Геше Джампа Тинлей - Четыри Благородные Истины
Таким образом, в древности основной практикой индийских махасиддхов и учеников Будды была медитация на четыре благородные истины, особенно на двенадцатизвенную цепь взаимозависимого происхождения. А в Тибете тантра стала слишком популярной, и некоторые мастера говорили, что ее популярность наносит ущерб подлинному учению. В России тантра тоже не должна становиться чересчур популярной. Тантру нужно практиковать втайне. А такие учения, как двенадцатизвенная цепь взаимозависимого происхождения и четыре благородные истины, напротив, должны быть самыми популярными, более известными, чем Калачакра.
Сейчас Калачакра, наверное, самое популярное учение в буддизме. Если такое посвящение дают Его Святейшество Далай- Лама, Богдо Геген или другие великие Учителя, оно очень благотворно в качестве отпечатка – причины для рождения в Шамбале. Но нет гарантии, что, получив это посвящение, вы родитесь в Шамбале. Что же касается трех основ пути, они действительно крайне необходимы. То же самое говорит Дже Цонкапа в «Ламрим Ченмо». Он меня поддерживает в этом вопросе. Его Святейшество Далай- Лама и Богдо Геген Ринпоче все время говорят то же самое. Итак, в прошлом все великие мастера достигали реализаций, медитируя на четыре благородные истины и двенадцатизвенную цепь взаимозависимого происхождения. То же самое происходит в настоящем, и то же будет в дальнейшем.
2.4. Мера порождения отречения
Следующий основной раздел называется «Мера порождения мотивации среднего уровня», или «Мера порождения отречения». Лама Цонкапа говорит: когда вы размышляете над благородной истиной о страдании, а затем постигаете, каким образом мы вращаемся в сансаре, размышляя над благородной истиной об источнике и двенадцатизвенной цепи взаимозависимого происхождения, вы постигаете, что природа сансары есть страдание, и у вас порождается стремление освободиться от нее. Для развития отречения недостаточно породить чувство «Да буду я свободен от сансары». Каков же критерий (мера) порождения отречения? В «Комментарии к “Шестидесяти строфам” (Юктишастика (rigpa drugbcupa), «Шестьдесят строф по логике» – трактат Нагарджуны, в котором приводится опровержение воззрений ранних школ буддийской философии. – Прим. ред.) говорится: «Представьте, что вы горите в пламени непостоянства трех миров, словно заперты в пылающем доме. Каково вам будет? У вас останется только одно желание: выбраться из дома, горящего со всех сторон. Сейчас, даже если ваше тело не объято пламенем и на вас попадают лишь искры этого огня, но вы видите, что огонь окружает со всех сторон, куда ни глянь, у вас возникает отчаянное желание выбраться отсюда».
Такое же чувство должно быть у вас в отношении освобождения от сансары. Это отчаянное желание поскорее выбраться из пламени сансары и является мерой порождения отречения. Если у вас породится сильное отречение, и, допустим, во время обеда кто-то при вас заговорит о сансаре, у вас тут же еда застрянет в горле и вы потеряете аппетит. С отречением все ваши медитации будут очень эффективными и станут путем к освобождению от сансары. Вы начнете испытывать отвращение к страданиям сансары, и после этого всякий раз при проявлении омрачений в вашем уме вы будете чувствовать еще большее отвращение. Омрачения – это причина ваших страданий, поэтому дружить с ними вы уже не сможете. Стоит вам только услышать об омрачениях, вы тут же будете расстраиваться, и вам захочется держаться от них подальше.
Например, если кто-то во всех подробностях объяснил вам, каким образом Олег причинил вам вред, и затем вы долго об этом думали, у вас появилась сильная убежденность в том, что все ваши проблемы исходят от Олега. В такой ситуации, если я при вас просто произнесу имя «Олег», вы скривитесь, не в силах вынести даже звука его имени. А уж если Олег во плоти появится перед вами и преподнесет вам цветы, вы, естественно, не захотите с ним разговаривать.
При этом ваши омрачения поступают именно так: они вредят вам, а потом приходят с цветами и признаются в любви. А вы, радостные, говорите: «Ой, и я тебя люблю!» А потом ваши омрачения сбрасывают вас со скалы в пропасть, и вы ломаете себе руки и ноги. Пережив падение, вы снова думаете: «Ой, какое же вредоносное это омрачение – оно столкнуло меня вниз!», но вскоре забываете об этом. Когда вы немного выздоравливаете, омрачение опять является к вам с цветами. «Ты такой хороший, красивый! – говорит оно. – Я тебя очень люблю!» Вы таете и говорите: «Я тебя тоже люблю!»
