Гностицизм - Хёллер Стефан

Гностицизм исповедует очень отчетливую и продуманную сотериологию — то есть учение о спасении и спасителях. Спящий человеческий дух пробуждается призывом предельной Божественности или посланниками Света. Такие посланники ниспосылаются Истинный Богом на протяжении всей истории. Они спускаются из высших духовных реальностей, чтобы пробудить души для возвращения. Они приходят возродить человеческий дух в его первоначальном сознании и привести его к Божественности. Лишь некоторые из этих спасительных образов упоминаются в Гностических Писаниях. Наиболее важные — это Сет (третий сын Адама), Иисус и пророк Мани. Иногда спасительная роль отводится некоторым пророкам Ветхого Завета, и некоторым основателям более поздней (Манихейской) Гностической традиции, а также такие великие учения, как Будда и Заратустра, признаются истинными посланниками света. Большинство гностиков всегда смотрели на Иисуса как на основную спасительную фигуру. Даже Мани, занимавшейся своей деятельностью в Иране и Азии, считал себя пророком Иисуса Христа и почитал Иисуса как спасителя.

Что означает спасение для гностиков? Во многих смыслах, гностическая концепция спасения близка к концепции освобождения, лежащей в основе индуистской и буддийской традиции. Гностики ищут спасения не от греха (первородного или какого-либо другого), но от невежества, следствием которого и является грех. Те, кто познает Божественное через гнозис, избавляется от всех грехов, тогда как те, кто его не узнал, не могут спастись, а только продолжать впадать в прегрешения. Невежество — которое означает незнание духовных реальностей — рассеивается посредством гностического опыта. Решающее откровение гнозиса было принесено посланниками Света, особенно Иисусом, который считается вестником этого периода.

Гностическая концепция спасения очень тонка. Ученики Духа, у которых понимание гностических идей является поверхностным, часто неправильно понимают гностическое спасение как совершенно непосредственный индивидуальный опыт, своего рода духовное делание — т.е. объект, предназначенный для самостоятельного достижения. Эта проекция на гностическую традицию — в значительной степени продукт нашей светской, религиозной эпохи и общества. Если бы существовала возможность спасения без чьей-либо помощи, то подавляющее большинство человеческой расы было бы давно освобождено. Также освободительный гнозис не является результатом простого чтения, интеллектуальных размышлений и дискуссий. Чтобы освободиться от тяжкого бремени духовного невежества нам необходима помощь вкупе с нашими собственными усилиями.

Личное спасение

Гностицизм всегда признавал, что потенциал гнозиса, соответствующий спасению, присущ каждому мужчине или женщине, также он не является чужим и коллективным, но индивидуальным. Поэтому все заявления обычной христианской искупительной теологии бессмысленны для гностика. Мир не был создан совершенным, его нынешнее состояние не является следствием падения, и человеческая раса не несет первородного греха, который передается всем мужчинам и женщинам. Следовательно, нет никакой нужды приносить в жертву Божьего сына, чтобы успокоить его гневного Отца и тем самым спасти человечество. Примечательно, что оригинальное греческое слово, обозначающее грех, hamartia, означает «не попавший в цель». При использовании в этом смысле, слово «грешник» относится к большинству людей. Мы все не попадаем в цель, и мы делаем это потому, что не знаем истинной природы вещей и божественности. Великие посланники Света приходят стимулировать наши возможности избавиться от этого невежества. Мы нуждаемся в просветительских учениях и освободительных мистериях (таинствах), приносимых нам, чтобы помочь проявлению нашего потенциала освобождения.

Те, кого посланники Света пробуждают от духовного сна (и те, кто приложил необходимое количество духовного усердия и старания) — становятся истинными Гностиками (знающими, или пневматиками, подлинными духовными личностями), тогда как остальные остаются бессознательными и привязанными к земле. Некоторые называют эти взгляды элитарными, а современное эгалитарное мышление имеет тенденцию восставать против них. Но есть разница между деспотической, своекорыстной элитарностью, которая прославляет самого себя, и своих собратьев как отдельную группу, с одной стороны, и неизбежным существованием элитных личностей, с другой. Покойный духовный учитель Дж. Кришнамурти писал в своей небольшой классике «У ног Учителя»:

Никакой гностик, древний или современный, не смог бы выразить это лучше.

