Преподобный Григорий Декаполит - Историческое сказание Григория Декаполита,
Обзор книги Преподобный Григорий Декаполит - Историческое сказание Григория Декаполита,
Историческое сказание Григория Декаполита,
Благослови, отче!
Стратиг Николай, называемый [также] Юлием, рассказал мне, что в его город, который сарацины называют на своём языке «Виноградником», послал халиф Сирии своего племянника управлять некоторыми работами по устройству его дворца. Есть же там большая церковь, древняя и дивная, [посвящённая] святому и преславному мученику Георгию; и когда увидeл этот сарацин церковь издалека, приказал своим слугам принести его вещи в церковь, также и верблюдов [завести], числом двенадцать, чтобы сверху наблюдать за их кормлением.
Священники почтенной сей церкви просили его, говоря: «Господин, не делай этого, чтобы церкви Божией причинить [нечто подобное]; и не презирай её [настолько, чтобы], ввести верблюдов в святой алтарь Божий». Но сарацин, как жестокий и упрямый, не хотел даже слушать просьб пресвитеров, но сказал своим слугам, на арабском наречии: «[Почему] вы не делаете приказанного вам?» И тотчас его слуги сделали так, как он приказал. Но вдруг, по устроению Божию, верблюды, как только они были приведены в церковь, все разом упали замертво. Когда же сарацин увидeл столь необычайное чудо, он пришёл [в изумление] и приказал слугам своим, чтобы вынесли мёртвых верблюдов и бросили их прочь из церкви; и сделали так.
А день тот был праздником, и приближался час [совершения] Божественной Литургии, священник же, [которому] надлежало начинать Божественную проскомидию, очень боялся сарацина; как он мог начинать бескровную жертву перед ним! И [тогда] другой священник, сослужащий тому, сказал священнику, которому надлежало священнодействовать: «Не бойся. Разве ты не видел великое чудо? Что смущаешься?» Итак вышеуказанный священник бесстрашно начал святую проскомидию.
Увидев это, сарацин пришёл посмотреть, что намеревается делать священник. Итак, когда священник начал Божественную проскомидию и взял хлеб, чтобы подготовить святую жертву, сарацин увидeл, будто священник взял в свои руки младенца, и закалав его, наполнял его кровью чашу, и тельце его разрезая [на части], клал их на дискос!
Видя всё это, сарацин пришёл в гнев и исполнился яростью на священника, желая убить его. Когда же приблизилось время Великого Входа, сарацин увидeл снова, и более явно, младенца на дискосе, разделённого на четыре части, и кровь его в чаше, и опять пришёл в ярость. И когда приближался конец Божественной Литургии и некоторые христиане желали получить Божественное Таинство, тогда, как только священник сказал: «со страхом Божиим и верою приступите», все христиане преклонили свои головы в поклоне и некоторые из них выступили вперёд, чтобы принять Божественное Таинство. Снова, в третий раз, увидeл сарацин, что священник лжицей преподавал [причастие] из тела и крови младенца. Когда же кающиеся христиане принимали Божественное Таинство, то сарацин, видя, что они получали [частицы] тела и крови младенца, исполнялся гневом и яростью на всех [их].
Наконец, после завершения Божественной Литургии священник раздал антидор всем христианам, снял все священнические облачения и из наилучшей части хлеба предложил и сарацину. Но тот сказал по–арабски: «Что это?» Священник ответил: «Господин, это [частица] из хлеба, на котором мы служили Литургию». И сарацин сказал с гневом: «На этом, [говоришь] служили Литургию, собака, кровавый убийца, нечестивец? Разве я не видел, как ты взял и разрезал младенца, и кровь его лил в чашу и разделил его тело и положил на диске члены его, здесь и здесь? Разве я не видeл всего этого, ты, грязный убийца? Разве не видел я тебя ядущим и пьющим из тела и крови младенца, и ты даже предложил то же другим, так что теперь они имеют в своих устах [частицы] истекающей кровью плоти?»
Священник же, услышав это и придя в изумление, сказал: «Господин, я грешен, и не способен видеть такое таинство. После того же, как ты, господин, это таинство узрел, верую Богу, что ты – великий человек».
Сарацин промолвил: «Разве это [на самом деле] было не так, как я видел?» И священник [сказал]: «Да, господин мой, это так и есть; но я, поскольку грешен, таинство сие не имею силы созерцать, если не [под видом] хлеба и вина; и об этих хлебе и вине мы веруем и почитаем и священнодействуем как в образ тела и крови Господа нашего Иисуса Христа. Так что даже такие великие и предивные Отцы, светочи и учители Церкви, как великий Василий, прославленный Златоуст и богослов Григорий, и те сию грозную и ужасающую тайну не видели. Как же мне увидеть это?»
