Владимир Лермонтов - Аватар. Время больших перемен
Он разыскал Джиту, но оказалось, что в машине нет аптечки и никаких лекарств. Артур спрашивал у непальцев во всех палатках, но все отрицательно качали головой. Телефоны здесь не работали, ждать помощи было неоткуда.
Артур с сокрушенным сердцем вернулся в свою палатку. Инга проснулась и смотрела на него блестящими глазами.
– Как ты, солнышко?
– Ничего, терпимо. Когда мы поедем?
– Метель, все занесло, ехать невозможно ни вперед, ни назад.
– И как думаешь, надолго ли?
– Будем надеяться, что за ночь метель стихнет.
* * *Инга лежала обессиленная, иногда засыпала. Артуру удалось ее покормить. После обеда ветер стих и даже выглянуло солнышко. Артур стоял и смотрел на грандиозный Гималайский хребет, на сияющие ослепительной белизной горы. Внутри у него все переворачивалось от царящего вокруг неземного великолепия. Дух его захватывало и уносило в потоки света, радости, счастья. Потом состояние света внезапно сменялось, и на него нападал животный страх, сопровождающийся тошнотой и головокружением. Состояние менялось в течение дня так, будто раскачивался маятник. Наконец маятник качнулся в сторону страха и замер. Артуру стало жутко, он почувствовал, что здесь, на этой вершине он умрет и, наверно, Инга тоже. И где-нибудь тут, на склоне, их похоронят.
К ночи вновь разыгрался шторм, и началась снежная вьюга. Инга бредила, и Артур не смыкал глаз, протирал ей лоб мокрым полотенцем, стараясь таким способом хоть как-то облегчить ее страдания.
* * *Так прошел еще день. Буря утихала в полдень и возвращалась к ночи. Улучшений у Инги не наблюдалась, она перестала принимать пищу, как ее ни уговаривал Артур. Ее лицо похудело и покрылось красными пятнами.
Вечером она позвала жестом Артура к себе.
– Как ты дорогая, тебе лучше? – спросил он.
– Знаешь, наверно, я умру, – произнесла она, и слеза, накатившись, зависла на реснице.
– Да как ты можешь это говорить!
– Нет, послушай меня, не перебивай, мне трудно говорить, – остановила она его ладонью.
– Обещай, что позаботишься о моей маме и сестре, вот я написала их адрес и телефоны – она протянула ему клочок бумаги. – И передай, пожалуйста, эту же просьбу Георгию.
Артур вновь попытался что-то сказать, а точнее возразить, но Инга остановила его.
– И знаешь, я хотела тебе признаться. Собиралась сказать еще, как только мы прилетели в Индию, но не решалась. Дай, пожалуйста, воды.
Артур налил воды из баллона в пластмассовый стаканчик и подал девушке.
– Так глупо все получилось. Знаешь, у нас с Георгием был роман, когда он прилетал в Египет и подарил мне машину. Ты мне очень дорог и близок. Но я не решалась сказать об этом случае с Георгием. Извини меня.
– Да что ты говоришь! Разве это важно? Это совсем не важно, не думай об этом, главное нам выбраться отсюда.
– Прости, если можешь, ты мне действительно дорог во всех отношениях, и как друг, и как мужчина.
– Я не хочу об этом слушать! Завтра с утра я попытаюсь спуститься в долину, найду там лекарства и вернусь.
– Не вздумай, это опасно. Ты не дойдешь.
* * *Инга заснула, Артур лежал рядом и прислушивался к ее дыханию, есть ли оно. Иногда шум ветра заглушал все, и тогда он приподымался и приставлял ухо к ее рту.
«Как глупо все получилось, – думал он в темноте палатки. – Все глупо: и поиски этой божественной любви, и это путешествие в Гималаи, в которое он увлек девушку. И зачем я все это затеял! – ругал он себя. – И этот роман ее с Георгием, какое сейчас это имеет значение, когда она умирает. Вот если бы они были в долине, наверное, его бы это задело, а сейчас это не имеет никакого смысла. И почему так? Почему в разных обстоятельствах одно и то же воспринимается по-разному? Возможно, если бы люди чаще попадали в такие переделки, то умели бы просто любить друг друга без условий. А это, вероятно, и есть божественная любовь! Выходит, что человек способен любить безусловно лишь тогда, когда теряет навсегда, когда стоит вопрос жизни и смерти. А когда исчезает опасность, жизнь входит в привычное русло – возвращается земная условная любовь, которая сразу приносит страдания».
* * *Хозяин палатки непалец Чогпа уходил вторую ночь к своим друзьям, чтобы Артуру с больной девушкой быть наедине, и только днем приходил, чтобы поесть и прибрать свое хозяйство.
