Иеромонах Дамаскин (Христенсен) - Не от мира сего
После паломничества начинались недельные занятия «Богословской Академии Нового Валаама», завершающиеся традиционными выпускными испытаниями, которые проводил о. Герман. Помимо привычных лекций по Православному богослову, Истории Церкви, Церковной музыке, о. Серафим предложил курс лекций по Православному толкованию Библейских Книг: в 1979/80 — Книги пророка Даниила, в 1981/82 — Книги Бытия.
Съезды паломников, как писал о. Серафим, «помогают людям вести серьезную и сознательную православную жизнь, в центре коей — истовая молитва, подготовка к причащению Святых Тайн. Заметно, сколь серьезно паломники относятся к богослужениям и лекциям». Отцу Серафиму хотелось, чтобы гости уезжали «с новым осознанием пропасти между истинным православным христианством и духом современного мира, с новой решимостью бороться так, чтобы сохранить себя в Православии в наши трудные времена».
ЛЕТНИЕ ПАЛОМНИЧЕСТВА были всегда связаны с крещениями — новообращенных православных американцев приобщали не только духовности, но и Таинств. Отец Серафим даже и старался особенно привлекать народ ко крещению: неисповедимыми Господними путями люди сами находили дорогу к ним, к Православию.
Первым они крестили бухгалтера из Рединга. О монастыре он узнал на работе в банке — ему иногда попадались чеки Братства. Из любопытства он поехал в монастырь, посмотреть что да как. А через год он уже был крещен в Православие.
Второго судьба отыскала в книжном магазине Рединга, в отделе философской и религиозной литературы. Однажды туда приехал о. Герман узнать, покупают ли люди их книги. Увы, они были не распроданы. Вдруг кто‑то тронул его за плечо.
- Ты кто? — услышал он. Обернувшись увидел молодого человека. Из‑под копны волос — внимательный взгляд. Отец Герман улыбнулся:
- Я — православный монах и к тому же священник!
- Ну, ты даешь! — изумился парень. Еще более удивился он, узнав, что о. Герман жил в монастыре около Платины — парнишка с родителями раньше ходил туда в походы на горный кряж, чуть ниже монастыря. А теперь парень был проповедником в протестантской организации «Открытая дверь» и — что тоже входило в его «пастырские обязанности» — играл в христианской рок–группе. Ранее он входил в недавно созданную Евангелическую Православную Церковь, которая в ту пору еще не имела тесной связи с традиционным Православием. Увидев о. Германа в магазине, парень не мог понять: то ли это христианин, то ли иудей, то ли буддист? Узнав, что о. Герман православный христианин, он захотел подробнее узнать, что это такое. А потом он начал рассказывать о своем необычайном знакомстве другим, и вскорости о. Серафим крестил его вместе с семерыми друзьями. Произошло это летом 1980 года во время традиционного паломничества, в кристально прозрачной горной речке. Стоя в длинных белых рубахах, новокрещенные — мужчины, женщины, дети — держали свечи и пели вместе с прочими паломниками на лоне божественно тихой природы. На редкость трогательное зрелище.
За пять лет священства о. Серафим и о. Герман крестили в таких горных речках более ста человек.
А МЕЖ ТЕМ ПРИХОД в Рединге расширял свою деятельность. В 1979 году Братство организовало в доме Валентины Харви женскую конференцию. В субботу в часовне отслужили всенощную, а в воскресенье о. Серафим совершил Божественную литургию. Летопись так освещает это событие: «Присутствовало почти тридцать человек. Едва ли не все причастились Святых Тайн. Отец Серафим рассказал, как нужно понимать знамения времени. Слушали с большим интересом. Конференция удалась. Атмосфера очень молитвенная».
В последующие годы отцы продолжили эту традицию зимними Свято–Германовскими паломничествами в Рединге. Они брали в аренду большой зал, вмещавший всех желающих из окрестных городков. В зимнее паломничество 1981 года (оно началось в канун Великого поста) о. Серафим прочитал лекции о значении поста, о том, как извлекать из него наибольшую духовную пользу. То было последнее зимнее паломничество о. Серафима. Однажды о. Герман, бывший в те дни в монастыре, спросил одного участника паломничества, как там дела.
- Распрекрасно! — ответил тот. — Людям очень интересно всё о Православии, они жадно ловят каждое слово на лекциях. Отец Герман поинтересовался:
- Ну, а как отец Серафим?
- Рад–радешенек.
