Стивен Артерберн - Борьба каждого мужчины
Бог не замедлил с ответом:
«Так как смягчилось сердце твое, и ты смирился пред Богом, услышав слова Его о месте сем и о жителях его, – и ты смирился предо Мною, и разодрал одежды свои, и плакал предо Мною, то и Я услышал тебя, говорит Господь».
(2 Паралипоменон 34:27)
Заметьте теперь, как решительно повёл Иосия весь народ назад, на путь послушания Божьим заповедям:
«И пошел царь в дом Господень, и с ним все Иудеи и жители Иерусалима, и священники и левиты, и весь народ, от большого до малого; и он прочитал вслух их все слова книги завета, найденной в доме Господнем. И стал царь на месте своем, и заключил завет пред лицем Господа последовать Господу и соблюдать заповеди Его и откровения Его, и уставы Его, от всего сердца своего и от всей души своей, чтобы выполнить слова завета, написанные в книге сей. И велел царь подтвердить это всем находившимся в Иерусалиме и в земле Вениаминовой; и стали поступать жители Иерусалима по завету Бога, Бога отцов своих. И изверг Иосия все мерзости из всех земель, которые у сынов Израилевых, и повелел всем, находившимся в земле Израилевой служить Господу Богу своему. И во все дни жизни его они не отступали от Господа Бога отцов своих».
(2 Паралипоменон 34:30-33)
Никаких уступок. Зная, что Божьи требования должны быть руководством к повседневной жизни, Иосия разрушил всё, что шло с ними вразрез.
Чего это тебе стоит
А ты? Теперь, когда ты знаешь, чего ожидает от тебя Бог в отношении сексуальной чистоты, стремишься ли ты, как Иосия, держаться этих повелений всем сердцем и душой? Разрушишь ли ты всё нечистое в этой сфере, всё, что противно Богу?
Заметил ли ты, что живёшь половинчатой жизнью, и только выглядишь христианином?
Или ты жаждешь послушания и совершенства, к чему ты и призван?
Как это узнать? Подсчитав, сколько ты готов отдать за такую жизнь. Чего тебе стоит жизнь христианина?
Знание о Христе может тебе чего-то стоить. Жить, как Христос, будет стоить многого.
• Тебе будет чего-то стоить поехать на конференцию с парой тысяч других людей, прославить там Бога и узнать, как нужно жить. Вернуться же домой и жить согласно принятому там решению тебе будет стоить очень многого.
• Чтобы избегать «Плейбоя», нужны какие-то усилия с твоей стороны. Но чтобы ежедневно контролировать свой взгляд и мысли, нужна масса усилий.
• За определённую цену ты можешь отправить своих детей в христианскую школу, где другие будут говорить им о Боге. Но как дорого обходится регулярная семейная молитва, в которой отец вдохновляет и пение и молитву Богу!
• Нужно несколько потрудиться, чтобы твои дети одевались скромно. Научить же их думать скромно и прилично – большой труд.
Итак, какую ты занимаешь позицию? Удобно ли тебе так жить? Сколько грехов ты можешь пустить в свою жизнь и считать это «нормальным»? Может быть, твоё отношение к Богу привело к такому количеству уступок?
Если всё это так, то рамки сексуальной чистоты у тебя, наверняка, размыты, и ты допускаешь как минимум небольшие отклонения. Тебе не захочется платить цену истинного послушания: избегать эротичных сцен во многих голливудских фильмах, не думать о старых подругах и флиртующих женщинах на работе, обуздывать желание посмотреть на бикини, обтягивающие свитера, прилегающие к телу ткани и женщин, которые их носят.
Бог – твой Отец, и Он ожидает от тебя послушания. Он дал тебе источник силы в Духе Святом и считает, что Его повеления должно быть для тебя достаточно, так же, как ты ожидаешь немедленного послушания от своих детей.
Проблема в том, что мы не стремимся к послушанию. Мы стремимся к безупречности, и Его заповеди для нас недостаточно. Мы отгораживаемся и возражаем: «Почему это я должен устранить всякую нечистоту? Это слишком сложно!»
У нас есть множество церквей, в которых множество мужчин запутались в нечистоте, измученные сексуальной лихорадкой. Эти мужчины с радостью идут на семинары «Верных слову»[18], но быть верными своему слову силёнок, видать, не хватает.
Духовная битва за чистоту кипит в каждом сердце, в каждой душе. Ставки высоки. Послушание даётся нелегко, требуя смирения и кротости, которые всё реже встречаются среди людей.
