Бхагаван Раджниш (Ошо) - Ближе к истине. О «Принципах трансформации ума» Атиши
Для просветления нет необходимости что-то делать, необходимо лишь понимание… «Почему я продолжаю оставаться непросветленным?»
Именно так я решил в один прекрасный день: «Все, хватит! Я столько жизней прожил непросветленным образом!» И с тех пор я стал жить просветленным образом. Это просто понимание, это не желание.
Ты говоришь: «Я очень привязан к своей стране и люблю свою работу там».
Замечательно! Люби свою страну, люби свою работу, возвращайся туда – но просто живи там от мгновения к мгновению, чтобы оставаться просветленным. Не отставай и не забегай вперед. Где бы ты ни находился, что бы ты ни делал – просто будь здесь и сейчас.
«И все-таки, – заявляешь ты, – я хочу принять саньясу. Это возможно? Нет ли здесь противоречия?»
Здесь есть противоречие. Но вы живете в противоречиях, и это противоречие – последнее. Прежде, чем вы сможете выйти из вашей полной противоречий и конфликтов жизни, вам необходимо закрыть двери этой жизни. Саньяса – это не что иное, как закрытие дверей – заключительное действие. Это просто заявление: «Я столько времени жил в уме и не испытал ничего, кроме страданий. Теперь я совершаю прыжок из ума в неизвестность. Я отправляюсь в абсолютно другую жизнь».
Быть рядом с мастером, быть связанным с мастером, быть в близости с мастером есть не что иное, как приближение к своему собственному пониманию, к своему собственному просветлению. Ваш ум внушит вам сильнейший страх перед неизвестностью, он будет тянуть вас назад. Жить с известным всегда безопаснее; оно знакомо, вы хорошо подготовлены к такой жизни. Чтобы двигаться в неизвестное, вам понадобится наставник – не для каких-то наставлений, а лишь для того, чтобы вы могли вкусить дух неизвестного, радость неизвестного, празднование неизвестного.
Едва лишь пригубив вкус мастера, вы больше не вернетесь на прежние пути ума. Именно это и есть саньяса.
Да, ты можешь принять саньясу. Поначалу неизбежно возникает тот же самый конфликт: принимать или нет, идти в это или нет. Это естественно, потому что именно так ты функционировал в течение многих жизней. Это стало твоей второй натурой.
Я убеждаю вас, я соблазняю вас в саньясу. Необходима большая убедительность, сильнейшее обольщение. Именно поэтому я создал саньясу. В противном случае в этом не было бы необходимости; вы могли бы приходить сюда, слушать меня и уходить. Вы бы меня слушали, но не приблизились бы ко мне. Это мост. Вы бы меня слышали, но не ощутили бы вкус моего безмолвия. Вы бы послушали, как я говорю о любви, но моей любви вы не познали бы.
Саньяса дает такую возможность. Это энергетическое поле, это поле будды. Это общение: без слов, от сердца к сердцу и, в один прекрасный день, от существа к существу.
Второй вопрос:
Ошо,
Сегодня я услышала и увидела вас во плоти, и оказалось, что я настолько согласна с вами, настолько тронута и воодушевлена, что чувствую необходимость задать вам два вопроса, имеющих к этому непосредственное отношение, и еще один вопрос, не связанный с этим напрямую.
Почему вы так настроены против ума? Ведь не вызывает сомнений, что мы все пользуемся им и нуждаемся в нем, и мне кажется, что мы имеем право критиковать ум лишь тогда, когда обращаемся с ним неправильно – то есть используем его как защиту от слишком глубоких чувств и от выхода за его собственные пределы.
Другой вопрос больше относится к моей проблеме, хотя, несомненно, есть и другие люди, разделяющие мои чувства.
Почему вы считаете, что для саньясинов так необходимо и так важно носить оранжевые одежды и вашу фотографию – по сути, своего рода униформу и икону? Если я покину это место с чувством любви и глубокого уважения к мудрому человеку, целителю, у меня не будет нужды в том, чтобы повсюду носить с собой его фото. Его образ будет слишком глубоко запечатлен в моем внутреннем существе, и если мне понадобится мысленно спросить у него совета, то, вызвав его в своем воображении, я увижу его значительно более живым, чем глядя на фотографию. Мне очень хотелось бы получить саньясу, но, возможно, из-за этого последнего вопроса вы меня не примете.
Моя дорогая леди, пожалуйста, извините меня. Конечно, это просто совпадение – то, что вы оказались со мной согласны. Это может быть только совпадением, потому что чувствовать себя в согласии со мной невозможно.
