Хосе Антонио Пагола - Иисус. Человек, ставший богом
893
Большинство исследователей полагают, что это не Иисус в оправдание своих действий говорит о том, что Храм превратился в «вертеп разбойников», а Марк вкладывает эту цитату Иеремии в его уста, чтобы придать образный смысл его поступку. Син Фрейн не исключает, однако, что и сам Иисус прибегает к Писаниям, подобно другим иудеям его времени, чтобы узнать волю Бога, касающуюся наиболее важных вопросов. В любом случае это выражение вполне ясно: Иеремия осуждает тех, кто склонен «притеснять иноземца, сирот и вдов» и думает избежать наказания Божьего, прячась в Его Храме (7:6, 10–11).
894
Марк буквально говорит, что Иисус «опрокинул» столы торговцев и тех, кто обменивал деньги. Слово katasfero прямо указывает на катастрофическое «разрушение» Храма.
895
Марк, Матфей и Лука снабжают свои тексты такими описаниями, которые позволяют читателю угадать в этом ужине иудейскую Пасху (Мк 14:1, 12, 16–17, 18 и параллельные места); Лука даже говорит о том, что таково было желание Иисуса: «Очень желал Я есть с вами сию пасху прежде Моего страдания» (22:15). Иеремиас, Гнилка и другие считают, что Иисус в тот ужин праздновал Пасху. Однако согласно Иоанну, он был распят накануне Пасхи (18:28), и соответственно, ужин был раньше Пасхи; Павел также ничего не говорит о «Пасхальном ужине» (1 Кор 11:23–26). Сегодня авторы в основном не признают пасхальный характер Тайной вечери или же ставят его под вопрос (Шюрман, Леон‑Дюфур, Тайссен, Шлоссер, Ролофф, Теобальд).
896
Рассказ Мк 14:13–15 и параллельные ему тексты о подготовке к пасхальному ужину содержат многое от легенды и не позволяют сделать каких‑либо исторических выводов.
897
О Тайной вечери написано в Мк 14:22–26, Мф 26:26–30, Лк 22:14–20 и в 1 Кор 11:23–26. Никто не сомневается в историчности этого факта. Однако тексты эти очень насыщены и нацелены не на то, чтобы детально описать случившееся, а чтобы возвестить о поступке Иисуса, давшем начало литургической практике, осуществляемой христианскими общинами. Расхождения в текстах происходят из‑за того, что каждый автор рассказывает о Вечери исходя из особенностей культа его собственной общины. Нетрудно заметить, что это литургические тексты, в которых самое главное — это жесты, которые нужно делать, и слова, которые необходимо произносить. Через них мы пытаемся приблизиться к тому, что пережил на Вечери Иисус.
898
Иисус сравнивает Царство Божье с ужином, в котором примут участие «нищие, увечные, хромые, слепые», все без исключения (источник = Лк 14:15–24 // Мф 22:2‑10). И даже язычники примут участие в этом пире (источник Q. = Лк 13:28–29 // Мф 8:11–12).
899
Мк 14:25 и параллельные места. В основном исследователи слышат в этих словах отзвуки истинного высказывания Иисуса. Здесь нет богословских черт христианской общины. Иисус предстает как «участник трапезы» за столом Царства, без какого‑либо христологического титула.
900
«Преломление хлеба» было важным для иудеев действом в начале трапезы. Похоже, во времена Иисуса оно проходило уже в фиксированной и ритуализированной форме. Она делала из сотрапезников «общину стола» пред лицом Бога (Иеремиас, Шюрман, Леон‑Дюфур).
901
Невозможно восстановить точные слова Иисуса, исходя из различных источников. Самая распространенная позиция основывается на тексте Марка (= Матфея) в наиболее древних строках: «Сие (есть) Тело Мое»; Павел добавил «за вас»; Лука довершил: «Сие есть Тело Мое, которое за вас предается» (Шлоссер, Ролофф, Теобальд). «Тело» на арамейском означает «конкретного человека», «меня самого».
902
Возможно, здесь Иисус последовал традиции, состоявшей в том, чтобы послать «благословенную чашу» тому, кого он хотел бы сделать причастником благословения, хотя того человека и нет за столом (Дальман, Билербек, Шюрман). Она называлась «чаша спасения» (Пс 115:4) и, похоже, имела более или менее схожий смысл с нашей традицией поднимать за кого‑нибудь бокалы, произнося: «За здоровье!»