Сарацин, услышав это, изумился, и приказал своим слугам и всем, кто присутствовал в храме, поспешно выйти. [Тогда] он взял священника за руку и сказал: «Как я вижу и удостоверяюсь, велика есть вера христиан. Так что, если есть на то воля твоя, крести меня, отец». Священник же сказал на это сарацину:
«Господин, мы веруем и исповедуем Господом нашим Иисуса Христа, Сына Божия, пришедшего в мир ради нашего спасения. Также веруем мы во святую Троицу, единосущную и нераздельную, Отца, Сына и Святого Духа, едино Божество. Веруем также, что Мария есть приснодевственная мать света, родившая Плод Жизни, предречённого [пророками] Господа нашего Иисуса Христа; до рождества девственная, в рождестве девственная, и по рождестве девственная. Также веруем мы, что все святые апостолы и пророки, мученики, святые, и праведники есть слуги Божии. Наконец, господин мой, познал ли ты, что выше всех есть вера православных христиан?»
И сарацин снова сказал: «Прошу тебя, отец, крести меня». Но священник ответил: «Нет. Я не могу сделать этого; ибо если я это сделаю и твой дядя халиф услышит, то и меня убьет и церковь эту разрушит. Но если есть у тебя желание креститься, иди в такое–то место на горе Синай. Там есть епископ; он тебя окрестит».
Сарацин поклонился священнику и удалился из церкви. Затем, через час после того, как спустились сумерки, он тайно вернулся к нему, снял свои знатные золотые одежды, одел бедную одежду из шерстяной мешковины, и после [этой] ночи сбежал и стал [считаться] без вести пропавшим. И придя на гору Синай, принял здесь Святое Крещение из рук епископа. Выучил он [там] Псалтырь и повторял стихи из неё каждый день.
По прошествии трёх лет, в один из дней сказал он епископу: «Подскажи мне, владыко, что нужно сделать, чтобы увидеть Христа?» И епископ ему ответил: «Помолись с искренней верою и в один из дней ты увидишь Христа, как желаешь». Но бывший сарацин снова сказал: «Владыко, позволь мне пойти к священнику, научившему меня, когда я увидeл грозное видение в церкви преславного мученика Георгия». Епископ сказал: «Иди с миром».
И как только он пришёл к [тому] священнику, поклонился ему, обнял его и сказал: «Узнаёшь ли ты, отче, кто я?» И священник [ответил]: «Как мне узнать человека, которого я никогда [прежде] не видeл?» Но снова прежний Сарацин сказал: «Не тот ли я халифов племянник, который привёл верблюдов в церковь и они все умерли, и кто в течение Божественной Литургии видeл ужасающее зрелище?» Тогда священник взглянул на него с изумлением и прославил Бога, видя, как прежний арабский волк стал тишайшей овцой Христовой, и обнял его с радостью и пригласил в свою келью, чтобы разделить трапезу .
И прежний Сарацин сказал: «Подскажи мне, владыко отец, ибо я хочу и весьма желаю увидеть Христа. Как я могу сделать это?» И священник сказал: «Если ты желаешь видеть Христа, иди к своему дяде и проповедуй ему о Христе; прокляни и предай анафеме веру сарацин, и Мухаммеда – лжепророка их, и бесстрашно проповедуй истиную веру христиан. Там ты и увидишь Христа».
Бывший сарацин принял это всерьёз. Ночью он решительно постучал в двери сарацин. Стражники у ворот дома халифа спросили: «Кто кричит и стучит в двери?» Он ответил: «Я племянник халифа, который сбежал и считался потерянным. Теперь я хочу увидеть своего дядю и сказать нечто ему». Стражники немедленно сказали это сарацину: «Господин, эдесь твой племянник, который сбежал и считался потерянным». Халиф, тяжело вздохнув, сказал: «Где он?» Они же ответили: «У ворот дворца». [Тогда] он приказал слугам своим выйти со светильниками и факелами и встретить его, и всё сделали, как приказал правитель халиф, и взяли монаха, бывшего сарацина, на руки и принесли его к халифу, его дяде.
Халиф, увидeв его, очень обрадовался, обнял его со слезами [на глазах] и сказал ему: «Что это? Где ты обитал до настоящего [времени]? Да ты ли мой племянник?» Монах же сказал: «[Неужели] не узнаёшь меня, своего племянника? [Теперь], как ты видишь, по благодати Бога Всевышнего я стал христианином и монахом, и в пустынных местах обитал, дабы стать наследником Царства Небесного. Я надеюсь, что по неизреченному милосердию Бога Вседержителя унаследую Его Царство. Что сомневаешься? И ты, халиф, приими святое крещение православных христиан, чтобы наследовать жизнь вечную, как и я надеюсь».
