Бхагаван Раджниш (Ошо) - Разум. Творческий отклик на сейчас
Однажды вечером, уложив своих двоих детей спать, молодая мать переоделась в рваную блузку, старые штаны и отправилась мыть голову. Поливая волосы шампунем, она услышала, что дети разыгрались и шумят все больше и больше. Закончив как можно быстрее, она обернула голову большим полотенцем, ворвалась к ним в комнату и уложила их обратно в постель с суровым предупреждением, чтобы они в ней оставались. Выходя, она услышала, как двухлетний малыш говорит дрожащим голосом своей сестре:
– Кто это был?
Вот это разум!
Но общество не заинтересовано в разумных людях. Оно не заинтересовано в искателях, оно заинтересовано в солдатах. Оно хочет создавать солдат. А если вы не глупы, вы не сможете быть хорошим солдатом. Что касается военного дела, чем больше ваша глупость, тем лучше.
Когда последний солдат уже совсем собрался прыгнуть с парашютом, внезапно он ощутил панику, схватил сержанта за руку и сказал:
– А что, если и второй мой парашют не откроется?
– Не беспокойся, – сказал сержант с улыбкой, – просто возвращайся ко мне, и я дам тебе другой!
Жизнь – это красивое путешествие, если это процесс постоянного познавания, исследования. Тогда жизнь – в каждое мгновение приключение, потому что в каждое мгновение вы открываете новую дверь, в каждое мгновение вы соприкасаетесь с новой тайной.
Слово ученик означает: «тот, кто учится», и «дисциплина»[2] означает процесс учения. Но это слово подверглось профанации. Теперь «дисциплина» означает послушание. Весь мир превратили в лагерь бойскаутов. Высоко наверху есть кто-то, кто знает – учиться не нужно, нужно просто быть послушным. Смысл слова «дисциплина» исказили до самой его противоположности.
Учение автоматически состоит из сомнения, пересмотра, скептицизма, любопытства – его смысл не в том, чтобы быть верующим, потому что верующий никогда не учится. Но таким образом это слово использовалось тысячи лет. И профанации подверглось не только это слово, профанации подверглись многие слова. Прекрасные слова стали такими уродливыми в руках интересов круговой поруки, что изначальный смысл слова невозможно себе представить… – тысячи лет злоупотребления.
От каждого хотят, чтобы он был дисциплинированным, как дисциплинированны солдаты в армии. Вам приказывают, и вы должны исполнять, ни о чем не спрашивая. Это не способ учиться! И с самого начала умам людей навязываются истории – например, что первым совершенным грехом было непослушание. Адам и Ева были изгнаны из Эдемского сада за непослушание.
Я рассматривал это с тысячи сторон, но так и не увидел, чтобы Адам и Ева совершили какой-либо грех или преступление. Они просто исследовали. Вы в саду; вы начинаете исследовать плоды и цветы: что съедобно, а что – нет.
Ответствен сам Бог, потому что он наложил запрет на два дерева. Он показал эти деревья: «Вы не должны приближаться к этим деревьям. Одно из них – дерево мудрости, другое – дерево вечной жизни». Просто подумайте, если бы вы сами были Адамом и Евой – разве не сам Бог искушает вас этими деревьями? И эти два дерева были деревьями мудрости и вечной жизни – почему Бог должен быть против них? Если бы он был настоящим отцом, любящим отцом, он мог бы указать, сказать вам: «Это ядовитое дерево, не ешьте его плоды». Или: «Это дерево смерти; если вы съедите его плоды, то умрете». Но эти два дерева – очень хорошие! Ешьте, сколько хотите, потому что быть мудрыми и обладать вечной жизнью – абсолютно правильно.
Каждому отцу хочется, чтобы его дети были мудрыми и обладали вечной жизнью. Этот отец кажется лишенным всякой любви. И не только лишенным любви, но, как сказал Еве дьявол: «Он запретил для вас эти два дерева. Знаешь ли ты причину? Причина в том, что если вы съедите плоды этих двух деревьев, то станете ему равными, а он ревнив. Он не хочет, чтобы вы стали божественными. Он не хочет, чтобы вы стали богами, полными мудрости и вечной жизни».
Я не нахожу в аргументе дьявола ни малейшего изъяна. Он абсолютно прав. Фактически, он был первым благодетелем человечества. Без него, может быть, не было бы никакого человечества – не было бы Гаутамы Будды, не было бы Кабира, не было бы Христа, не было бы Заратустры, не было бы Лао-цзы… только буйволы и ослы, жующие траву, самодовольно жующие траву. И Бог был бы очень доволен, потому что его дети такие послушные!
