Абрам Ранович - Как создавались жития святых
Характерно также, что в житиях обычно толпа рядовых христиан посещает мучеников в тюрьме, присутствует при их пытках и казни, открыто выражая свое сочувствие героям и свою ненависть к гонителям. Однако никто их за это репрессиям не подвергает. Это опять-таки чисто литературный, поэтический вымысел, но он отражает представление о том, что мученик — епископ, клирик или вообще знатное лицо, тогда как верования толпы не интересуют римских чиновников. Во время гонений оно так и было; преследованиям подвергались в первую очередь руководители общины, как вожаки враждебной правительству политической организации, у которых к тому же можно было по этому случаю конфисковать значительное имущество. Массы христиан сколько-нибудь серьезным гонениям не подвергались.
Канонизация главарей церкви стала со временем делом само собой разумеющимся. Из 63 патриархов константинопольских за время с 315 до 925 года 50 были механически причислены к лику святых. Для двух патриархов исключение было сделано потому, что они были «еретиками». Только двое правоверных не были почему-то канонизированы. Впрочем, один из них занимал престол всего несколько месяцев и не успел стать святым. Сплошная канонизация патриархов была принята и в других митрополиях, и развелось их, наконец, столько, что в XI веке пришлось произвести отбор и оставить в святцах главным образом столичных, константинопольских, патриархов. Римские епископы также канонизировались западной церковью все подряд, вплоть до конца средневековья.
Так же, как и в древней Греции, герои-святые после утверждения христианства как государственного вероисповедания стали рассматриваться как основатели, защитники и покровители отдельных городов, заменив собой в этой роли прежних языческих богов и героев. Мученики получали, как и герои, прозвища: сосиполис (спаситель города), сосипатрос (спаситель отечества), филополис (друг города). Древнейшими представителями таких святых патронов были, как это показал немецкий исследователь Люциус, святая Фекла из Селевкии, заменившая богиню Афину и героя Сарпедона, святой Дмитрий Солунский — преемник македонских кабиров и др. В эпоху феодализма культ святых патронов достиг особо широкого распространения. И до сих пор святой Денис считается покровителем Франции, святой Михаил — покровителем Англии, святой Савва — покровителем Сербии и т. д. Кайе насчитал сотни католических святых патронов тех городов, где покоятся их мощи и где, следовательно, находится их дух. В Италии представление о духе-патроне как представителе местной власти было настолько живо, что святого можно было избрать голосованием или низложить. Энциклика папы Урбана VIII запрещает выбирать местных святых-покровителей на общих собраниях верующих. Но еще в 1882 году жители Сеяно, неудовлетворенные местным святым Марком, собрались-ночью, низложили Марка и назначили своим патроном святую Марию-Веккию. В житии святого Бенедикта рассказывается про одну знатную девицу, которая, живя по соседству со святилищем Бенедикта, посетила могилу Дениса в Париже и Марциала в Лиможе; но эти чужие святые оказались бессильны ее излечить. Отец девицы опечалился и сказал: «Теперь наш местный святой раздражен нашим невниманием к нему и не захочет молить бога за нашу дочь». Но девица дала обещание стать навеки поклонницей Бенедикта. Святой тогда сменил гнев на милость: девица выздоровела и счастливо вышла замуж.
Культ святых был прекрасным средством в руках церкви для христианизации варваров. Вслед за солдатами и купцами шел миссионер, который подставлял своего святого на место чтимого населением местного божества или канонизировал местного бога, окрестив его христианским именем. Культ святых с их специальными функциями божков-покровителей был близок и понятен населению Германии, Галлии, Британии; внешние формы культа не представляли здесь ничего нового и необычного, и процесс христианизации, особенно при поддержке вооруженной? силы, проходил сравнительно гладко. В конце концов, церковь интересовалась не столько тем, во что верят новообращенные христиане, а тем, насколько ревностно они уплачивают свою десятину в пользу церкви, насколько щедро вознаграждают за требы и как покорно несут двойное иго — феодала и попа.
