Рушель Блаво - 33 способа перепрограммирования организма на счастье и здоровье. Метод "Аватар"
— Кто хорошо знает немецкий? — спросил Петрович. Листок взяла Алексия. Да она еще и полиглот!
— Я переведу дословно, — проговорила Алексия после минутной паузы. — «Вевельсбург — хорошее место, но зимы здесь дождливые, а кустарники слишком густые. Январь, 1943 год».
— И что это значит? — спросил Петрович, глядя на Алексию. Та перевела взгляд на отца. Мишель осторожно взял белоусовский листок и аккуратно перевернул.
— Да тут стихи! — воскликнула Настя.
Нашей акуле пера и в голову не пришло прочесть то, что было написано на обороте листка! Интересно, заглянул ли туда Белоусов? Это действительно были стихи на русском языке. Листок взял Петрович:
— Друзья, а ведь чернила на обеих сторонах одни и те же! И почерк один!
Мы все устремили взгляды на русский текст. Вот, что открылось нашим взорам:
Камни бывают до срока испорчены тягостным инеем.
Здесь слишком многое вянет, едва начиная цвести.
Чахнут красавицы. Важное что-то тут вынули
Вместе с сознаньем. Желанье понять и простить
Кажется слишком великим на фоне бездарности
Прожитых лет. Окунуться бы радостно в светлую суть
Этого озера. Если не хватит им святости,
Значит, придется на гору меж сводов усталых взглянуть.
— Какие будут соображения, коллеги? — нарушил тишину Мессинг.
— Мишель, соображения — ваша прерогатива, — заметила Настя.
Мишель в ответ на это только развел руками.
— Настя, а Белоусов хоть что-то сказал по этому поводу? — спросил Петрович.
— В том-то и дело, что нет, — ответила журналистка. — Федорович сам ничего не знает. Когда я уходила, он признался, что до самого утра пытался расшифровать немецкое послание, но понял только, что следы ведут в этот самый Вевельсбург. Стихов он, кажется, не видел.
Тут в разговор вмешалась Алексия:
— Папа, позволишь ли ты мне построить ипсилон самой?
— Я ждал этого часа! — не без пафоса произнес Мессинг. — И вот он настал!
А нам оставалось смиренно ждать, пока Алексия составит ипсилон — выявит ключевые слова, потом примется за сведение их в системы числителя и знаменателя. Через час с небольшим наше ожидание было вознаграждено.
«Ипсилон района K.
33 способа
Составлен Алексией Мессинг.
В данном случае необходимо построить две дроби.
1) Знак K сохраняет признаки знаков J и O, являя собой системное продолжение имплицитно представленных за ними Египта и Турции. Именно эти номинации оказываются в числителе Вселенской дроби. Наряду с ними в качестве особого рода степеней (квадратных и кубических) в числителе обнаруживаем собственные номинации критериального свойства, а именно: Генрих Гиммлер (шеф СС), Вольфрам Зиверс (генеральный секретарь Аненербе), Август Хирт (главный врач Аненербе) и Карл Кернстен (участник экспедиции Аненербе в Крым в 1942 году). Все эти собственные номинации критериального свойства в сумме дают аббревиатуру BMW (знаменитый автомобильный концерн, спонсировавший проекты Аненербе). Итоговый числитель данной дроби, таким образом, как не сложно догадаться, „Вевельсбург“.
Знаменатель: озеро из стихотворения.
2) Числитель второй дроби несколько проще, хотя и он геометрически восходит к знаку K, но только уже не через Египет и Турцию, а через имя Отто Рана (археолога, искавшего по программам Аненербе Святой Грааль) в системе с атлантами, готами, Нюрнбергом и гомосексуализмом. На схождении всех этих элементов числителя второй дроби получаем элементарный ответ: „Аненербе“.
Знаменатель: гора из стихотворения.
Система двух дробей рождается из редукции числителей знаменателями и является ипсилоном, сосредотачивающем в себе номинацию года — 1943 и номинацию собственно района K: Бирма».
— Умница! — похвалил Мессинг Алексию. — Только скажи-ка, любезная, как покойный Отто Ран оказался у тебя не в той дроби, где все прочие персонажи нашей истории?
— Я сама этого не поняла, папа. При строительстве ипсилона я вписала Рана в первую дробь, но тут почувствовала, что ему место именно в числителе второй дроби. Более того, не в парадигме прочих собственных номинаций критериального свойства, а в качестве структурообразующего начала всего числителя именно той дроби, в знаменателе которой будет гора.
— Что же, цель ясна — это Бирма! — радостно воскликнула Настя. — Надо известить Белоусова!
