Дмитрий Соколов-Митрич - АнтиГрабовой. Кто «воскрешает» наших мертвых?
Под проект создания новой религии, в отличие от мифического воскрешения и концентрации на числах как панацеи от всех болезней, деньги дать могут. При наличии, естественно, детального бизнес-плана. Возможно, что и дали, автор не располагает такими сведениями. Но предприятие уже состоялось, оно прекрасно функционирует, действуя как отлаженный механизм в соответствии с лучшими многовековыми традициями и рекомендациями современной экономической науки, демонстрируя экспоненциальный рост, предлагая новые товары и услуги и захватывая все новые рынки.
Это ли не успех? Это ли не признание? Если кому и пристало сетовать, так это нам, наблюдающим все ЭТО.
Несколько слов о предсказании будущего. У автора отношение к предсказанию будущего, с одной стороны, сложное, с другой — однозначное. Сложность порождается непониманием. Общеизвестно, что предсказатели не могут предсказать свою собственную судьбу. Редкие удачные предсказания дня собственной смерти, кочующие из книги в книгу, только подтверждают это правило. Логические нестыковки пронизывают все книги предсказателей и о предсказателях. Первый пришедший на память пример: Грабовой не раз и не два стучался в двери официальной медицины, но безрезультатно. Зачем, заранее зная результат, стучаться в запертую дверь? (То, что этот результат был очевиден без всякого ясновидения, мы сейчас не обсуждаем. Как и то, что опытные люди в таких случаях не стучатся, а «несут».)
Зайдем с другой стороны. Возможность предсказания будущего основана на постулате жесткого детерминизма — все предопределено! Вы идете к предсказателю, он заглядывает в ваше ближайшее будущее, предупреждает: через неделю на вас может упасть кирпич, обойдите стороной стройку на улице Строителей. Вы с благодарностью принимаете пророчество, оплачиваете его согласно тарифу, обходите стройку, вы живы, вы счастливы. Но если бы прорицатель заглянул чуть дальше, то он обнаружил бы, что вам уготована совсем другая смерть. Как с этим вяжется кирпич? Непонятно.
Однозначность определяется просто: я не желаю ничего знать о будущем, ни своем, ни человечества. Мечтать — сколько угодно, точно знать — увольте!
Знать будущее — скучно. Вот и у Грабового в воспоминаниях о его школьных годах звучит та же мысль (см. житие). Мы любим жизнь за ее непредсказуемость. Человек жив надеждой на счастливую встречу, на то, что все изменится к лучшему. Распишите ему всю будущую жизнь и вы отнимете у него надежду. Это уже не скука, это тоска. От нее хоть в петлю.
Знание будущего опасно, даже ложное. Во времена царя Ивана III ждали конца света, серьезность ожиданий подчеркивает тот факт, что на период после 1492 года (7000 года от основания мира) не составляли пасхалии, церковный календарь. И конечно, в тот год не работали — зачем? Во времена Ивана Грозного было еще хуже, одна из трактовок опричнины рассматривает ее как подготовку к концу света, людей отправляли на небеса в опережающем графике. Вы скажете — дикие, необразованные люди. Что, в наше время лучше? Недавно пережили 2000 год, истерии хватало. Пророчества о конце света не прекратились и после миллениума. Другое дело, что психоз не принимает вселенского масштаба. Но локальный случается с пугающей регулярностью. Новоявленные пророки убеждают, что уж коли все равно пропадать, так уж лучше самим, в организованном порядке, это-де верный путь в рай (непременно в рай!).
Грабовой утверждает, что он может изменять будущее и обещает научить этому всех людей. Это уж совсем никуда не годится! Только не надо говорить, что все будет делаться исключительно из благих побуждений. Известно, куда ведет дорога, вымощенная благими намерениями. Не помню кто, но, несомненно, умный человек, сказал: «Дьявол зародился из пены на губах ангела, толкующего о всеобщем счастье». Но я готов признать, что Грабовой одержим идеей всеобщего блага, что все его изменения будущего направлены к этой святой цели. Но если может он, то могут и другие. А люди в большинстве своем устроены так, что в первую очередь думают о благе собственном, а не об общественном. Пусть их силы неизмеримо малы по сравнению с могучим гением Грабового, но они будут гнуть свою линию и по многочисленности их вполне могут и перемочь Грабового.
Да и самому Грабовому надо проявлять осторожность. «Когда вы смотрите на реальность и вас что-либо не устраивает, как, например, биологическая смерть, то, значит, этого и не должно быть в этом мире, потому что вас должно устраивать все», — пишет он. Весьма вероятно, что найдется человек, который проникнется этими словами, посмотрит на окружающую реальность и решит, что его не устраивает наличие в ней всяких мессий и шарлатанов — значит, этого не должно быть в этом мире! Это пожелание будет отвечать всем сформулированным Грабовым требованиям: оно будет направлено на благо человечества, оно будет угодно Богу, оно будет поддержано большинством людей, потому что, слава богу, это большинство еще не расширило свое сознание до таких пределов, за которыми теряется здравый смысл. И что тогда будет, Григорий Петрович?
Вот еще говорят, что Господь помогает только тем, кто изменяет будущее к лучшему. Тут меня тоже берет сомнение. Я бы на месте Господа обиделся: с чего это ты, парень, взялся за улучшение моего творения? Или оно тебе не по душе? Где мои молнии?
Это мое сомнение имеет исторические корни. Многие религии строго осуждают (или осуждали) всякие попытки людей изменить, улучшить, украсить свое лицо и тело. Вам что, не нравится, каким (чаще какой) Господь сотворил вас? Вам не нравится творение Божие? Это бунт против Господа! По-своему они, конечно, правы.
Я готов допустить богохульную мысль, что в творении Господа есть некоторые недоработки, мудрено ни в чем не ошибиться, создавая мир в такой спешке. Но Всеведущий и Всемогущий, несомненно, сам знает об этих огрехах и может в любой момент их исправить, ему добровольные помощники не нужны.
Так что давайте лучше заключим пакт о невмешательстве в будущее, так как-то спокойнее. Всемирный пакт, а вы, Григорий Петрович, как ассоциированный член ООН (кстати, почему этого диплома нет на вашем сайте?), пролоббируете там этот законопроект.
Еще немного о Боге. У нас сложное отношение к Богу, обусловленное, в частности, атеистическим, богоборческим воспитанием. Мы живем в стране, в которой согласно последней переписи населения число верующих в Бога на 20 % меньше числа православных (понятно, что с учетом других конфессий разрыв должен увеличиться). Автор не испытывает ни малейшего желания иронизировать над этими парадоксальными данными, потому что они имеют очень простое объяснение — мы, даже не верующие в Бога, ощущаем себя православными, мы православные на генетическом уровне. Эту мысль прекрасно выразил Джек Лондон в одном из своих рассказов, где его герой, атеист по убеждению, отказался под угрозой смерти со стороны язычников сказать во всеуслышание, что Бога нет, ибо — «Бог есть! Бог моих отцов!» Эта мысль о Боге отцов содержится и в Библии, она же краеугольным камнем лежит в основании учения Н.Ф. Федорова.
Имя Христа у нас ассоциируется с любовью, мы уверены, что от Христа может исходить только добро. Назвать это мифом или стереотипом массового сознания не поворачивается язык, это наш символ веры, всех, даже не верующих в Бога. На этом символе веры спекулируют многочисленные пророки, год за годом являющиеся на Русь. Некоторые, самые бедовые, объявляют о втором пришествии, все остальные через слово склоняют имя Христа в своих проповедях. Постоянные ссылки на Христа выполняют роль смазки, с помощью которой новоявленные пророки пытаются запихнуть в обывателей сухую и заплесневелую корку их доморощенных учений. И люди заглатывают наживку, полагаясь на Христа и не вдумываясь в смысл учения. Далее вступают в дело отработанные веками технологии одурачивания людей, которые в подавляющем большинстве случаев сводятся в итоге к банальному изъятию денежных знаков, незначительным меньшинством пророков двигают политические, властные амбиции, что, впрочем, не исключает побочного банального бизнеса.
Грабовой не уникальное явление в ряду «пророков». По земле бродит сейчас более трех тысяч людей, именующих себя Иисусами Христами (не считая содержащихся в спецлечебницах), в одной трезвомыслящей Франции свыше 40 000 ясновидящих, имеющих государственную лицензию и платящих налоги с доходов от своего ясновидения, число «народных целителей» в России сопоставимо с численностью целого народа какой-нибудь небольшой европейской страны. Если чем и отличается Грабовой от других «пророков», то лишь широтой охвата, охвата не населения — есть секты много большие, а вопросов мироздания. Большинство других «пророков» довольствуются своей маленькой делянкой, неустанно вспахивая ее и собирая урожай, Грабовой же претендует на всеобщность. Вероятно, это обусловлено эквивалентными амбициями, автор не желает не то что говорить, но даже думать об их содержании, с готовностью предоставляя это право другим.
