Иоанн Шаховской - Сборник статей Иоанна Шаховского
Обзор книги Иоанн Шаховской - Сборник статей Иоанна Шаховского
Иоанн Шаховской
Сборник статей Иоанна Шаховского
Психология поста
Пост это установление новых ценностей человеческой личности. Впрочем, сказать новых мало; надо сказать: наисовершеннейших. Все низкое пред Богом становится низким и для человека. Все высокое пред Богом делается высоким и для человека.
Не трудно видеть, что человек настраивается, входит в тон, в разум, в дух некой высшей жизни, которую он еще не совершенно постигает. И входя в тон, в разум, в философию высшей жизни, постигает он ее все лучше и лучше. Нельзя познать океана божественной жизни, не войдя в него. В этом существенно отличается мудрость истинно-религиозная от философии отвлеченной. Не надо менять сердца и внутренних устремлений духа при тщательном и честном изучении Гегеля, Фихте, Канта, Шопенгауера. Вы можете прекрасно изучить и запомнить все философские системы мира, оставаясь в вашей прежней жизни. На периферии вашего сознания и интеллекта будут запечатлеваться эти системы и рассуждения самых противоречащих друг другу философов, не трогая глубины жизни вашего сердца, вашей совести. Эти системы и рассуждения будут скользить по интеллекту, идти в памяти и соскальзывать в ту же абстрактную область, из которой они пришли. Человек останется самим собой, какую бы систему, одежду мысли человеческой он на себя ни надевал. Одежда не изменит его сущности. И эта одежда, то есть всякая отвлеченно-философская мысль не будет от человека требовать большего, чем то, из чего состоит ее собственная сущность. Но совсем другое область религиозного познания. Здесь всякая отвлеченность лишь малая часть полноты познания, и познается лишь как слабо его отражающая периферия его.
Сущность же познания новая жизнь, новый путь воли, новый мир бытия, новый человек. Все это новое божественно. Оно укоренено в бессмертии. Оно стоит того, чтобы его поискать, его найти, поработать над ним, им задышать всею жизнью своей. Здесь начинается тайна второго и последнего рождения человека.
В безрелигиозной жизни мы все время ищем новой жизни. Призрак нового и некое томление по нему сопровождает нас всюду в этом мире. Все толкает нас на что-то новое, кричит о необходимости нового и все принуждает нас к чему-то новому, хотим ли мы его, или не хотим. Новый год, новый день, новый час, новое мгновение, новый восход, новая луна, новая весна, новая листва. Все новые и новые одежды, все новые вести (новости), за коими гонится человечество, новинки, привлекающие внимание и интересы во всех областях и литературы, и техники, и мод. Мы живем и весь мир наш живет в каком-то коловращении нового.
Излишне говорить, что это новое, все время искомое и все время находимое нами, нас никак не насыщает, не удовлетворяет. Мы глотаем его, как воздух, как пар, это новое во всех областях жизни и культуры; но сердце наше, но дух наш остается голодным, ненасытимым, даже все более раздраженным и взвинченным постоянной неудачей и неудовлетворением, в искании нового.
Искатели нового и новинок не понимают, что чувство, владеющее ими, есть, в сущности, религиозное чувство. Его нельзя удовлетворить новой газетой, новым романом, новой политической теорией, новой сотней или тысячей марок (долларов). Это чувство глубокое. Оно исходит из последних глубин человека и удовлетворяется лишь чрез эти глубины.
Только родившийся новым рождением духа в мир истинных и вечных ценностей человек, находит истинное успокоение. Покой сердца, мир духа, истинную жизнь. Это новое рождение уже не эрзац нового, но его сущность и его правда. Это подлинно новое, навек оставляющее человека в ощущении и переживании этой новизны, как постоянной полноты бытия. Истинная новизна есть постоянное неисчерпаемое благо от прикосновений к истинному Бытию.
Ложная новизна есть душевная чесотка. Человек раздражает все время уже раздраженную периферию своего сознания, своей психики. Материальные ценности, коими душа желает насытить себя, лишь раздражают и опустошают душу. Зуд неудовлетворенности душевной и телесной мучает человека во всех областях жизни, во всех ее углах и подпольях. Куда бы ни кидался человек в свой старый мир для удовлетворения своей души и своего тела, в какие бы сферы материальные, даже псевдо-идеалистические сферы старого мира он ни заходил, отовсюду его сердце, его дух (а значит и он сам) отходит в неудовлетворении, часто в смятении, в унынии, в отчаянии.
Истина жизни не находится ни в чем новом. Все новое старый – хлам души, ей знакомый давно. Новое – все тот же лабиринт нескончаемых старых, по старому обновляемых переживаний.