Нам рассказывали как-то о Джеймсе, подростке, который пользовался уважением в своей группе. Когда ему прямо задали вопрос, обещает ли он оставаться чистым во что бы то ни стало, он этого сделать не смог. «В жизни есть слишком много непредвиденных обстоятельств, чтобы такое пообещать», – сказал он. Джеймс остановился на полпути. А ты?
От Фрэда: Кто же ты на самом деле?
Сексуальная распущенность приобрела в наших церквях невиданный размах, так как мы отказались платить высокую цену послушания Божьим принципам, слишком часто спрашивая: «Как далеко я могу зайти и всё ещё называться христианином?» Мы научились производить хорошее впечатление и можем даже выглядеть чистыми и целомудренными, позволяя в то же время своим глазам устремляться в любом направлении, когда никто не видит, уклоняясь от тяжёлого труда быть чистыми.
Один из жизненных случаев со студенческих дней служит мне предупреждением. Когда я был ещё первокурсником в Стэнфорде, меня разобрала тоска по дому. Одному приятелю из общежития, который вырос в тени этого университета, стало меня жалко и он пригласил меня на ужин к своим родителям. Они были поразительно богаты, дом их был просто восхитительным. Какой вечер! Там я не только впервые попробовал артишоки (которые по сей день приводят меня в восторг), но и мать его была любезнейшей из хозяек, а отец, как выяснилось, был известным бизнесменом и не последним человеком в церкви, который к тому же большое внимание уделял семье.
Несколько недель спустя я сидел в парикмахерской, когда в дверях появился отец моего знакомого. Я немного оробел и потому ничего не сказал, он же меня не узнал, так как мои волосы были мокрыми, а вокруг шеи была повязана накидка. Ожидая своей очереди, он сел и потянулся за «Плейбоем». Я был поражён! Я проследил за ним, думая, что он «просто прочитает статью», но он тут же раскрыл журнал посредине и развернул его так, чтобы увидеть фотографию во всей красе.
Не о тебе ли это? Не проглядывает ли из-под маски твоё настоящее лицо?
Если ты подросток, то не ездишь ли ты летом в миссионерские поездки, а, вернувшись, ласкаешь грудь какой-нибудь девушки на заднем сидении автомобиля?
Если ты женат, не случается ли так, что ты преподаёшь в воскресной школе, проявляешь активность в мужской группе, а сам день и ночь мечтаешь об обнажённых женщинах?
Так кто ты на самом деле?
В служении Богу нельзя останавливаться на безупречности, иначе мы будем постоянно падать. Наша единственная надежда в послушании.
Если мы не уничтожим самую малую нечистоту, мы попадём в плен естественной мужской склонности получать сексуальное удовлетворение и гормональный всплеск с помощью взгляда. (Подробней мы поговорим об этом в следующей главе.) Мы не сможем бороться со слабостями мужской природы, пока не откажемся от уступок и компромиссов. Спрашивая себя: «Насколько святым я могу быть?», мы должны молиться и по-новому строить отношения с Богом, в полном послушании Его воле.
[6] Так уж устроены мужчины
Кроме уступок, есть ещё одна причина, по которой грех сексуальной распущенности имеет больше жертв среди мужчин. Мы впадаем в искушение совершенно естественно – просто потому, что мы мужчины по природе.
От Фрэда: Мужская природа
Ещё до того, как я узнал, что моя жена Брэнда беременна четвёртым ребёнком, ко мне через молитву пришло убеждение, что у нас будет мальчик и второй сын. Я был так уверен в этом, что во время беременности Брэнды сообщил свои прогнозы жене и нескольким близким друзьям.
С приближением даты родов возрастало моё напряжение. «И зачем я всем рассказал? – хныкал я. – А что, если это девочка? Что, если я ошибся?»
С началом родовых схваток, внутреннее напряжение удваивалось с каждой минутой. И вот, я стоял в родильном зале под ярким светом ламп, наблюдая, как маленькая головка продвигается к выходу. Я знал, момент истины близок.
Ребёнок выходил лицом вверх. «Хорошо, – подумал я. – Так будет всё видно». Я беспокойно подталкивал Брэнду: «Ну, любимая, поднатужься ещё немножко».
Появились плечи. «Ещё несколько сантиметров», – думал я. А потом? А-а-а… досада! Что ты делаешь, доктор? В последний момент он повернул ребёнка к себе лицом, как раз, когда выскочили бёдра и ноги. Теперь я видел только спину новорожденного. «Ну, давай», – кричал я про себя.