Враги гностиков (начиная с церковных отцов-ересиологов) никогда не уставали твердить, что гностики были высокомерными элитами, которые чувствовали презрение к остальной части человечества. Однако, не существует данных о преступлениях гностиков против человечества — что последователи гностицизма подвергали чрезмерной тирании и преследованию тех, кто не придерживался их духовных убеждений или тех, кто не соглашался с ними. Инквизиция, крестовые походы и священные войны не были придуманы гностиками, а зачастую были направлены против них.

Как оказывается, «мироотрицательный» подход гностицизма зачастую неверно истолковывают, как призывающий к самоубийству или иному вредному для жизни деянию. Некоторые массовые случаи религиозного самоубийства в последней четверти двадцатого века (Джонстаун, Храм Солайре, Ворота Рая) рассматривались общественностью и СМИ как результат гностической доктрины и практики. Ничто не может быть дальше от истины. Да, гностик считает, что земная жизнь во многих отношениях является состоянием порабощения темными силами, однако, гностики вовсе не считали, что смерть приносит автоматическое освобождение от этих тягостных условий. Освободительное знание должно проявиться, пока человек пребывает в воплощенном состоянии, и те, кто достиг такого духовного освобождения, наслаждаются своей свободой, пребывая в воплощении или же вне его. С другой стороны, те, кто не освободился в сознании, по определению по-прежнему скованы узами творения, пребывают ли они в теле или же за его пределами. Некоторые гностические писания свидетельствуют, что человек неоднократно возвращается к этой земной реальности (то есть, перевоплощается) до тех пор, пока его трансформированное сознание не избавится от необходимости перерождений.

Когда Конфуция спросили о смерти, он ответил: «Почему вы спрашиваете меня о смерти, если не знаете как жить?». На подобный вопрос, заданный в Гностическом Евангелии от Фомы, Иисус отвечает: «Открыли ли вы начало, чтобы искать конец? Ибо в месте, где начало, там будет конец. Блажен тот, кто будет стоять в начале: и он познает конец, и он не вкусит смерти».

Выводы очевидны: гностику необходимо познание вечной области, из которой появляются души. Это знание делает все вопросы о жизни и смерти самоочевидными и избавляет от всех опасений по поводу того, что в мире называется смертью.

Когда мы контактируем с невыразимой, божественной реальностью, являющейся нашим источником, мы также познаем то состояние, в которое должны возвратиться. Без этого знания мы действительно мертвы, хотя и можем демонстрировать признаки физической жизни. С этой точки зрения, самоубийство (религиозной или иной мотивации) представляется как особо непродуктивное действие.

Помимо обвинения в духовной элитарности, гностики также не раз обвинялись в пропаганде морального нигилизма, технически известного как антиномианизм, или «сопротивление закону». Здесь также легко упустить тонкость гностической позиции. Большинство религий учат, что люди достигают спасения посредством исполнения правил (например, заповеди Ману, Хаммурапи или Моисея), полученных от божественного или квази-божественного источника. Этой позиции явно не хватает психологической утонченности. Люди не действуют в вакууме; поведение человека проистекает из состояния сознания. Преступление есть результат преступного состояния ума, ложь является проявлением отсутствия целостности и подлинности в душе и разуме. Будда, величайший гностик Азии, заявил, что правильное мышление должно порождать правильное действие. Гностицизм есть система мышления, базирующаяся на внутреннем, психо-духовном опыте. В этом случае, неудивительно, что гностицизм выделяет состояния ума и рассматривает действие как вторичное по природе и важности. Гностики всегда считали, что сознание, а не внешнее действие, является истинным показателем моральной ценности.