И впрямь, о. Серафиму доставляло огромное утешение передавать Православие томящимся духовной жаждой людям, и неважно, сколько их или насколько они просвещены. Он не задавался целью воспитать «знатоков» Православия. Куда важнее, как применят люди почерпнутые знания, воспримут ли душой и сердцем. Хотя сам о. Серафим всегда и всё схватывал налету, он бывал необыкновенно терпелив к тем, до кого всё доходило медленно и туго.
Более всего радости доставляли ему уроки Библии, которые он давал каждый месяц по воскресеньям после литургии в Рединге. Мысль эта родилась на женской конференции, и месяцем позже о. Серафим в доме Валентины Харви и провел первое занятие. Открывая людям святоотеческий подход к пониманию Священного Писания, о. Серафим радовался, видя живой интерес людей, отвечая на многочисленные вопросы.
В 1979 ГОДУ ЖИЗНЬ ОТЦОВ была заполнена нескончаемыми паломниками, разъездами по приходам, лекциями и беседами. Неудивительно, что на иное времени уже не хватало. Утомишься, пока читаешь в летописи весь полный список дел, встреч, служб.
Столь напряженная кочевая жизнь, все старания исполнять свой пастырский долг в последние годы жизни о. Серафима пригодились не только его пастве. Но и ему самому. Душа его определилась окончательно на пороге Царства Божьего. «Какие же мы с тобой счастливые, — говорил он брату, — и как мало у нас времени, чтобы этим богатством поделиться с людьми».
Пастырство
Память о Боге сопровождается болезнованием сердца о благочестии; всякий же забывающий о Боге бывает самоугодлив и бесчувственен.
Св. Марк Подвижник.
Православие не может быть «удобным», если оно, конечно, не подделка.
О. Серафим (Роуз).
ПОЧЕМУ СЕГОДНЯ, на первый взгляд, так мало чудес? Потому, считал о. Серафим, что мало осталось у людей сердоболия.
В небольшой записке, случайно найденной много лет спустя после смерти о. Серафима, он четко, всего в нескольких словах, изложил суть великой истины нашего времени:
«Боль сердечная — необходимое условие духовного роста и проявление силы Божией. Господь исцеляет тех, кто и в отчаянии с сокрушением сердца полагается и уповает на Божию помощь. Тогда‑то Господь и действует. Отсутствие чудес сегодня указывает лишь на скудосердие людское, и даже у православных христиан исчезает болезнование сердца, оно остывает в эти последние времена».
Собственная жизнь о. Серафима — яркое подтверждение этих слов. Не сокрушал ли он сердца, молясь перед открыточным изображением Богоматери в книжном магазине в Сан–Франциско? Не сокрушал ли сердца Глеб, взывая к преп. Герману у его могилы на Аляске указать ему путь и послать брата–единомышленника? Не чудо ли их встреча, не чудо ли всё, что им удалось осуществить? Все чудеса в жизни о. Серафима, в том числе и творимые архиеп. Иоанном, — плод молитв сокрушенного сердца, сродни молитвам Иисуса Христа на Голгофе.
Когда о. Серафим был призван Господом к пастырству, он часто напоминал духовным чадам не отчаиваться в самых тяжких страданиях, но, как говорил св. Марк Подвижник, «терпеть в духе праведности». Многие из его советов запечатлелись в умах и сердцах духовных чад, другие — на бумаге: по послушанию о. Герману о. Серафим сохранял черновики всех своих пастырских посланий.
В 1973 году, когда умерла дочь Андерсонов Мэгги (ее схоронили на склоне Благородного кряжа), о. Серафим написал ее матери Сильвии следующее: «Боль утраты естественна, но это то, что принадлежит земле. Душа же ее пребывает с Господом, и испытание, выпавшее вам, — напоминание Бога о Себе и о том, что всё происходящее не измерить человеческим разумом или чувством.
Иной раз кажется, некоторым выпала легкая жизнь, но это лишь видится со стороны. Другим же, как, например, Вам, жизнь уготовала скорби и заботы. Не печальтесь. С точки зрения духовности, именно те, у кого «легкая жизнь», подвергаются опасности, потому что без преодоления страданий, насылаемых Богом, нет духовного развития. Каждого из нас Господь знает лучше, чем мы сами, и посылает то, что нам нужно, часто вопреки нашим ожиданиям!
Приходить на могилку к Мэгги для нас большое утешение и радость. Во вторник после Светлой седмицы (когда поминают усопших) мы побывали у нее, пропели псалмы и службы, как по усопшим, так и праздничные, пасхальные. Потом там же потрапезничали яйцами, ибо они — символ Воскресения. Воистину, мертвые и живые едины в Боге, и лишь по нашей душевной слепоте мы порой забываем о них».
