Лев Великий - Послания
5. Поэтому пусть не занимает нас призрачность временного, и земное пусть не отвлекает к себе наше зрение от небесного. Пусть принимается за ушедшее то, чего по большей части уже нет; и ум, внимательный к тому, что останется, пусть направляет свое стремление туда, где видимое им является вечным. Ведь хотя мы спасемся надеждой [[13]] и носим еще тленную и смертную плоть, однако правильно сказано о нас, что мы не находимся в плоти, если в нас не властвуют плотские страсти; и заслуженно мы перестаем именоваться плотью, если ее пожеланиям мы не следуем. Итак, хотя Апостол говорит: Плоти угодия не творите в похотях [[14]], мы понимаем, что нам не запрещено то, что необходимо для нашего здоровья и чего требует человеческая слабость. Но, так как не всем пожеланиям должно служить и не все вожделения плоти надо исполнять, нам следует понять, что Он призвал нас усвоить необходимую меру воздержания, чтобы плоти, находящейся под властью души, мы и не уступали в чрезмерном, и не отказывали в необходимом. Потому тот же Апостол в другом месте сказал: Никто же бо когда плоть свою возненавиде, но питает и греет ю [[15]]. Без всяких сомнений, не для пороков и роскоши, а для должного служения нужно ее кормить и греть: чтобы обновленная природа сохраняла свой чин, и низшее дурно и постыдно не господствовало над высшим, и высшее не подчинялось бы низшему; и через пороки, побеждающие душу, не установилось бы рабство там, где должно быть господство.
6. Итак, народ Божий должен осознать, что он является новой тварью [[16]] во Христе, и бодрствуя понять, Кем новая тварь воспринята и Кого она воспримет. Обновившееся да не возвращается к шаткой ветхости; да не оставляет своего дела взявшийся рукою за плуг, но да простирается к сеемому и не взирает на оставленное [[17]]. Никто да не впадает снова в то, откуда восстал, но хотя бы из — за плотской слабости доныне лежал в некоторых болезнях, пусть проявит твердую решимость исцелиться и подняться. Ведь таков путь спасения, и таково подражание воскресению, совершенному Христом, чтобы, так как на скользком пути этой жизни различные ошибки и падения не прекращаются, следы шествующих перенеслись от зыбкой почвы на твердую, ибо в Писании сказано: От Господа стопы человеку исправляются, и путь его восхощет. Егда падет праведник, не разбиется, яко Господь подкрепляет руку его [[18]].
Это размышление, возлюбленные, нужно иметь в виду не только ради пасхального торжества, но ради освящения всей жизни, и настоящее увещание должно побуждать к тому, чтобы то, что усладило душу верующих опытом краткого воздержания, превратилось в обыкновение, и сохранилось безукоризненным, а если вкрадется что греховное, то пусть будет уничтожено скорым покаянием. И поскольку исцеление старых недугов трудно и медленно, нужно прибегать к лекарствам немедленно после получения раны: чтобы, всегда восставая невредимо от всех согрешений, мы удостоились прийти к предстоящему недоступному тлению славному воскресению плоти во Христе Иисусе Господе нашем, Который живет и царствует с Отцом и Святым Духом во веки веков. Аминь.
Слово I на Пятидесятницу
I. Сердцам всех правоверных, возлюбленные, хорошо известно, что сегодняшнее торжество должно почитаться наравне с другими особыми праздниками, и не сомневаемся мы в том великом благоговении, которое подобает этому дню, ведь Cам Святой Дух освятил его необыкновеннейшим чудом Cвоего Дара. Считая с того дня, в который вознесся Господь превыше небес, собираясь воссесть одесную Бога Отца, нынешний день будет десятым, но он воссиял для нас еще в тот день, от которого мы ведем отсчет, — в день Воскресения. Заключены же в нем великие тайны ветхих и новых таинств, в которых ясно показано, что милость была предвозвещена через закон, а закон был исполнен через милость. Ибо как некогда еврейский народ был выведен из Египта, и на пятидесятый день после заклания агнца дан был ему закон на горе Сионе (Исх.19,17 и далее), так и после страданий Христа, когда был умерщвлен истинный Агнец Божий, в пятидесятый день после Его Воскресения сошел Святой Дух на апостолов и прочих уверовавших; поэтому без особого труда усердный христианин может постичь, что начала Ветхого Завета подчинились евангельским началам и что тем же Духом дан второй Завет, каким и первый.