903
Все источники в различной форме говорят о «завете». Павел и Лука говорят: «Сия чаша есть Новый Завет в Моей крови»; а Марк с Матфеем — наоборот: «сие есть Кровь Моя Нового Завета». Исследователи не могут однозначно заключить, какой из текстов более точен. Значительная их часть — приверженцы версии Павла и Луки, поскольку параллелизм «сие есть Тело Мое» = «сие есть Кровь Моя» выглядит, скорее, как адаптация к богослужению, чем собственно речь за ужином.
904
В Мк 14:24 говорится, что кровь проливается «за многих». Греческое выражение hyper pollon буквально означает «за многих», однако в арамейском языке, на котором говорит Иисус, оно не носит исключающего оттенка, а наоборот, выражает идею тотальности. Поэтому вернее будет перевод «за всех».
905
Заповедь «сие творите в Мое воспоминание» (1 Кор 11:24, Лк 22:21) и веление «сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание» (1 Кор 11:25) не исходят из наиболее древней традиции. Вероятно, они возникли из последующей христианской литургии, но, безусловно, именно таковым было желание Иисуса, когда он устраивал это торжественное прощание.
906
Преломляемый хлеб не похож на мертвое и истерзанное тело Иисуса, а вино не является образом его крови (о красном цвете вообще не упоминается); скорее, это образ пира и праздника в Царстве Божьем. А действие Иисуса, раздающего каждому по куску хлеба и предлагающего всем пить из его чаши, означает его отдачу себя вплоть до смерти.
907
Чтобы еще глубже показать, что Иисус отдает себя до самой смерти, Марк говорит, что кровь Иисуса «за многих изливаемая» (14:24); Матфей добавляет, что она проливается за многих «во оставление грехов» (26:28); у Павла и в Послании к Евреям говорится уже с богословской позиции, что это «жертва искупления» за грех человечества.
908
Совсем недавно разные исследователи увидели в Тайной вечери действо, «дополняющее» пророческий акт, незадолго до того осуществленный Иисусом против Храма. Согласно этой гипотезе, Иисус воспринимал Вечерю как новую и радикальную альтернативу храмовой системе. Служение Царству Божьему и Его справедливости теперь будет связано не с религиозно‑политико‑экономической системой иудейского храма, а с переживаниями братского разделения трапезы, где последователи Иисуса будут питать себя духом служения замыслу Бога и верой Иисуса в последний пир вместе с Отцом (Тайссен, Ньюзнер, Чилтон, Райт с подчеркиванием различных оттенков).
909
Этот текст встречается только у Иоанна (13:1‑16). Хотя некоторые исследователи настаивают на его аутентичности (Додд, Робинсон, Бокэм), большинство ученых склонны считать этот рассказ поздним сочинением. Введение (13:1–3), изложенное своеобразным языком, в единой для всего Евангелия от Иоанна богословской тональности, не дает гарантий того, что этот текст — часть исторического контекста Тайной вечери.
910
Мк 10:43–44. См. также Мк 9:35.
911
Анналы 15.44.
912
Иудейские древности 18.3.3 (в переводе Джона Мейера).
913
Именно это произошло около 45 года с Февдой и его последователями, против которых правивший тогда Фад выслал кавалерийский эскадрон, что привело к гибели многих (Иудейские древности 20.5.1). В период между 53 и 55 годами Феликс послал своих солдат расправиться с популярным пророком, так называемом Египтянином, предав смерти четыреста его последователей (Иудейские древности 20.8.6).
914
Мк 14–15, Мф 26–27, Лк 22–23, Ин 18–19; Евангелие (апокрифическое) от Петра (фрагмент из утраченного евангелия, в котором сохранился рассказ о страстях, начиная с вмешательства Ирода). На сегодняшний день еще никто не представил теории, которая убедительно объясняла бы связь между этими текстами. В основном, признается значимость текста Марка как источника для повествований Матфея и Луки. В частности, Матфей очень к нему близок и добавляет к этому несколько пометок и несколько приукрашивает текст. Лука более самобытен, поэтому некоторые считают, что помимо Марка, он опирается еще и на какое‑то другое предание. Продолжается дискуссия о том, один и тот же источник представляют Иоанн и Марк или разные. Не так давно Джон Доминик Кроссан на основе Евангелия (апокрифического) от Петра реконструировал короткий текст, называемый Евангелием Креста, которое, по его словам, должно быть, единственный источник всех рассказов о страстях, которые мы знаем. Его гипотеза нашла некоторый отклик только среди участников Семинара по Иисусу.
