Дени Баксан - След Сатаны
Иудаизм — это философия ассирийцев и ацтеков, перенесенная в современность. Эта философия дублирует законы природы, подбавив в них манию величия и безумный зуд мессианства. В ней царит атеизм — страх перед загробным воздаянием, трусливая бравада обреченных.
8
Даже среди высших эзотеристов не так уж много людей, владеющих тайной Сатаны. Владеть этой тайной и быть открытым сатанистом — значит осмелиться на прямой мятеж против Бога. Подавляющее большинство так называемых посвященных — стихийные сатанисты. Ниже них стоят люди, являющиеся слепыми и примитивными исполнителями чужих замыслов. Вершину же иерархии занимают те, кто восстает против Всевышнего, не сомневаясь в Его существовании и Его могуществе. Эти люди ведут игру, в которой не смогут победить, хотя и питают надежду на выигрыш. Зная тайну Сатаны, они заимствовали его стратегию и творят зло в полном сознании ужасного риска. Эти люди настолько порочны, их безумие настолько глубоко, что, коснувшись самой преисподней в своем падении, они как бы взлетают в стихии мрака и достигают в познании Греха тех же высот, какие достигаются святыми в познании Добра.
Английский писатель Артур Мачен, член масонской организации «Золотой рассвет», которая слилась впоследствии с антропософным движением нашего знакомого Рудольфа Штайнера, в одной из своих книг передает такой диалог между профаном и посвященным:
«— Но что же такое этот грех с большой буквы?
— Отвечу вопросом на вопрос. Что вы почувствуете, когда ваша собака или кошка заговорит с вами человеческим голосом? Или начнут петь лилии в вашем саду? Или камни на мостовой начнут расти, увеличиваясь на ваших глазах? Мои примеры могут вам дать смутное представление о настоящем грехе.
— Никогда не думал о подобном. Коль так, то следовало бы пересмотреть многое, все. Итак, сущностью греха будет… Что же?
— Это желание, это воля войти в другие высшие сферы запретным путем. Ворваться, схватить, овладеть. Вершить вопреки порядку. Разрушить, взорвать порядок. Иными словами „взять небо приступом“… Это покушение на экстаз, на познания, на действия, не свойственные человеку. Такой человек становится Демоном… Святой стремится обрести потерянное. Грешник силится овладеть тем, чем никогда не владел. Он возобновляет паденье».{726}
Творение, поднявшееся против своего Творца, взбунтовавшийся голем — вот что такое сатанист высшей иерархии. «Взять небо приступом», «взорвать порядок вещей», одушевить неодушевленное суррогатом жизни, превратить все человечество во вздыбленную волну, направленную против Бога — эти задачи не кажутся неосуществимыми воспаленному мозгу адепта Сатаны. Если рядовой сатанист удовольствуется такими банальными миражами как власть и богатство, за которыми ему невидим непреложный закон воздаяния, если сатанист животного уровня ограничивается водкой, убийством и набитым брюхом, являя собой грязную накипь на теле человечества, то эзотерист высшей иерархии ведет осознанную войну с Создателем, войну, конечной целью которой является изоляция земли и человечества от Бога.
Тот же Артур Мачен писал в одном из своих писем:
«Сейчас я уверен, что в мире нет невозможного. Опыты, проделанные мной, не имеют ничего общего с такими поделками, как спиритизм или теософия. Ныне я верю, что мы живем в мире тайны, в мире поразительных и ранее не подозреваемых нами явлении».{727}
«В мире нет невозможного». Клиническая самоуверенность, но она основывается на теоретической базе эзотеризма, его мистических концепций. Одну из них излагает Рудольф Штайнер, который пишет следующее:
«В высшем смысле понимал мист слова: „Бог есть любовь“. Ибо бог довел эту любовь до ее наивысшего предела. Объятый бесконечной любовью, он отдал сам себя; он излился в мир, раздробил себя в многообразии вещей; они живут, а он не жив; он покоится в них, и человек может пробудить его. Если он хочет вызвать его к существованию, то должен творчески освободить его… В этом и заключается великая тайна миста, что он сам создает своего бога; но перед этим он подготовляется, чтобы также и признать этого им сотворенного бога».{728}
Поистине, жалости достойны люди, воспринимающие этот бред как образец мудрости! Бог растворен без остатка в сотворенных Им вещах, Он похоронил в них Себя, Свою силу, и, овладев вещами, можно овладеть былым могуществом уже несуществующего Бога — такова эта смесь идиотизма с циничным богохульством. Овладевая вещами, человек, якобы, создает Бога…
Вся эта мистическая чушь, запрятанная вглубь наукоподобия, и есть та теория, которая сулит эзотеристам безумную надежду победить Бога с помощью Его же энергии и силы. Веря в этот бред, действительно можно поверить, что «в мире нет невозможного». Но мы постоянно забываем одну вещь. Эти люди имеют иное устройство, они живут не в нашем с вами реальном мире, а в замкнутом пространстве своих больных химер. Они верят не в то, во что верим мы, у них иная логика, иные цели, иное мировоззрение. Постичь их нам так же трудно, как трудно постичь само безумие. Мы ищем рациональности там, где царит зло — как всеобъемлющий принцип бытия, как генеральная стратегия жизни. Нам залепляют глаза поверхностными, раздробленными проявлениями событий, чтобы мы не увидели глубинной сути. Мы занимаемся тем, что пытаемся состыковать изорванные грани этих проявлений в какое-то подобие причинно-следственных закономерностей, беспомощно бормоча подброшенные нам исторические или социальные формулировки. На нас обрушивается ложь, а за нею неотступной тенью следует насилие. Наше сознание бросают в чудовищную вибрацию искусственно сконструированных истин, чтобы мы потеряли и забыли единственную и вечную Истину — заповеди Творца Всемогущего.