Мы становимся фанатами своих омрачений. Мы прекрасно знаем, что омрачения нам вредят, мы много раз убеждались в этом, но когда они являются к нам с цветами, мы опять начинаем с ними дружить. Во время ретрита я не позволял омрачениям приходить к вам, я держал их за оградой. Но там, за оградой, они стоят и ждут с цветами: «Геше Тинлей недолго будет тебя охранять. Осталось всего пара дней. Как только Геше Тинлей уедет, я приду к тебе с цветами, и все будет по- прежнему: ты забудешь и двенадцатизвенную цепь взаимозависимого происхождения, и четыре благородные истины, и снова станешь моим лучшим другом и самым преданным рабом».
Действительно, омрачения считают вас своими рабами. Каждый раз, когда я даю вам учение о четырех благородных истинах, о двенадцатизвенной цепи взаимозависимого происхождения, омрачения за оградой устраивают пикетирование, акции протеста. Но если бы я давал здесь много тантрических посвящений, они бы радовались: «Это нам не вредит. Давайте им больше посвящений и ни в коем случае не давайте учение о двенадцатизвенной цепи. Четыре благородные истины и двенадцатизвенная цепь – самое опасное для нас. А еще опаснее – учение по тренировке ума». Что касается учений о пустоте, комментария к «Сутре сердца», они могут быть опасными для омрачений некоторых людей, но не всех.
Вопрос: Геше-ла, расскажите, пожалуйста, как проявляется реализация отречения.
Ответ: Внешних признаков отречения нет, есть только ментальные признаки. Признак порождения чистого отречения следующий: стоит только вам услышать слово «сансара», как у вас тут же появляется чувство отречения, т. е. непроизвольно возникает желание освободиться от сансары. Это признак чистого отречения.
Вопрос: Можно ли достичь освобождения от сансары не буддийским, а христианским или мусульманским путем?
Ответ: На этот вопрос мне трудно ответить. Я не достаточно хорошо знаю христианский или мусульманский пути, чтобы сказать, можно ли, следуя этими путями, достичь освобождения от сансары. Но одно я могу утверждать наверняка: если на этом пути нет мудрости, познающей пустоту, то достичь освобождения от сансары невозможно. Потому что корень сансары – это не ведение, а неведение может быть устранено только с помощью мудрости, непосредственно познающей пустоту. Этот вопрос подлежит обсуждению, дальнейшей дискуссии. Сначала вам нужно выяснить, есть ли в других религиях учение о том, как обрести мудрость, напрямую познающую пустоту. Если оно там есть, значит вы можете достичь освобождения от сансары, следуя этими путями. Вопрос: У людей других вероисповеданий нет кармических отпечатков буддизма. Значит ли это, что они не смогут встать на путь освобождения от сансары и освободиться от нее? Ответ: Очень трудно сказать. Откуда вы можете знать, что у них нет кармических отпечатков буддизма? Например, вы сейчас – буддист, но вы не можете утверждать, что у вас нет кармических отпечатков индуизма. Я думаю, что отпечатки индуизма у вас тоже есть, потому что, наверное, в течение множества прошлых жизней вы были индуистским практиком. Вы были мудрецом с длинной бородой, медитировали в горах и были фанатиком индуизма. Потом, возможно, вы встретили меня, мы с вами подискутировали немного о философии, и я сказал вам: «Если я опровергну тебя, ты станешь буддистом, а если ты меня опровергнешь, я приму индуизм». Я опроверг вас, и вы стали буддистом. Я шучу.
2.5. Устранение ложных представлений
Третья основная тема – это устранение ложных представлений об отречении. Какие заблуждения могут возникать в этой связи?
Может возникнуть следующее ложное представление: если вы будете слишком много размышлять о страданиях сансары, у вас может появиться желание достичь собственного освобождения от сансары и больше не возвращаться в нее. Поэтому некоторые учителя, которые не совсем правильно это понимают, говорят, что бодхисаттва не должен слишком много думать об ущербности сансары. После глубокого размышления об этом он не захочет возвращаться в сансару и помогать живым существам. Поэтому, как говорят некоторые учителя, практики Хинаяны должны усердно размышлять о четырех благородных истинах и двенадцатизвенной цепи взаимозависимого происхождения, а бодхисаттве нет необходимости посвящать этому много времени.
