (лжи). Убеждения (ложь) и повтор поведения (механизм защиты, стены) становятся тюрьмой для самого себя и не дают свету Христа исцелить наши жизни. Поскольку наше решений проблем было без Бога, наше исцеление не может произойти, пока мы не возжелаем разломать свои стены и позволить Богу войти.
В Иеремия 2:13 Господь говорит: «Ибо два зла сделал народ Мой: Меня, источник воды живой, оставили, и высекли себе водоемы разбитые, которые не могут держать воды».
Первый грех в том, что мы отвергли Бога, вышли из согласия с Ним и пришли в согласие с ложью дьявола. Второй грех – это то, что мы пытались помочь себе своими средствами, своими разбитыми водоёмами. Эти разбитые водоёмы или механизмы защиты являются неспособными помогать, но мы привязываемся к ним по–любому.
Смысл здесь в том, что детский механизм защиты говорит нам о том факте, что здесь больше задействованы наша модель образования эмоциональных проблем и неправильного поведения, чем просто убеждения. Эти детские механизмы защиты обычно включают внутренние клятвы, горькие корни суда, стены разобщения, репрессии, отрицания, перфекционализма и так далее и неправильных выборов. Неправильные выборы – это греховное поведение, которое делается в попытке самолечения и утешения своих эмоциональных ран. Фактически, они делают наши проблемы ещё хуже и приводят к привязанностям.
Всё изложенное выше, плюс непрощение себя, Бога и других, блокирует наше исцеление. Бог не уберёт эти препятствия в нашем исцелении, когда мы хотим строить их. По своему собственному выбору мы построили стены, чтобы защитить себя от боли. Поскольку Он дал нам свободную волю, Он не станет убирать стены, которые мы решили воздвигнуть. Мы закрыли боль внутри себя и запечатали её от нашего сознания, но она съедает нас заживо. Мы должны захотеть разрушить эти стены, которые мы построили для собственной защиты и столкнуться с болью, прежде чем мы сможем, в полноте, пригласить Иисуса войти и дать Ему разрешение исцелить наши эмоциональные раны.
Защитный механизм как стены
TPM делает акцент на лжи, участвующей в создании механизма защиты, как одной из формы помех, которая может препятствовать процессу исцеления. Важно помнить, что механизмы защиты являются детским способом решения проблем с болезненными ситуациями. Есть стены, которые направлены вовне, чтобы защищать ребёнка от переживания подобных болей в окружении, в котором он или она живёт. Эти стены пытаются защитить от повтора болезненных переживаний. Но во время постройки стен для защиты самих себя от будущих болей из внешнего окружения, мы также запечатываем и удерживаем боль основания ранящего переживания, где она продолжает гнить и со временем прорывается наружу.
Те из нас, кто практикует принципы TPM, обнаружили, что стены могут стать основным препятствием в процессе исцеления. Человек держался за них так крепко и так долго, что чувствует себя с ними нормально не смотря на их вред в своей жизни. Когда мы начинаем достигать область памяти, содержащую боль, тогда тут восстают стены. Это их функция – защищать человека от повторного переживания этой боли. Мы не можем пройти мимо этих стен, пока человек сам не захочет оставить их и доверить Иисусу защиту вместо этих стен. Это может породить страх и противление, поэтому мы должны делать всё мягко и постоянно ободрять людей передавать свои проблемы Иисусу.
Итак, например, если ребёнок пережил и пострадал от развода родителей, он может сформировать убеждённость, что любовь ранит и что это опасно нуждаться в ней. В результате он может создать механизм защиты, который во взрослой жизни будет удерживать его от большей эмоциональной близости, даже со своей супругой. Ребёнок, который пострадал от физического или эмоционального надругательства, может сформировать убеждение, что если она не будет держать всё под своим контролем, то она получит рану. Здесь механизм защиты может обрести вид перфекционализма, пытаясь держать под контролем всякую ситуацию и избегать каких‑либо спонтанностей.
Другой ребёнок, пострадавший от подобных надругательств, может найти решение поклявшись не чувствовать ничего больше. Здесь стены служат для подавления эмоций, что приводит к ущербности и не возможности радоваться жизни. В противоположность этому, ребёнок, выросший в доме с дисфункциональными родителями (наркоманами, больными эмоционально или физически) может сформировать убеждение, «Если у мамы будет ещё один срыв, то всё пропадёт. Если я смогу всех сделать счастливыми, я буду в безопасности». Этот детский механизм защиты в дальнейшем может перерасти в чрезмерную опеку, спасая всех от всего, что будет удерживать других от роста и изматывать опекуна.