Дежавю Петровича
Только тут мы заметили, что наш Петрович сделался белее снега на Петроградской стороне в начале декабря.
— Ребята, — еле выдавил из себя полковник, — тысячу раз прав Александр Федорович по поводу человеческой памяти: она хранит давно забытое и в нужный момент извлекает это забытое. Артем Воскобойников…
Мобильный телефон Петровича противно заверещал, но полковник, даже не глядя на экран, отбил вызов.
— Артем еще в Непале в 79-м рассказывал мне, что годом раньше один его приятель, работавший по антинаркотическим делам, посетил Бирму. Тогда этот рассказ не отложился у меня в голове, поскольку чуть ли не каждый вечер Воскобойников травил какие-то кагэбэшные байки, большая часть которых казалась мне выдумкой, фольклором разведчиков. Теперь же я кое-что понял. Так вот, Артем рассказал, что этот его приятель столкнулся в Бирме с настоящим чудом: тамошние монахи в одном из монастырей умели прямо на глазах туристов растворяться в воздухе. Вот просто стоит себе монах, и вдруг раз — и нет его. Куда подевался? Друзья его монахи смеются, а туристы озадачены. Потом кто-нибудь из монахов ведет туристов к самым воротам, а там разгуливает красавец-павлин: «Вот, дескать, смотрите, что стало с нашим товарищем».
— То есть монах превратился в павлина? — засмеялась Алексия, но Мессинг строго посмотрел на дочь, и та замолчала.
— Я и сам тогда воспринял рассказ Воскобойникова как сказку, но теперь… Много такого мы видели в Гималаях, что позволило по-новому взглянуть на мир. В каждом чуде лишь доля чуда.
— В любом случае, история интересная, — заметил я. — У меня между тем есть деловое предложение. Давайте-ка, други мои, собираться в эту самую Бирму. Вот только сначала надо обо всем известить Белоусова. Не сможет ли он полететь с нами?
— Потерпите, коллега, — Мессинг явно хотел что-то поведать. — Отниму еще несколько минут вашего драгоценного времени, дабы история Воскобойникова не казалась нам с вами только лишь фантастикой. В одной серьезной книге мне довелось прочесть, что в Бирме есть гора с не очень благозвучным для русского слуха названием «Попа». Впрочем, сами бирманцы называют эту гору Даунг Калат. Так вот, эта гора Калат (буду с вашего позволения именовать ее так) некогда была вулканом, последнее извержение которого было зафиксировано еще в V веке до нашей эры; если быть точным — в 442 году до Рождества Христова. И с той поры в Калате поселились духи-наты, способные вселяться в животных, растения, предметы. Семь столетий тому назад на вершине Калата был основан буддийский монастырь, монахи которого многому научились у натов. В том числе обрели способность переходить в иные оболочки. Сие — научно доказанный факт. И неудивительно, что монах из рассказа советского разведчика переселился именно в павлина, ведь павлин в Мьянме — священная птица.
— А что такое Мьянма? — спросил Петрович.
— Мьянмой, — ответил Мессинг, — называют Бирму сами жители этой азиатской страны.
Дан приказ одним — на запад, а другим — другой приказ…
После этого мы все вместе мы отправились домой к Александру Федоровичу, немало удивив долгожителя целью нашего путешествия.
— Никак не ожидал, — Белоусов. — И с радостью бы полетел с вами, да только есть у меня идея получше.
— Что может быть лучше посещения древнего Пагана, общения с натами и просмотра представления в театре марионеток? — проявила недюжинные познания Бирмы-Мьянмы Алексия.
— Лучше может быть только поездка в Вевельсбург! — отрапортовал Федорович. — Давайте так: Блаво, Мессинги и Петрович пусть летят в Бирму, а Настя и я отправимся в Вевельсбург. Готов прокомментировать свое предложение.
— Извольте, коллега, — заинтересовался Мишель.
И Белоусов рассказал нам следующее:
— В нынешнем своем виде этот замок, известный под именем «Вевельсбург», построен в начале XVII века. Но нас должна интересовать его история, связанная с веком минувшим. В 1935 году нацисты основали в Вевельсбурге что-то вроде храма новой религии, соединяющей в себе позитивные для нацистов стороны католицизма и древние германские верования. Нынче ночью я перечитал «Крестовый поход против Грааля» уже известного вам Отто Рана. Вот это издание новейшего времени с репринтным воспроизведением некоторых рукописей известного археолога, — с этими словами Белоусов достал с ближайшей полки небольшую книгу. — Полюбуйтесь…