Артур лежал в темноте ночи и вдруг услышал, что кто-то приподнял полог палатки и вошел. Он подумал, что это непалец. Рядом стояла свеча, которую он зажигал по необходимости. Когда кто-то зашел в палатку, свеча вдруг вспыхнула сама собой, и появилось благоухание. Артур приподнялся и, вглядываясь в пришельца, спросил: «Чогпа? Это ты?» – Незнакомец молча подошел к Артуру, свеча осветила его и Артур увидел, что это не непалец. Это был высокий человек с длинными волосами и бородой. Не двигая губами, незнакомец произнес: «Дай воды». – Артур встал, дрожащими руками налил воды и протянул стакан незнакомцу. Тот склонил лицо над стаканом и что-то прошептал. Потом протянул стакан Артуру и так же, не открывая рта, сказал: «Дай ей выпить». – Артур увидел лицо очень смуглое, как и у всех горных жителей, но ночной гость не был похож на непальца или тибетца, черты его лица были европейского типа. Глаза были светлые и смотрели в глубину, в самое сердце Артура с любовью и состраданием. Незнакомец повернулся и направился к выходу. Артур остановил его: «Куда Вы? Оставайтесь до утра, есть место для ночлега. На улице вьюга».
Незнакомец молча распахнул полог палатки и вышел в темноту. Не имеющий больше преграды поток ледяного ветра ворвался внутрь, задул свечу, и непроглядная тьма заполнила пространство. Привыкнув к темноте, Артур бережно поднял Ингу и стал осторожно, понемногу вливать ей в рот воду из стакана. Она что-то бормотала, но выпила. Он уложил девушку, плотно укрыл ее. Уставший, он уронил голову на подушку и последнее, что успел подумать, прежде чем погрузиться в глубокий сон, которого уже не знал несколько дней, это то, что стало тихо. Ветер стих!
* * *Артур открыл глаза, когда было светло. Он посмотрел на часы – был уже полдень. Повернув голову в сторону Инги, но увидел, что ее нет рядом. С трепетным сердцем он выскочил из палатки, и его ослепил белый солнечный свет, отраженный от снега. Он зажмурился, а когда глаза привыкли к свету, то увидел Ингу недалеко от палатки. Она лепила снеговика. Небо было чистым, все таяло. Непальцы стояли группой, смотрели на Ингу и весело обсуждали что-то на своем языке.
Увидев Артура, девушка улыбнулась и сказала:
– Ну вот и настоящий Новый год!
– Действительно, новый год и новая жизнь. Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо! Только голова немного кружится. Посмотри, какая красота вокруг!
– Да, просто чудо, – сказал Артур и стал помогать катать снежный ком.
Потом они играли в снежки. Артур разделся по пояс, обтирался снегом. Здесь же они нашли сани, и Артур катал Ингу. Они от души повеселились и по негласному уговору оба не упоминали того, что пережили за эти ужасные дни. Поужинав, они сладко заснули обнявшись. Артур чувствовал ее, как никогда. Ее запах, ее тепло, ее руки, будто лучом нежнейшей энергии проникали в него, пронизывали каждую его клетку. Это было такое единение с женщиной, которого он не знал никогда. Каждая частица ее души и тела сливалась с ним, и происходил экстаз единения, обновления, обмена энергиями. И при этом получались вспышки света, много вспышек, миллионы, миллиарды, которые объединялись и превращались в единый световой поток. Будто два существа – мужчина и женщина – превратились в единое существо света, сферу, которая вращалась все быстрее и затем превратилась в воронку. Воронка устремилась вверх, в космос, и там произошел взрыв света. Энергия единения мужчины и женщины через воронку перешла вся вверх и там высвободилась, открылась и сотворила новую реальность. И Артур понял, что именно так и рождаются новые миры, новые измерения, новые вселенные.
* * *На следующее утро перевал открыли, машины пошли по дороге, и друзья отправились дальше, в недра Великого Гималайского хребта. Самая высокая точка была еще впереди, они проехали еще несколько километров по мокрой, снежной дороге. Слева высился снежный обвал, справа обрыв, а в некоторых местах над обрывом тоже была стена. И они ехали по узкому снежному лабиринту. Вид на Гималайский хребет в ясную солнечную погоду с вершины перевала открывался завораживающий. Это была сияющая космическими энергиями вечность, незыблемость, устремленность к небу, солнцу, свету.
– Я такое волшебство видела только на картинках в Интернете! – сказала восторженно Инга.
– Но они не передают и сотой доли этих красот, а главное, струящейся в этом пространстве энергии.