Феодализм содействовал распространению культа святых. Христианство застало население Европы в римских провинциях на начальной стадии культуры, где основной общественной единицей было племя, возглавляемое князем и его дружиной; главная масса населения вела примитивное земледельческое и скотоводческое хозяйство; в соответствии с этим германцы, галлы, славяне практиковали культ духов предков, функции которых были ограничены узким районом. Христианские святые были поэтому с самого начала едва ли не единственным объектом культа, который принимался варварами без сопротивления. К тому же христианский святой был для них реальной силой, которая помогала христианам покорить их; он, следовательно, обладал особым могуществом, и франк или славянин считал выгодным для себя заручиться таким сильным новым покровителем.
В дальнейшем, когда христианство в Европе утвердилось прочно, в религиозном сознании европейцев отобразились установившиеся на земле отношения. Крестьянин-крепостной находится в непосредственной зависимости от своего помещика, помещик — от своего барона, барон — от короля, а король — от императора или папы; но власть императора была слабой, она непосредственно народных масс не касалась. Так в небесах существуют где-то боги — Иисус, Мария, бог-отец, но фактической властью пользуются бароны — святые. Ремесло было сосредоточено в замкнутых цехах; соответственно этому и святые имеют свои строго ограниченные функции. Антипа лечит от зубной боли, но он совершенно бессилен при грыже. Святой Патрик — могущественный покровитель Ирландии, но ему грош цена во Франконии. Натуральное хозяйство и феодальный строй были особенно благоприятны для восприятия культа святых, который к тому же нашел подготовленную почву в местных примитивных верованиях.
Русская церковь, начало которой было положено византийскими попами, переняла и всех византийских святых и неуклонно до самого падения самодержавия пополняла свои святцы и собственными святыми — князьями, епископами, митрополитами и монахами. История канонизации русских святых служит лучшей иллюстрацией прямого и сознательного использования религии как орудия одурманивания масс. Прославление святых применялось как средство возвеличить и укрепить авторитет власти и церковников, поддерживать и разжигать национальную рознь (например, канонизация «отрока Гавриила», попытка канонизировать Ющинского) и даже как средство борьбы с революционным движением. В 1903 году нарастающие революционные настроения пролетариата побудили Николая II и послушный его велениям синод канонизировать Серафима Саровского, чтобы отвлечь народные массы от мыслей о революционной борьбе к религиозному фанатизму. Правда, даже митрополит Антоний считал этот явный шантаж не совсем удобным. Но религиозный дурман — слишком хорошо испытанное средство, чтобы царское правительство отказалось от такого выгодного дела, как прославление новоявленного чудотворца. С тою же целью была позднее предпринята канонизация Иоасафа Белгородского.
Протестантские и свободомыслящие историки церкви, хоть сами и не признают культа святых, с умилением пишут о беззаветном геройстве мучеников и подвижников, своей благочестивой жизнью и мученической смертью укрепивших славу и величие христианского учения. Отрицая приписываемые святым чудеса и даже подвергая сомнению историчность большинства «подлинных» святых и мучеников, эти ученые воздают должное «глубине и силе нравственного учения», которое могло толкнуть людей на подвиг, хотя бы этот подвиг был только благочестивым вымыслом автора жития. Пусть это легенда, но легенда поучительная, свидетельствующая о «пламенной вере», «высоких идеалах», «силе духа».
Но беспристрастный анализ материалов показывает, что культ героев и мучеников, как и всякий культ, вырос на почве примитивных анимистических воззрений, отразил классовую борьбу внутри христианской церкви и стремление руководителей церкви к власти. Культ святых стал прекрасным орудием порабощения — крестом и мечом — варварской Европы и до последнего времени использовался для одурманивания верующих, для поддержания престижа царей, попов и богачей, для разжигания национальной розни, для поддержки самой мрачной политической реакции. А духовенство, сверх того, извлекает из культа святых совершенно не поддающийся учету и исчислению, чудовищно колоссальный доход от эксплуатации фабрикуемых церковью чудес, реликвий и мощей мифических мучеников и чудотворцев.
