За порогом жизни, или Человек живёт и в Мире Ином - Волошина Инна
— Наконец-то ты вернулся, Николай, — сказал он при моём входе в комнату, вздохнув облегчённо.
— Ты давно меня ждёшь?
— Нет. А когда не застал тебя дома, ужаснулся: не занесло ли тебя куда-нибудь в очередной раз…
— Нет, Учитель, всё хорошо. Я очень устал и хочу спать. А обо мне не переживай, я уже не только что пришедший сюда дух, которому ещё предстоит со всем освоиться и который сильно восприимчив к событиям, происходящим вокруг него. У меня достаточно сил. Только я чувствую себя уставшим…
— Судя по твоему разговору, ты действительно далёк от необдуманных поступков. Ты устал, ложись спать, а я побуду с тобой, пока ты не уснёшь.
У меня не было ни сил, ни желания возражать Учителю, к тому же с его присутствием рядом мне было спокойнее и легче.
И вот я проснулся обновлённым, с лёгкостью на сердце. Я ещё долго лежал, не желая шевелиться, чтобы сохранить подольше пережитые ощущения. Мне показалось, что в доме Учитель. Я позвал его.
— Ты проснулся, Николай, как себя чувствуешь?
— Хорошо, а почему ты до сих пор здесь?
— А где мне быть, если ты спал почти двое суток? Ты скажи мне, что тебе снилось, или где побывал во время сна, на твоём лице печать одухотворённости, — и, словно улавливая моё желание не двигаться, Учитель присел рядом с кроватью на низенькую скамеечку. — Ну же, расскажи.
— Я видел сон: во сне я вновь предстал перед Всевышним. Он разговаривал со мной: «Встань, Николай, — услышал я голос над собой, подняв голову, я увидел рядом с собой Светоносного; я же лежал ничком на какой-то поляне леса, не зная каким образом попал туда. Я встал и преклонил перед ним колена, но он ещё раз сказал мне: — Встань, Николай! — И я встал. От Него исходило тепло и успокоение. Как и в первую встречу с Ним, я не видел Его лица. Оно терялось за искрившимися лучезарными струйками света, исходившими от Него. Я улавливал лишь Его облик. Он не был молод, в Нём чувствовалась мудрая зрелость и могучая сила. Я был поражён своим прозрением. Я не видел, а осязал Его. Сознание во мне немного помутилось… — Воспрянь духом, Николай, — вновь обратился ко мне Всевышний, — ответь мне, помнишь ли ты про Мой Дар Тебе?» «Помню и храню его в себе. Я ничего не забыл», — ко мне вернулась уверенность, и я мог свободно разговаривать, лишь волнение не унималось. «Скажи мне, почему ты не захотел увидеть ту, которую так ждал, ведь твои чувства к ней живы?» «Она не хотела открывать мне свой лик», — я сделал ударение на слово «она». «А ты хочешь её видеть?» «Нет. Она ушла от меня к другому, значит, я не достоин её. И зачем мне вторгаться в её жизнь, нарушая спокойствие и счастье? Прошло уже немало лет…» «Ты прав. Прошли годы, но их срок невелик. Хочешь, я покажу её тебе?» «Нет!» — воскликнул я. «Ты не хочешь знать её лик? Почему?» «Я хочу сохранить в памяти тот образ, который любил. На Земле мы были близки, а здесь стали чужими. К чему мне знать её лик?» «Я повторю тебе ещё раз: Любовь свою ты найдёшь здесь, не важно, в чьём образе она придёт. Но ты должен выйти из состояния уединения. Живи и радуйся жизни, этот мир так прекрасен и многолик — познай его!» — и Он стал удаляться от меня, пока не исчез совсем… Потом я испытал толчок, от которого проснулся. Но мне не хочется двигаться, я до сих пор ощущаю тепло Его присутствия.
— Мне знакомы такие чувства. Николай, за годы пребывания в этом мире, — Учитель как бы рассуждал вслух, — ты сумел подняться вверх. Если, представ пред Всевышним после пути сорока дней, ты не смог разглядеть Его лик, то теперь же тебе это удалось в большей степени. Он прав. Живи и радуйся жизни, этот мир так прекрасен!
— Учитель, возможно ли найти Любовь здесь?
— Он сказал тебе, значит так и будет. Неужели тебя будет страшить переход в тело для того, чтобы соединиться со своею Мечтой?
