Уильям Джадж - Океан теософии (сборник)
В бурю и в сияние, в жару и в холод, близко и далеко, среди друзей или врагов мы снова всё в той же Единой Работе.
ПИСЬМО ДЕСЯТОЕДорогой товарищ!
Я получил твоё длинное письмо и сообщение. Всё, что я могу сказать – оно совершенно блестящее и удивительно точное. Разреши мне сказать в ответ, что ты не стоишь на месте… Я несусь стремительно, и это хорошо, как ты говоришь, но что из этого, если я не слышу твоих слов? Благодарю тебя. Это горн трубит из прошлого. Возможно, в другие времена я научил тебя тому, чему теперь ты учишь меня. Когда в своём письме я говорил, что в Кали-юге можно сделать больше, чем в любом другом веке за тот же период времени, я не знал, что это лишь подтверждение сказанного тобой. Теперь, в ясном свете луча, брошенного тобой, я хорошо вижу это. Но не бойся. Ты стал настолько мне близок, что я позволяю себе выбалтывать некоторые вещи, которые иногда чувствую, но клянусь, я далеко не всегда бываю таким несдержанным. Поистине, ты доказал, что ты на месте, которого заслуживаешь.
Итак, скажи, разве ты не начинаешь понимать всё больше и больше то, что происходит вокруг тебя? Разве ты не чувствуешь, что знаешь о вещах, даже когда никто не говорит тебе о них?
Мой друг Урбэн (Эсэбио Урбэн был одним из псевдонимов мистера Джаджа, под которым он писал в журнале «Путь». – Ред.) показал мне письмо, в котором <…> пишет, что испытывает сильную тоску в связи с разными обстоятельствами, из которых не видит выхода. Я говорю ему: «Это просто трясина отчаяния. Мы знаем, что свет впереди, а опыт других показывает, что самое тёмное время наступает перед рассветом, что сильные души неизбежно подвергаются испытанию, потому что несутся к свету впереди других». В финской эпической поэме (Калевала) сказано, и это так на самом деле, что определённые места охраняются отвратительными змеями и блестящими копьями.
И хотя это правда, я также должен сказать ему, чтобы он постарался, как может, изменить к лучшему окружающие обстоятельства. Я досконально объясню, что имею в виду. Как ты знаешь, он сейчас живет среди людей другой веры. Элементалы, окружающие этих людей, если могут, внушают им подозрение и недоверие к тем, кого почитает <…> А если это не удаётся, они стараются, чтобы он заболел, или усугубить уже имеющиеся у него болезни. Они частично преуспели, наведя на него тоску… Сейчас <…> слаб и окружён теми, кто внутренне противится его вере… В результате, местные элементалы ссорятся с элементалами <…>, что вызывает у него отчаяние, слабость и т. д. Я говорю <…>, что с изменением места ему сразу станет лучше. Поэтому и написал, что чем быстрее он изменит обстановку, тем лучше.
Очень важно не предпринимать никаких ответных атак. Постараться, чтобы люди посвятили себя работе и игнорировали атаки. Противоположные силы напрягают каждый нерв, чтобы раздражать некоторых или всех нас, ведь, отвечая в раздражении, мы можем наделать больше ошибок. Думайте над тем, как улучшить работу, которую делаете, получить новую и отдать этому всю энергию, иначе благожелательное влияние, предназначенное всем работникам Филадельфийского теософского общества, сведётся к нулю.
Приветствуй <…> и объясни ему со своей точки зрения, в чём разница между интеллектом и духовным разумом. Научи его, как распознать команды духа и слегка уменьшить интеллектуальное отношение, которое ему свойственно. Не указывай на специфические примеры его неудач, но детально поговори о своём внутреннем опыте. Это будет для него полезно.
Упанишады: «существующий» не в таком смысле, что душа существует за счёт употребления пищи, но как проявление, как причина, по которой тело становится видимым, действует и находится в этом состоянии посредством употребляемой пищи. Я думаю, что правильный перевод будет значить противоположное и должен читаться так: «Душа, ведущая существование близко к сердечному, является причиной того, что существует тело, для которого пища – необходимое средство поддержания жизни». Это дополнительно подтверждает доктрину, согласно которой, если бы не было души, то тело не могло бы существовать. Да, это также значит, что душа добывает жизненные силы из пищи, причиной усвоения которой является единая жизнь. Для заметки скажу то, что ты знаешь: если бы мы не принимали пищу, то умерла бы материальная составляющая триединства, и душа, будучи разочарованной случившимся, нашла бы другое тело, чтобы в нём снова пытаться получить необходимый опыт. Разве не разрешено каждому, имеющему физическое тело, завести в нём такие привычки, посредством которых мы, воплотившиеся существа, можем познать себя? А потом, когда это достигнуто, и мы живём не так, как другие, всё равно, даже и тогда, находясь в проявленном состоянии, душа должна существовать, так сказать, за счёт пищи, хотя соответственно новому состоянию и пища должна быть другая. Даже дэвы существуют за счёт пищи. Ты знаешь «они внедряются в цвет, звук или вкус, пользуясь ими, они растут в этом цвете, и.т.д., и этим они живут». Будь осторожен со словами, <…>, дорогой; они – ловушка. Схватывай идеи, а я пойму по контексту, не сводится ли твоё понимание к ординарному.
