Мильхар - Прогрессивный сатанизм. Том 2
Очи Господни сверкнули,
И глас возвестил о величьи Вселенной,
Были натянуты струи –
Чудные струны серебряных арф драгоценных.
Где-то звучали тамтамы,
Бубны звенели, и капли причудливый такт выбивали,
Видно, подводные храмы
Нынче покинули жрицы и в воздух на время поднялись.
Облаки брызг разгоняя,
Девы резвились и пели, и в ляпки друг с дружкой играли,
Краем одежды касаясь
Нитей дождя, и мелодию струи рождали.
Некто заметил ундин
И, счастливец, познал их сокрытую тайной природу,
Бог ему чашу вручил,
И налил туда вечно текучую воду.
Raven. Гномы
Северный ветер принес и унес непогоду.
Все изменилось, и только земля оставалась недвижной.
Тяжкая твердь и опора могучего Бога,
Черная плоть и вместилище храмов старинных.
Там в необъятных пещерах подземные гномы
Словно какого-то танца размеренно такт выбивали.
Их молоточки ковали оружье и троны
Как мириады сердечек под твердью земною стучали.
Редко их темные лица лучи озаряли,
Редко улыбка ложилась на строгие губы.
Нынче суровые эльфы земли свой покой оставляли
И танцевали невиданный танец по кругу.
Некто сумел разглядеть этот круг под землею,
Холод и прочность познал он, как прежде тепло и текучесть.
Бог же пентаклем его одарил, пентаграммой и солью земною
И предрешил этим мага нелегкую участь.
Raven. Саламандры
Страшен Создателя гнев,
Все живое бежит его гнева.
Падали звезды с небес,
Полыхало зарницами небо.
Только упала звезда,
Словно тысяча молний она воспылала.
В реках вскипела вода,
И земля, точно раненый хищник, стонала.
Бился огненный вихрь,
И средь пламенных листьев и серого пепла
Легкие духи вились,
В шуме огня они ткали узоры напева.
Друг на друга неслись
И сшибались, как волны, пожара армады.
В танце диком сплелись
Среди пламени эльфы огня – саламандры.
Некто же их познал,
И запомнил их танец и песни мотивы.
В руки свои кинжал получил
И огня непокорную буйную силу.
Raven. Сожаление
Проходит день, часы, минуты, мгновения,
Как будто ветер, и в дуновении
Его я слышу музыку,
Потери,
Не найденные,
Точно птицы, не пойманные, улетели,
А день упущен. Вот что грустно,
Вновь улыбаюсь я натужно,
Но день упущен, и ничто,
Не возвратит его обратно
И в час последний, час закатный,
Я плачу о его кончине…
Nabam. Проклятый
Непонятый людьми, отвергнутый богами,
Ушел во мрак ночей. Туда, где вмиг кострами
Уснувшая пещера озарилась.
И здесь его душа по новому родилась…
Глаза зажглись невиданным огнем,
На сердце у него осталась только ярость,
Бессмертие обрел, окреп, зарос,
И стала глупостью казаться жалость.
На землю вторгся вновь… Крушить и убивать,
Чтоб души презирающих заставить уважать.
С тех пор его бояться стали люди,
И позабыли сказ, откуда сам он будет.
Его почли чуть-чуть слабее бога,
Сложили мифы и заставили детей,
Не поминать о нем, но помнить, что он много
Заставит их страдать и мучаться… Ей ей,
Ужель они так скоро позабыли,
Как душу и мечту его сгубили?
И миллиарды лет уже прошли,
Погибли многие великие народы,
Расцветшие, чтоб вновь уйти,
И прихватить с собою страх и моды…
И вы уйдете вслед за остальными,
Хотя пройдет еще немало зим,
А Он останется в своей пещере,
Почти никем не понят, не любим…
Nambroth. И выйдут из тени посланники Ада…
И выйдут из тени посланники Ада,
И взгляд их падет к тебе в душу на дно,
"Неужто считаешь, что смерть есть награда?
Неужто так с жизнью проститься ты рада?"
Испросит один из них хмуро и зло.
"Прислушайся к ритму живущего сердца,
Пока оно бьется – надежда жива,
Зови свою волю, смирись с этой болью,
И пусть виноватый расплатится кровью,
Когда возродиться из пепла душа.
Коль жизнь тебе дали – воспользуйся ею,
Тебя призывает к тому Сатана,
Я тайною жизни и смерти владею,
Но взять тебя в пекло пока что не смею,
Ты чашу свою не испила до дна.