— Конечно, нет.
— Тогда надейся, верь и жди. Но не сиди дома. На дом она к тебе не придёт…
— Я знаю, Учитель. И всё уже решил для себя.
— Что же за решение ты принял?
— Я познаю этот мир!
— Разве ты мало его знаешь? Ты многое познал…
— Да, это так. Я много учился и многое познал, но я не видел этот мир! Всевышний сказал: «… этот мир прекрасен и многолик — познай его!» У меня есть такая возможность. Теперь я рад, что так долго останусь свободным от работы. Лишь бы хватило времени повидать всё или как можно больше…
— Николай, это очень хорошее решение. Не задумывайся о доме, о саде — иди. Я обо всём позабочусь.
— Но ведь ты тоже бываешь часто занят…
— Я найду, кому присмотреть за всем в моё отсутствие. Не переживай об этом… Да ведь ты и сам можешь в любое время вернуться домой…
Решение было принято, и через несколько дней я отправился в путь. Вне дома я провёл около двух лет, лишь изредка возвращаясь домой, чтобы увидеться с друзьями. Вскоре после путешествия я получил информацию: «Подыскивается работа. Следи за поступающей информацией».
И действительно, через месяца два-три я приступил к работе со своим первым учеником. Я впервые работал самостоятельно и очень волновался, но никаких нареканий из Банка Космоса на мои отчёты не приходило. Давались лишь указания. Это радовало.
Стараясь отдавать все силы работе, я всё же был свободен. В такие минуты я наслаждался отдыхом, работая в саду или делая небольшие эскизы и зарисовки, которые со временем превращались в пейзажи. А после путешествия я стал делать наброски запавших в сердце событий, людей, образов.
Так у меня собралась приличная коллекция моих работ. Как-то однажды я решил показать на выставке в Синоде Духовного Образования. Я знал о проводимых там в большом выставочном зале показах художественных произведений. Даже когда я учился во Вселенском, выставлял свои работы в Синоде. Лига говорила мне, что я могу и в дальнейшем выставлять свои работы в выставочном зале Синода, и я воспользовался данной мне возможностью.
Побывав в Синоде, я договорился с Лигой о дне и времени выставки моих работ. На некоторых картинах я ставил свой вензель, говорящий о том, что они остаются в моей собственности. Некоторые картины мне было действительно жаль куда-то отдавать, и я решил их оставить себе, пусть лишь на некоторое время.
Через несколько дней должна была состояться выставка моих работ. Я расставил картины в том порядке, в котором чередовались события и лица моего путешествия. Останавливаясь на каждом полотне взглядом, я словно вновь окунался на короткий миг в события тех дней…
Первым ярким запомнившимся событием было посещение «грубых» миров. Я не знаю, каким более точным словом определить их суть. Здесь нет грубости в понятии людских отношений. Люди здесь добры и отзывчивы. Только их быт несколько отличается от того мира, в котором привык жить я. Дома и различные строения примитивны по архитектуре. Люди надевают одежды не из тонкой материи, а что-то похожее на рубище.
Меня томила жажда, и я решил войти в небольшой домик на окраине городка, через который проходил. Дверь была приоткрыта, и я вошёл.
— Мир вашему дому.
— Входи, путник, — пригласил меня молодой юноша, отодвигая от себя на край стола что-то бесформенное, с чем он работал до моего появления. Он встал и стряхнул древесную стружку, внимательно посмотрев на меня, он продолжил: — Я вижу ты издалека. Проходи, отдохни с дороги.
— Да я не устал в пути, меня томит жажда…
— Пройди к столу, сейчас приготовлю что-нибудь освежающее.
— Я не откажусь и от простой воды.
— А я, как хозяин дома, хочу, чтобы ты ушёл от меня с лёгким сердцем, — возразил юноша и вышел в смежную комнату.
Пока он ходил, я осмотрелся. Потолки в доме невысокие. Окна достаточно большие с широкими подоконниками, на которых в горшочках стояли разные цветы. На окнах шторы с мережкой по низу. У окна большой круглый деревянный стол, с резными ножками. Резная скамья, на которой я сидел. На стене — несколько полочек с книгами. А с другой стороны от окна — шкаф с посудой. Что мне бросилось в глаза — посуда: глиняная и деревянная.