Выход есть лишь один из этого заколдованного круга старых переживаний, новизны, видений, старой логики, старых евклидовых истин: Христос. Вот где открытие нового мира. Совершенно нового, ни на что старое не похожего. Нового не на час, не на год, а на все года; насыщающего человеческое сердце до конца.
Здесь мы подошли вплотную к уразумению поста, смысла пощения, как воздержания, удержания себя от не-истинных или не-вечных ценностей; от не-истинных или не-вечных отношений.
Не-истинная ценность, это ценность призрачная, созданная лишь болезнью души или ненасытной потребностью тела. Не-вечная ценность, это ценность лишь для земли на мгновение (земная пища, сон и т. д.). Ценность эта, безгрешная сама по себе, делается не-истинной, ложной, когда обращается людьми в вечную, в последнюю ценность человека, то есть, заменяет человеку цель жизни.
Пост, в своей идее и в своем истинном духе, отрясает с человека все неверное, призрачное и все лишнее что превратилось уже в нечто самодовлеющее для человека и завалило камнями для него вход в истинное.
Чистое земное не противустает небесному, но гармонически согласуется с ним. Нечистота же для христианского сознания является не в материальном естестве как таковом, а в нарушении истинного соотношения меж небесным и земным, духовным и материальным, во внутренней, сердечной жизни человека. Нечистота есть всегда выход, выпадение из воли Божией, устанавливающей истинную гармонию жизни мира. Нечистота есть нарушение заповеди, непослушание сопротивление Богу, Его замыслу о мире и о человеке.
Чистому все чисто (Тит 1,15), ибо чистый, то есть укорененный в Божьей воле и правде человек и ни в чем ее не нарушающий, поступает всегда по-чистому, по-закономерному, по-богооткровенному, и для него, действительно, все в мире духовном и материальном бывает чисто и бессоблазнительно.
Нечистый же, то есть самовольный, эгоцентрический человек (или дух), скитающийся своей волей (как евангельский блудный сын) вне гармонической жизни Отца, нарушающий Его волю, пребывает в своей нечистоте, в своей блудности, в своем нарушении истинных отношений жизни. И все тогда для него делается греховным, ибо центр его бытия и его человечности вне Бога.
Пост есть нахождение мудрости, закономерности и чистоты отношений ко всему, чрез возвращение к чистому источнику жизни Богу и послушание Его слову. Пост есть воздержание; осмысленное и последовательное воздержание от всего не-истинного и не-вечного. Но Пост не есть лишь одно отрицательное воздержание; он есть и положительный приход к истине, вкушение истинной жизни.
Воздержание не есть центр Поста. Центр Поста есть именно вкушение истин воли Божьей, богоустановленной жизненной гармонии вещей. Пост есть всецелое послушание Богу. Целомудрие мира. Вкушение постной пищи и невкушение скоромной не есть только отказ от одного рода физической пищи и вкушение другого ее рода. Не-вкушение и вкушение проходит чрез всю глубину жизни человека, касается основ его.
Пост есть отказ от вкушения человеческим сердцем и разумом всего призрачного не-истинного и не-вечного. Всецелое устремление ко вкушению вечного и истинного.
По-детски, наивно иногда люди думают, что в Посту им надо вкушать лишь то, что они не любят (все невкусное) и отказываться от всего любимого (вкусного). Это, конечно, детская концепция поста. В ней есть доля истины, но она не дает подлинного воздержания.
Упражнять свою волю во вкушении всего невкусного и в невкушении всего вкусного не плохо. Но это лишь внешне поставленная задача, лишь отвлеченная тренировка воли.
И вкусное можно постнически вкушать. Даже Василий Великий говорит, что постники особенно остро воспринимают вкус и вкусность даже самой простой пищи. Так что тут дело в чем-то более глубоком.
Постническим вкушением пищи, например, всегда будет вкушение благодарственное. То, пред коим и после коего и во время коего, человек в сердце своем искренно благодарит Бога за дар пищи. Постна всякая пища, делающаяся некиим трамплином сердца к небу и Богу. И, наоборот, скоромна всякая пища, даже сухая, снедаемая без этого чувства сердечной благодарности Богу, подателю всяческого блага. Благословен брак, где супруги поставляют центром своей совместной человеческой и брачной жизни Бога и исполнение Его воли. Благословенно и причастно также Святому Посту всякое человеческое земное дело, открывающее и благовествующее Бога. Всякое слово, говорящее правду, всякое дело, являющее смирение, кротость, доброжелательство сердца человеческого.