И не решайте так поспешно. Вы слышали меня только один раз; просто побудьте здесь немного дольше, и вы увидите столько противоречий! Подождите немного, дайте мне немного больше времени, и вы совершенно перестанете чувствовать себя в согласии со мной. На самом деле, и сегодня не вы почувствовали себя со мной в согласии, а я каким-то образом оказался с вами в согласии.
Вы очень умны, у вас уже имеются великие идеи. Ваш вопрос исходит не из невинности, он – от знания.
Здесь так много людей; поэтому то, что я говорю, не может разрушить ум у всех сразу. Если я говорю что-то, что раскалывает ум одного человека, то может оказаться, что ум кого-то другого с этим согласен. С ним я буду работать завтра или послезавтра. Но рано или поздно молот падет на голову каждому – и тогда вы не будете чувствовать себя настолько воодушевленной. На самом деле, отвечая на ваш вопрос, я сделаю вас очень невоодушевленной. Подождите!
Что вы подразумеваете под «воодушевлением»? Похоже, вы уже что-то знаете, иначе что вы подразумеваете под «воодушевлением»? Что вы подразумеваете под «согласием»? Вы уже что-то знаете и заявляете: «Да, этот человек говорит разумные вещи», – разумные, поскольку это то, во что вы всегда верили.
Я здесь не для того, чтобы поддерживать вашу веру: я должен отобрать у вас ваши верования. Я здесь не для того, чтобы вас воодушевлять, потому что любое воодушевление создает рабство. Если вы мною воодушевитесь, то станете моим рабом; вы попадете в зависимость от меня. Я вас не воодушевляю, я просто продолжаю вас колотить и сотрясать. Рано или поздно окажется, что я – здесь, вы – здесь, и между нами – огромнейшая связь, но при этом нет ни рабства, ни зависимости. Мы связаны, но без всякого воодушевления, потому что тот, кто вас воодушевляет, автоматически становится для вас важным – настолько, что вы начинаете чувствовать себя зависимыми.
Вы ищете отцовскую фигуру, которая могла бы воодушевить вас, которая могла бы привнести немного огня в вашу скучную и мертвую жизнь. Но если огонь в вашу жизнь привносит кто-то другой, то он получает власть над вами.
Я здесь не для того, чтобы вкладывать в вас огонь; я здесь лишь для того, чтобы помочь вам увидеть ваш собственный огонь. Будьте светом сами для себя. Воодушевление означает, что вы будете следовать за кем-то другим, будете имитировать его; вы станете христианами, индусами или мусульманами. Саньяса – это заявление о том, что вы больше не индус, не христианин, не мусульманин, что вы не принадлежите ни к какому вероучению, ни к какой догме. У меня нет вероучения, нет догмы. Принятие саньясы означает просто, что вы провозгласили свою свободу.
Но, конечно, возникает вопрос: зачем оранжевый цвет, мала[3] и фотография? Зачем?
Моя дорогая леди, это средство, чтобы держать нежелательных людей поодаль. Саньяса существует не для толпы, не для масс; она лишь для немногих избранных. Предельное – назовите это Богом, просветлением – лишь для тех, кто действительно обладает смелостью, огромной смелостью, потому что предельное открывается только тем, кто может отбросить ум и перейти в текущее мгновение. Текущее мгновение – это дверь в предельное. А чтобы отбросить ум, нужна огромная храбрость – это не для всех.
Это всего лишь средство. Оранжевый цвет так же хорош, как и любой другой или никакой. В нем нет ничего особенного. Я мог выбрать любой – зеленый, черный, они бы подошли. Но цель цвета состоит в том, что это средство. Оно для людей, которые готовы совершить несколько безумных поступков, – потому что дальше их ожидают все более и более безумные вещи. Если вы не способны сделать такую простую, глупую вещь, какой является ношение оранжевой одежды, медальона и малы, если вы не можете собрать достаточно храбрости, чтобы повсюду выглядеть по-дурацки, чувствовать себя посмешищем, чувствовать себя глупыми и нелепыми – если вы даже на такое не способны, то это место не для вас, потому что впоследствии придется совершать все более и более безумные поступки.
По мере того, как вы будете двигаться во все более глубокую близость со мной, я буду требовать все более и более нелогичных вещей, потому что только благодаря этим требованиям может исчезнуть ум; другого пути нет. Эти требования подобны ударам электрическим током. Только так ваш развитый ум, совершенствовавшийся веками, может быть потрясен до самых основ.
Это всего лишь простое средство, помогающее отпугивать тех, кто попал сюда по ошибке. Такие люди просто убегают. Увидев эту безумную толпу, увидев людей в оранжевом, они пугаются и убегают.