Но это послушание – яд, чистый яд. Дьявол должен считаться первым революционером мира, и первым, кто научился мыслить в терминах эволюции, мудрости, вечной жизни.
Слепое Исполнение Приказаний
Во всем мире, в каждой армии тысячи людей превращают в машины – конечно, таким образом, что вы не понимаете, что происходит. Используются только косвенные методы.
В чем смысл того, чтобы тысячи людей каждое утро маршировали, следовали приказам: «Направо! Налево! Шагом марш! Кругом!» – ради чего продолжается весь этот цирк? И он продолжается много лет.
Это нужно для того, чтобы разрушить разум. Много лет вы непрерывно продолжаете выполнять разного рода глупости, лишенные всякого смысла, каждое утро, каждый вечер – и вы не должны спрашивать, зачем это нужно. Вы должны просто исполнять, исполнять как можно лучше; нет надобности в том, чтобы вы понимали, зачем это нужно. И когда человек годами подвергается такой тренировке, естественным результатом становится то, что он прекращает задавать вопрос «зачем».
Сомневающийся подход составляет само основание разума. В то мгновение, когда вы прекращаете задавать вопрос «зачем», вы прекращаете расти в том, что касается разума.
Это случилось во время Второй мировой войны…
Отставной солдат… он сражался в Первой мировой войне и заслужил награды; он был храбрым человеком. Теперь прошло почти двадцать пять лет. У него была небольшая ферма, и он жил тихо и спокойно.
Он возвращался с фермы домой с корзиной яиц, и несколько посетителей ресторана, шутки ради, сыграли трюк над бедным старым солдатом. Один из них закричал:
– Смирно!
И этот человек выронил корзину и встал по стойке смирно.
Двадцать пять лет миновало с тех пор, как он прошел тренировку. Но тренировка приникла до мозга костей; она стала частью бессознательного. Он совершенно забыл, что делал, – это случилось почти независимо от него, механически.
Он был очень сердит. Но эти люди сказали:
– Ты напрасно сердишься, потому что мы можем кричать, что нам хочется. Кто тебя заставляет этому следовать?
Он сказал:
– Для меня уже слишком поздно решать, следовать приказу или не следовать. Весь мой ум действует как машина. Эти двадцать пять лет просто исчезли. «Смирно» значит только «смирно». Все мои яйца разбились, я бедный человек…
Но это делается во всем мире. И не только сегодня; с самого начала армии тренируют в том, чтобы не использовать разум, а исполнять приказания.
Вы должны с полной ясностью понять одно: выполнять приказание и что-то понимать – это две диаметрально противоположные вещи. Если, при понимании, ваш разум чувствует убежденность, и исходя из этого вы что-то делаете, вы не следуете приказанию снаружи; вы следуете собственному разуму.
Это напоминает мне другой случай времен Второй мировой войны. В Берлине немецкий профессор логики был призван в армию. Не хватало солдат, и всем, кто был физически пригоден, предлагалось вызваться добровольцами. В противном случае людей принуждали служить в армии… – Все общества, все нации, все культуры принимают как должное, что индивидуальности существуют ради них, не наоборот.
Для меня верно обратное: общество существует ради индивидуальности, культура существует ради индивидуальности, нация существует ради индивидуальности. Все остальное можно принести в жертву, но индивидуальность нельзя приносить в жертву какой бы то ни было цели. Индивидуальность – это само цветение существования; нет ничего выше нее. Но ни одна культура, ни одно общество, ни одна цивилизация не готовы признать эту простую истину.
…Этот профессор был принужден вызваться добровольцем в армию. Он сказал: «Я не такой человек, который может сражаться. Я умею вести дискуссию, я – логик. Если вам нужен кто-то, чтобы вести с врагом дискуссию, я готов, но сражаться – не мое дело. Сражаться – это варварство».
Но никто его не слушал, и в конце концов он был приведен на плацдарм для парада. Начался парад, и командующий сказал: «Налево!» Все повернули налево, но профессор остался стоять, как и прежде.
Командующий немного встревожился: «В чем дело? Может быть, этот человек – глухой». И он закричал громче: «Еще раз налево!» Все снова повернули налево, но этот человек продолжал стоять, словно ничего не слышал. Шагом марш, кругом… отдавались все приказания, и все их исполняли. Этот человек просто продолжал стоять на месте.
Он был известным профессором; даже командующий его знал. С ним нельзя было обращаться, как с любым другим солдатом; он пользовался определенным уважением. В конце концов, когда парад был окончен, и все вернулись на то же место, с которого начали, командующий подошел к профессору и сказал:
