Екатерина Трубицина - Прогулка по висячему мостику
Ира перепромерила весь дом снаружи и внутри, занося все данные на листок бумаги. Потом собрала свои пожитки и через проход отправилась к себе домой, к родному компьютеру, в котором находились все файлы, фиксировавшие ход работ. В виртуальное трехмерное изображение Ира внесла все поправки в соответствии с новыми промерами, а потом произвела наложение магических крестов и кругов. Дом имел идеальные изначальные параметры, а ее изменения и дополнения усиливали их. «Почему же он вначале показался мне просто монстром?».
— Ну, Ирочка, скелет тоже не вызывает приятных эмоций! — промурлыкал сидевший рядом Лоренц.
— Это верно… — полумашинально согласилась Ира. — Послушайте! — уже более осознанно обратилась она к Зиву и Лоренцу. — Мне не кажется случайным то, что я напрочь на определенном уровне забыла про дом, но сегодня — вспомнила.
— Конечно, неслучайно! — проурчал Зив. — Твое иррациональное и так все знало наверняка, а потому и не беспокоилось по этому поводу. А вот рациональное, оставленное без внимания по нашему совету, решило таким образом заявить о себе, как бы выказав беспокойство, заботу и желание помочь, но, как и следовало ожидать, лишь внесло ненужную суету, да еще и в не самый подходящий момент. Но это все не так уж важно, а впрочем, совсем неважно — и сам факт, и способ его объяснения.
— А что тогда важно?
— Важно то, — промурлыкал Лоренц, — что поющий дом является воплощением осознания. Он — живой. Сам по себе живой. У него есть собственная воля, и он станет лишь таким, каким желает стать. Своими усилиями ты только помогаешь ему, в большей степени лишь тем, что сокращаешь количество времени на приобретение им желаемой формы воплощения.
— Так значит, делая эскизы, я ничего не придумывала?
— Ну, начнем с того, — продолжал Лоренц, — что придумать вообще ничего невозможно, и ты об этом сама знаешь. Можно лишь подключить сознание, к взаимодействию с определенным участком знания…
— Постойте! Получается, поющий дом помог мне зацепиться за нужную нить и… и, собственно, это его заслуга?
— Ох, люди-люди! — урчал Зив. — Все бы вам выяснять, где, чья заслуга и раздавать пальмы первенства! Но если уж говорить о заслугах, то его заслуга состоит в том, что он сумел привлечь внимание Радного и направить твое в нужном направлении.
— Если мы сейчас займемся разборкой всех причинно-следственных связей данной ситуации, то погрязнем в этой теме навечно. Дело в том, что изначальной точки не существует в самом принципе. Есть лишь бесконечное множество точек отсчета на бесконечной прямой, уходящей в бесконечность в обе стороны от любой точки отсчета. Однако точка отсчета не может находиться где попало. Она может находиться только на переходе от «вдоха» к «выдоху» или от «выдоха» к «вдоху», — Лоренц выжидающе-многозначительно посмотрел на Иру.
— М-м-м… Что-то со «вдохами-выдохами» не совсем понятно.
— Обычное дыхание — одно из воплощений основы жизни вообще, основы связи и взаимодействия Знания с Сознанием.
— Спасибо, Лоренц, стало гораздо понятнее! — съязвила Ира.
— Не расстраивайся, Ира, постепенно тебе станет ясным очень многое, — Зив положил ей на колени свою голову. — Не терзайся тем, что ты пока не в состоянии понять. Что-то просто на время отбрось, а что-то на время просто прими на веру.
— Перестань беспокоиться! — подхватил Лоренц.
— Просто, порадуйся тому, — продолжал Зив, — что теперь тебе не нужно тратить время на дорогу из дома, в котором ты живешь, в дом, который тебе предстоит довести до совершенства. Просто, порадуйся тому, что теперь ты знаешь, что поющий дом не позволит делать с собой то, что не соответствует твоим и его замыслам, а значит, тебе нет нужды так уж пристально следить за работами, которые в нем вот-вот начнутся, а потом, когда тебе придется уехать, прерывать их. Ведь, во-первых, он сам не позволит сделать что-то не так, а во-вторых, ты, несмотря на расстояние, сможешь бывать в нем регулярно. Почему это так? Какая разница! Главное то, что это так!
— Но ведь интересно!
— И это здорово! Это значить, что для тебя настанет время ответов на вопросы. И ответишь ты на них сама, — глаза Зива светились умиротворением.
— Пока что, с недавних пор, со вчерашнего дня, на мои вопросы отвечаете вы.
— Нет. Мы только подталкиваем тебя к тому, чтобы ты задалась самым важным, — многозначительно промурлыкал Лоренц.
— Каким?
— Как устроен Мир? Но не в смысле жизни на Земле, но и не в смысле абстрактного философствования, — Лоренц загадочно и многозначительно посмотрел на Иру.
— И отвечать на него придется не логическим путем, — добавил Зив.
— Но пока все это неважно, и не нужно об этом беспокоиться. Еще не время, — продолжал философствовать Лоренц.
— Сейчас ты должна делать то, что должна — приводить мебельные разработки в полную боевую готовность и одним глазом приглядывать за поющим домом.
— А значить, на сей момент самое оптимальное — это придумать, как без лишней траты времени выдать распоряжения по дому, чтобы потом со спокойной душой приступить к завершению работы по мебели.
— Значит, все вот так вот просто? — усмехнулась Ира.
— А к чему усложнять? Тебе, к счастью, чуждо многое из человеческого, так и ни к чему обзаводиться ненужными привычками, — проурчал Зив.
День клонился к вечеру, и по всем признакам наступило время «возвращаться» домой. Ира набрала Влада и минут через десять перешла в поющий дом, откуда он ее забрал и вполне естественным путем повез обратно.
— Что там у тебя случилось такого страшного?
— К счастью, ничего. Я давно не видела собственных эскизов и, когда глянула, мне показалось, будто я допустила ряд просчетов, но лишь показалось. Сам понимаешь, лучше лишний раз проверить, чем потом хвататься за голову.
— Согласен.
— Я уже позвонила Валентинычу, так что завтра в девять утра определяем цели и задачи и в бой.
— Я готов — ты знаешь. А у тебя нет желания позвать сегодня Евгения Вениаминовича?
— Сегодня — нет. Да и тебе, не обижайся, сегодня у меня гостить не придется. Кстати, а чего это ты про Женечку вдруг вспомнил?
— Он места себе не находит. Я его таким потерянным еще никогда не видел, даже когда ты пропала, он лучше держался.
— Ну что ж, раз так — завтра устроим вечерние посиделки, но сегодня я буду очень занята.
Во дворе их радостно встретили Зив и Лоренц. Ну совсем обычные пес и кот! У Иры аж холодок по позвоночнику пробежал. Влад, следуя желанию Иры, тут же уехал.
— Ну что, развеялась немного? — спросил Лоренц.
— Фух! — облегченно вздохнула Ира. — Вы меня напугали.
— Мы? Напугали? — выказал искреннее удивление Зив.
— Еще бы! Возвращаюсь домой, а у меня там премиленькие котик с песиком!
— Еще позавчера тебя этот факт ничуть не беспокоил, — заметил Лоренц.
— Знаете, к хорошему быстро привыкаешь.
— Так значит тебе хорошо от общения с нами? — поинтересовался Зив.
— Не просто хорошо! С меня будто бы какой-то невероятный груз сняли или наоборот — добавили то, чего мне катастрофически не хватало.
— То есть, ты обрела нечто до боли свое и теперь испытываешь облегчение?
— Вот именно, Зив.
— Это радует, — промурлыкал Лоренц.
— Так, все это замечательно, но пора приниматься за дело.
— Всё-всё-всё. Более не докучаем, — проурчал, пятясь задом и увлекая за собой Лоренца, Зив.
Работа спорилась, и уже через час был готов четкий план на завтра, а, следовательно, и на ближайшее будущее.
Утром за Ирой заехал Влад. Как и давеча в поющем доме их уже ждал с заваренным чаем Валентиныч. Только теперь, едва включив ноутбук и открыв файлы с эскизами, Ира тут же стала давать четкие инструкции, которые вдобавок подкрепила вытащенными из рюкзачка распечатками. «Доклад» занял не более десяти минут, «прения» — минут сорок. И закипела работа. Они всем скопом подъехали к дому Валентиныча, там пересели на грузовую «ГАЗель» и отправились за материалами. Валентиныч с Владом не уставали дивиться Ирине: она четко говорила куда ехать и уверенной походкой подходила сразу к нужному стенду. Создавалось впечатление, словно она все эти две недели не дома за компьютером сидела, а с утра до ночи изучала ассортимент сочинских строительных магазинов. В общем, к четырем вечера они, захватив по дороге пару ребят из бригады Валентиныча, подъехали к поющему дому и занялись разгрузкой. Правда, Иры с ними уже не было. Она отправилась домой пешком после завершения покупок в магазинчиках расположенных вдоль реки Сочи за Краснодарским кольцом.
Ей казалось, что она не идет, а летит. Иру как на крыльях несло уже давно забытое чувство глубокого умиротворения. Да. В ее душе воцарился мир. Мир в смысле отсутствия войны. Рациональное с иррациональным не подружились. Они просто перестали общаться. Конечно, игнорирование друг друга — состояние мира далекое от идеала, но, как говорится, «худой мир лучше доброй войны».