Но все потуги врагов рода человеческого окажутся тщетными, если до наших сердец дойдет ясный призыв Священного Корана: «Бойтесь же Аллаха, обладающие умом» (Сура «Развод», аят 10). Не бояться Создателя, бунтовать против Него — тяжкое безумие!
ХVIII. Поступь Сатаны
1
Самое трудное на свете — это оглянуться вокруг себя и увидеть не внешний образ события, а его душу, его смысл, его суть. Взгляд, проникающий вглубь человеческой трагедии, возвращается объятый ужасом, и, может быть, какой-то защитный механизм, спрятанный внутри сознания, сохраняет нас от полного постижения происходящего…
Может быть стоит нам пересилить в себе интуитивное отвращение и вглядеться внимательно в лица тех, кто творит сегодняшнее зло? Может быть мы заставим себя сдернуть завесу мистики и увидеть страшную, реальную глубину происходящего? Почему мы боимся признаться даже самим себе, что ожесточенная война, сжигающая наши дни, есть не ошибка политиков, не стечение случайных и трагических обстоятельств, не какой-то заумный детектив, а зло, вырвавшееся из мрака и в сатанинском безумии терзающее ненавистную ему жизнь? Разве менее страшным выглядит разрушенный город, заполненный трупами, если мы убедим себя в том, что Сатана — персонаж не реального мира, а обитатель эфемерной мистической стихии?
Зачинщики и инициаторы Чеченской войны хорошо известны, да они и не намерены таиться в тени. Мы ежедневно видим их на экранах телевизоров, источающих ставшую уже обычной в их устах ложь. Лжи так много, что даже случайно вырвавшаяся из их беспрестанно говорящих ртов крупица правды изумляет, кажется слуховой галлюцинацией.
Есть совершенно точный способ понять, верна ли политика, — проверить ее на ложь. Политический выбор, для обоснования которого требуется ложь, не может быть верным.
Государственные мотивы, которыми объясняется силовое решение в Чечне, безусловно, не выдуманы. Хотелось бы даже сказать, что они заслуживают уважения. Но почему тогда для их защиты требуется столько откровенной и абсолютной идиотской лжи?!
Официальные лица в глаза лгут своему народу. Фраза Грачева о том, что он «не интересуется» Чечней или что ему понадобился бы один парашютный полк и вся недолга — пример чудовищной глупости и гомерической лжи. Можно спорить о том, кто на данном этапе должен возглавлять Министерство обороны России -военный или гражданский, мужчина или супермужчина. Но лжец? Нет. Надо очень сильно не понимать свою работу и не уважать общество, чтобы вести себя таким образом. Безнаказанность такого уровня — явный показатель порочности власти.
Не удовлетворившись частными, спонтанными случаями лжи от нечастных лиц и институтов, правительство заводит специального уполномоченного по официальной лжи. Валентин Сергеев и его служба штампуют и рассылают по правительственным каналам — курам на смех — совершеннейшие нелепицы вплоть до того, что чеченцы на земле, дескать, инсценируют российские бомбардировки с воздуха. Фантазеров ловят за руку в тот же день — не беда. Назавтра, как ни в чем не бывало, появляется новое, «исправленное» (это не метафора, это реально используемый гриф) издание новой беспомощной лжи. Г-н Сергеев мог бы возглавить Министерство статистики. Вместо этого он учит прессу правде…
