Наталья Соколова - Под кровом Всевышнего
Аминь.
Послесловие
Это послесловие к четвёртой части книги, в которой я описываю мои последние годы. Внешние явления жизни описывать нетрудно. Но осмыслить (моему ограниченному уму), зачем то или иное происходило, — ой как это трудно! Но помоги, Господи, понимать нам Твою святую волю.
Господь знал, какими крепкими узами мы с батюшкой были связаны. И милосердный Господь не расторг наш союз в те дни, когда это было для нас очень болезненно, подорвало бы наши силы. Нет, наша разлука происходила медленно, из года в год. И в этом я вижу великую мудрость Создателя. Не вырывает Он из сердца, отданного Ему, а постепенно, наполняя сердце духовными переживаниями, как бы вытесняет ими плотские чувства.
За свою семидесятилетнюю жизнь я убедилась в том, что Христос желает Сам быть Другом души человеческой. И Он ведёт каждую душу такими жизненными путями, на которых постепенно отсекаются от сердца человека привязанности к миру. Благо тому, кто открывает Небесному Отцу своё сердце, в скорби зовёт Его, просит утешения, и Господь приходит, все чаще и чаще наполняя душу, вверившуюся Ему, не земной, но духовной радостью. Однако общение с Богом не быстро, не в короткое время начинается.
Запавшее в душу зерно благодарности, как семя, медленно прорастает. Об этом Спаситель говорит нам в Евангелии. Но можно духовный рост души изобразить и образно, как постройку дома, который строится медленно: сначала фундамент, потом стены, потом крыша... А под конец штукатурка, внутренняя отделка, чтобы было приятно жить в комнатах. Так и в душе человеческой происходит. Закладывается фундамент — это детство, понятия о жизни, первые чувства, первые впечатления, первые умственные выводы. Хорошо, если фундамент крепкий, построенный на вере в Бога, а то стены в дальнейшем дадут трещины. Дай Бог, чтобы не разрушились стены дома души в те годы, когда суждено им подниматься к небу! Но вот и крыша над головой — теперь непогода, и ветер, и буря житейская не страшны. Ну, строитель, вешай дверь и зови почаще к себе Небесного Гостя! Но найдёт ли он у тебя уют и чистоту? Так украшай же, друг, свою душу добродетелями. А главное — с любовью принимай почаще Небесного Гостя. Спаситель сказал: «Принимающий того, кого Я пошлю, -Меня принимает». Это тот период, когда мы принимаем близких уже любящим сердцем; кому-то на улице (при встрече) посочувствуем, о ком-то перед Богом вздохнём от души, кого-то с его скорбью в сердце своё примем, услышав по телефону о беде ближнего. Не каждый страдающий брат наш может приехать к нам, чтобы излить в беседе своё горе. А горя у каждого много: «У кого что болит, тот о том и говорит».
Принимать в дом души своей скорбь ближнего — это уже наш последний период, когда дом в душе уже построен. Сами-то мы помочь человеку в его горе не можем, так нам остаётся одно: войти в комнату свою, помолиться Отцу своему. Открывай Ему свои мысли, открой боль сердца своего. Как мать несёт к врачу больное дитя, раздевает малютку, жалуется со слезами на страдания своего ребёнка, прося помощи, так и мы должны приходить к Господу с нуждами близких своих, просить у Бога утешения. Не следует считать, что Господь всегда исполнит просимое нами, исполнит быстро наши желания. Но утешить нас — Он всегда утешит, и быстро. Скорбь отойдёт, ибо душа почувствует себя в сильных, любвеобильных, заботливых руках Отца Небесного. Он украсит дом души, призывающей Его, Своим посещением. И свет, и тепло, и чистота, и даже милосердие Святого Духа — все это дары Его, все Он несёт с Собою.
Но не сразу все и не всем одинаково. Одна душа почувствует своего Создателя, глядя на звёздное небо, другая душа — в журчании реки и песне жаворонка в небе, третья — в переливе цвета облаков при восходящем солнце. Одни люди в торжественном пении церковного хора возносятся душою к Небесам. А другой человек в тишине, среди величественной природы чует своего Бога. Он один, но дары Его различны, и пути к Нему тоже различны. Господь их Сам указывает, Сам ведёт душу человека ко спасению. Иногда эти пути к Богу, к совершенству бывают сначала болезненны. Как из дома до уборки его надо бывает выкинуть, вынести много вещей, захламляющих помещение, так и из дома души Господь убирает (прежде чем войти) все лишнее, мирское, суетное, мешающее пребыванию Небесного Гостя в душе. Все это на примере моей жизни происходило и со мной: надо было мне бросить институт, студенческие мечты о художественной карьере. Потом Господу надо было охладить мою привязанность к первенцу, послав ему болезнь, убедив нас, родителей, на деле, что счастье семьи — в руках Божьих. И болезни мои в зрелых летах должны были смирить меня, дать почувствовать, что жизнь наша — в руках Бога. И земное богатство Господь берет (при краже), чтобы ни на что, кроме Всевышнего, мы не надеялись.