II. Итак, как свидетельствует апостольское повествование: При наступлении дня Пятидесятницы все они были единодушно вместе. И внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились. И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святаго, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать (Деян.2,1–4). О, сколь стремительно оказалось слово мудрости и сколь легко усваивалось преподаваемое там, где учителем был Сам Бог! Ведь для усвоения здесь не нужно дополнительное разъяснение, опыт исполнения и время для изучения; и так как Дух истины дышит где хочет (Ин.3,8), то присущие отдельным народам языки сделались общедоступными в устах Церкви. Итак, именно с этого дня возвестила труба евангельской проповеди; именно с этого дня потоки благодати, реки благословений напоили всякую пустыню и всю сушу (Ис. 35, 6 и далее). И как для обновления лица земли (Пс. 103, 30) Дух Божий носился над водой (Быт. 1, 2), и для изгнания изначальной тьмы вспыхивали молнии нового света; так и в сиянии огненных языков принимается огненное красноречие и лучезарное слово Господа, к которому для уразумения и для истребления греха добавились способность озарять и сила опалять.
III. И хотя, возлюбленные, чудесен сам внешний образ свершившегося, и не подлежит сомнению, что в этом ликующем созвучии людских голосов присутствует величие Святого Духа, однако пусть никто не подумает, что в видимом телесными очами могла бы открыться Его Божественная сущность. Ибо природа, невидимая и общая для Отца и Сына, свой дар и дело явила в том образе, в каком пожелала, однако оставив при этом скрытым свойство своей сущности в Божественности; ибо как ни Отца, ни Сына, так и Святого Духа не в состоянии коснуться человеческий взор. Ведь в Божественной Троице нет ни несходства, ни неравенства; и во всем, что можно помыслить о Ее Сущности (то есть о силе, славе, вечности), не может быть никакого разделения. И когда, следуя свойствам лиц, один есть Отец, другой — Сын, третий — Святой Дух, то ведь в них не разная Божественность, и не различная природа. Ибо как Сын единороден с Отцом и от Отца, так и Святой Дух — Дух от Отца и Сына[19], то есть не как какое — либо творение Отца и Сына, но вместе с обоими существуя и владычествуя, Он вечно исходит из Того, что есть Отец и Сын. И поэтому Господь накануне дня Своего страдания, предвещая ученикам Своим приход Святого Духа, говорит: Еще многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить. Когда же приидет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину: ибо не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит, и будущее возвестит вам. Все, что имеет Отец, есть Мое; потому Я сказал, что от Моего возьмет и возвестит вам (Ин.16,12–13;15). Следовательно, то, что присуще Отцу, Сыну и Святому Духу, не имеет различных свойств, но все, что имеет Отец, имеет Сын, имеет и Дух Святой; и всегда в Троице было это единство, ибо целиком пребывать там — значит то же самое, что всегда существовать. И пусть не помышляется здесь ничего временного, никаких степеней и никаких различий; и так как никто и не в состоянии истолковать то, что свойственно Богу, то пусть никто не рискует признавать того, что Ему не свойственно. Ибо извинительнее не говорить достойного о неизъяснимой природе, чем устанавливать противное ей. Поэтому все, что благочестивые сердца относят к вечной и неизменной славе Отца, пусть это же самое неотделимо и без различия мыслят одновременно и о Сыне и Святом Духе. Ведь потому признаем мы блаженную Троицу одним Богом, что в этих трех лицах нет какого — либо различия в сущности, могуществе, воле и действии.
IV. Поэтому, наравне с арианами, которые хотят, чтобы некое расстояние было между Отцом и Сыном, равно отвергаем мы и македонян, которые хотя и воздают равенство для Отца и Сына, но однако принижают природу Святого Духа; они ведь и не задумываются о том, чтобы прекратить это хуление, которое не будет прощено судом ни в настоящем, ни в будущем веке, ибо говорит Господь: Если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святаго, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем (Мф.12,32). Пребывая же в этой нечестивости, лишаются они милости, ибо не допускает их к Себе Тот, через Которого они могли бы исповедоваться; и никогда не смогут прибегнуть к исцелению прощением те, кто не имеет себе Защитника, Который бы им покровительствовал. Ибо именно благодаря [Святому Духу] возможно и призывание Отца, и слезы кающихся, и воздыхания молящихся: и никто не может называть Иисуса Господом, как только Духом Святым (1 Кор. 12, 3); равное всемогущество Которого с Отцом и Сыном и одинаковую Божественность с наибольшей наглядностью проповедует Апостол Павел, говоря: Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех (1 Кор. 12, 4–6).