Послушай совета… Мы редко приходим,
И редко доступны чьим-то очам,
Незримо с тобою мы рядышком бродим,
Но помощью мы никогда не обходим,
Когда обращаешься искренне к нам.
Найди в себе силы продолжить дорогу,
Забудь все что было – то было во сне,
Ты станешь сильней и мудрей понемногу,
С сознаньем придешь к преисподней порогу,
Не будешь бежать как слепец в темноте".
И демоны скрылись, и солнце блеснуло,
А ты на обрыве стояло одна,
Теперь уже южным ветром подуло,
А сердце как будто огнем захлестнула,
Нежданно пришедшая с юга весна…
Diamond. Сон
Все было, как в дыму.
Я задыхался, но свято верил,
Что я войду еще во тьму
И за собой закрою двери.
И белый, яркий свет слепил глаза,
И тело корчило от боли…
Я думал эти муки навсегда,
И не видать мне больше воли.
И я услышал громкий глас,
Зовущий в небо. "Он для вас!"
Кричал я людям с высока.
А я? Извольте, ищите лучше дурака.
Я не поддался этим звукам,
И цепи вновь с меня упали
Я крикнул гордо этим мукам:
"Вы только время потеряли!"
Они вскричали: "Если мы тебя не можем уничтожить
Тогда пади на землю, там люди за тебя возьмутся
Они сильны, они то смогут подытожить
И ты не сможешь никогда оттуда к нам вернуться!"
И я проснулся…
Diamond. Вампирия
И снова ночь окутала селенья,
Нарушив темным взглядом мой покой.
Вокруг все замерло, природа без движенья,
Но все же чист сегодня разум мой.
В меня вдохнула ночь свои желанья,
И дикой яростью я с новой силою объят,
И изнутри грызут меня страданья
Все тело стонет будто я распят.
Я без движенья, но давно уже готов
Наружу выйти, клетку разрушая.
И насладившись вдруг потерею оков,
Вновь ощутить свободу, быстро исчезая.
Я знаю что поможет боль мне заглушить:
Людская кровь, дурманящий напиток!
О, как сейчас хочу его испить!
Теряю время лишь себе в убыток.
Я быстр, и шаги мои легки,
Всегда красив, и речь веду я складно…
Но я вонзаю острые клыки,
И вновь прильну устами к шее жадно.
И ты не можешь впредь сопротивляться,
Хотя в глазах я вижу гордость у тебя.
Ха, с кем ты думала тягаться?
Ничтожный человек! Взгляни же на меня!
Движением руки легко сломаю кости,
Я выпью жизнь твою прикосновеньем губ.
Я вижу взгляд твой преисполнен злости.
Позволь, я не был столь с тобой груб!
Насытившись уйду я в клетку вновь,
Чтоб по ночам от голода страдать.
И чтобы голод утолить – нужна мне кровь.
Ее не сложно будет отыскать…
Sabrina. Сегодня на небе и солнца не стало…
Сегодня на небе и солнца не стало,
Сегодня опять наступила зима,
Тепло, как весной, будто вновь опоздала
Сменить календарь, что когда-то листала,
Теперь я его составляю сама.
Я чувствую тяжесть свинцового неба,
И сердце болит и заплачет душа.
И кем бы ты ни был, и где бы ты не был,
Мне северный ветер недавно поведал,
Что близок мой час, и я жду, чуть дыша.
К тебе обращаюсь я, дьявол, послушай:
Я сделку тебе одному предложу:
Возьми мое тело, верни мою душу,
Пусть ветер взбесившийся все здесь разрушит,
Когда я об этом его попрошу.
Вся жизнь предо мной, будто миг, пролетит -
И вера, и совесть, и отблеск надежды,
И в доме заброшенном дверь заскрипит,
Где память меня чем-то вновь удивит,
Рисуя в сознании картины небрежно.
Во мне – ни эмоций, ни чувств, ни желаний,
Без тела душа безразличья полна,
И много еще предстоит ей скитаний,
Ни счастья там нет, ни любви, ни признаний,
Там только покоя достигнет она.
Вам полно жалеть бездыханное тело,
Оно не нуждается в этом совсем,
Для страсти то тело когда-то созрело,
Им кто-то еще завладел неумело,
Кто так и остался никем и ничем.
Woland. Черная бабочка – пепла частица…
Черная бабочка – пепла частица
По небу, ветром гонимая, мчится,
Теплый огарок чьей-то судьбы…
Нежно спустилась ко мне на ладошку,
Чтоб отдохнуть от жизни немножко
После полета в чреве трубы.
Что твое прошлое, кем оно было?
Кем-то любимо, кого-то любило