А потом детки, милые детки, которым были отданы все силы, поочерёдно отходят от нас. Слава Богу, они вьют свои гнёзда и рождают нам на радость внуков. Но растить их — это уже не стариков забота, сил у нас уже нет. Ушли в вечность дорогие родители, а потом и милый муж, с которым, казалось, мы были связаны до гроба. Но вот и его могила, а я — одна.
Наш знакомый поэт А. А. Солодовников написал:
Как древо в саду, Ты подстригал меня, Побеги счастья все срезал, не дав развиться...
И ещё:
Но я люблю тебя, Отцовская рука,
Мне наносящая пронзительные раны.
И сердце полнит мне блаженство, не тоска.
Люблю Тебя, люблю и в гимнах славить стану.
Своей работой я старалась убедить читателя в истине слов Спасителя: «Не оставлю вас сиротами, приду к вам» и «Я с вами во все дни до скончания века». Буду рада, если прочитавшие мой труд поймут, что Господь близко, что Он всегда нас слышит и не оставит без Своей помощи. А потому смело идите за Господом, сказавшим: «Не бойся, малое стадо, ибо Отец благоволил дать вам Царство».
ПРИЛОЖЕНИЕ I
Отец Павел Груздев
К святым, которые на земле, и к дивным Твоим — к ним все желание моё.
(Пс. 15, 3)
Как-то я узнала, что в доме знакомого нам священника гостит весьма почтённый старец. Я поехала к Шатовым с сильным желанием увидеть ещё раз в жизни избранный сосуд Божией благодати. Иной раз мы хоть встречаемся где-то, среди суеты мирской, со святыми людьми, но высота их духовная не открывается нашим очам. Как сквозь грязные, тусклые очки смотрим мы на человека. Он кажется нам ничтожным, порочным, подобным всем другим, окружающим нас. Увидеть же Божий огонь, согревающий душу ближнего, — это дар от Господа. Получив же этот дар, узрев огонь Духа Святого в сердце другого человека, хочется показать людям этот Свет, сказать: «Смотрите, в наш век родился и вырос этот человек, в век общего отступления от Бога, от веры. Находясь долгие годы среди падших людей, среди воров, бандитов, в концлагере, без церкви, в тяжёлом труде, человек этот сумел сохранить в чистом сердце своём любовь к Богу, любовь к людям — то есть святость своей души».
Всего два раза по часу сидела я у постели уже слабого и больного отца Павла, но то, что я от него услышала, образно осталось в моей памяти. Постараюсь красочно описать это, да святится в душах наших имя Господне.
Бог привёл меня встретить в гостях у отца Аркадия их семейного духовника — отца Павла Груздева.
Когда началась Первая мировая война, Павлику было всего четыре года. Его отца взяли в солдаты. Матери было не по силам кормить большую семью, поэтому она послала двоих детей побираться.
За руку с шестилетней сестрёнкой Павлик ходил из дома в дом, прося ради Христа милостыню. Так из села в село тащились босые, оборванные детишки, радуясь корочкам хлеба, моркови и огурчикам, которые подавали им бедные крестьяне. Усталые и измученные, добрели дети до монастыря, в котором жила послушницей (младший чин) их старшая сестра. Жалкий вид ребятишек тронул сердце сестры, и она оставила детей при себе. Так с раннего детства Павлик узнал жизнь людей, посвятивших себя Богу. Мальчик усердно исполнял порученную ему работу. Зимой он приносил к печкам поленья дров, летом полол огород, выгонял в поле скотину — в общем, делал все, что было ему по силам. Он вырос, окреп и к восемнадцати годам исполнял всю тяжёлую физическую работу в монастыре, так как был там единственным мужчиной.
Тут грянула революция. Как гром и буря прокатилась она по России, ломая старый уклад жизни, разрушая все кругом. Монастыри разгоняли, храмы закрывали, духовенство арестовывали. Пришлось и Павлу покинуть обитель, приютившую его с детства. Он пришёл в монастырь Варлаама Хутынского, расположенный под Новгородом. Здесь его облачили в рясофор (монашеский чин) с благословения епископа Алексия (Симанского), будущего Патриарха. Но через четыре года, то есть в 22-м году, и этот монастырь советская власть разогнала. Павел начал работать на судостроительстве, которое называлось «Хутынь». Павел оставался глубоко верующим, посещал храм, был там на должности псаломщика. Такие люди были неугодны советской власти, поэтому в 1938 году Павла арестовали. Но так как вины за ним не нашлось, его выпустили, а в мае 41-го года снова арестовали. Если б не тюрьма, то попал бы Павел на фронт, так как в июне уже началась Великая Отечественная война. Но Всевидящий Господь сберёг жизнь раба Своего, ибо, хранил его на те годы, когда снова пробудится вера на Руси, когда нужны будут народу пастыри, призывающие к покаянию.