Я потонул в работе, но у меня прибавилось решительности, и я чувствую помощь, посылаемую мне из соответствующего места.
Давайте продвигаться от места к месту, от года к году, и неважно, кто или что извне на нас притязает, каждый из нас принадлежит своей душе.
Навеки…
ПИСЬМО ОДИННАДЦАТОЕВ твоём письме есть предложение, которое Д.Нимэнд не объяснил. Но оно нуждается в объяснении, ибо является результатом ошибочной идеи. Ты говоришь: «Могу ли я помогать этим невежественным элементалам, умственно давая им инструкции? Я старался, но безуспешно».
Во всех случаях, где затруднения или психические расстройства причиняются элементалами, ты не можешь. Элементалы не невежественны, они знают как раз столько, сколько знаешь ты, в основном больше тебя. Разве тебе неизвестно, что они отражатели? Они просто отражают либо твой разум, либо умственные напластования, возникшие в результате возраста, расы и нации, в которой ты живешь. Они действуют автоматически и несознательно. Им нет дела до твоих «умственных инструкций». Они тебя не слышат.
Разве ты знаешь, как они слышат или какой язык они понимают? Не только человеческая речь, но и обычные человеческие мысли, в которые облекается ментальная речь, всё это для них – невостребованное письмо.
С элементалами можно общаться только через сочетания цветов и звуков. Когда ты обращаешься к ним, то, стремительно присоединяя себя к твоим мыслям, они обретают жизнь.
Поэтому не старайся говорить с ними слишком много, ибо в этом случае они узнают тебя и могут потребовать какие-нибудь милости или привилегии, или станут привязанными к тебе, поскольку, чтобы понимать, они должны знать тебя. А фотографическая пластинка не забывает.
Не бойся их, не отшатывайся от них в ужасе или отвращении. Время испытания должно прийти. Иову нужно было ждать, пока пройдёт время всех его неприятностей и болезней, он ничего не мог сделать раньше.
Но мы не собираемся сидеть без дела и жаловаться. Проходя испытания, мы привлекаем к себе новых, хороших элементалов для того, чтобы, как говорят на Западе, иметь капитал, к которому можно прибавить, когда закончится испытательное время…
Всё остальное Нимэнд объяснил хорошо. Читай оба объяснения вместе.
И последнее, познай этот закон, написанный на стенах чертога знания: «Получив, отдай с готовностью; ты никогда не сможешь отступить, однажды решив посвятить свою жизнь великому потоку энергии, равно несущему как элементалов, так и души, и заставляющему биться пульс наших сердец. А потому стремись к внутренней преданности, которая усиливает способность отдавать. Написано в Законе, что мы должны отдать всё, или оно будет потеряно. Как тебе нужен чей-то совет, так же он нужен и другим, тем, кто блуждает в темноте в поисках света».
ПИСЬМО ДВЕНАДЦАТОЕСегодня я получил твою телеграмму, которая привела меня в шок. «<…> очень плохо». Едва могу представить, что это конец всему. В нём было столько огня, никак не могу поверить. Я послал тебе телеграмму, спрашивая, нужно ли было сказать об этом <…>. Хотел также посоветовать тебе читать вторую главу Бхагавадгиты. Она, мой дорогой товарищ, всегда помогает мне справляться со всеми затруднениями, хотя не избавляет от сиюминутной боли. Кроме того, это карма, справедливая и мудрая. У всех нас есть изъяны, и если они уменьшаются таким путём, значит, много препятствующей кармы сразу и навсегда отработано, и <…> свободен для более важной работы в лучших местах. Мне бы хотелось быть там с тобой. Скажи ему, как я люблю его, скажи, что в Кали-юге ни один человек с таким чистым сердцем, как у него, не остаётся надолго без работы. Слова бесполезны. Я послал мысли, и, есть ли у нас физическое тело или нет, они помогают. Последнее время каждый вечер и в течение дня я мысленно, как могу, посылаю ему помощь и не только <…>, но также и тебе. Я знаю, она достигает цели, но я не могу справиться с кармой, когда она слишком сильная.
