Наталия Будур - Повседневная жизнь колдунов и знахарей в России XVIII-XIX веков
Свежие части растений — цветы, листья, корни — или прикладывались на больные части тела «цельными», или измятыми в кашицу, или съедались больными, или из них выжимались соки, которые давались больным сырыми или прокипяченными.
Высушенные растения назначались: растертыми в более или менее мелкий порошок, внутрь с водой, квасом или посыпанными на черный хлеб; гораздо чаще из сухих растений делались настойки на водке или водяные отвары.
Последние приготовлялись различно. Некоторые травы заваривались кипятком и настаивались как чай, другие «утапливались в печи». Для этого растения клали в глиняный муравленный горшок (глиняная посуда была желательна), заливали их кипятком, закрывали крышкой и оставляли в теплом месте на несколько часов. Остывший отвар процеживался и давался больному.
Надо сказать, что знахари были часто более добросовестны, чем врачи и аптекари, которым в одном из медицинских изданий, посвященных травам, дается следующее наставление:
«Травы и листья сильно пахучих или душистых растений собирать должно молодые, сочные, довольно зеленые, пахучие, перед развертыванием их цветных почек (gemmae). Однолетние растения собираются, когда листья совершенно распустятся и цвет начинает развиваться; двулетние — до прозябания стебля; многолетние — в начале их расцветания или когда уже цвесть начинают.
Травы и листья зеленеющие собирать можно все лето; но весеннее время к сему предпочитается; притом избирается хорошая и сухая погода, когда растения не овлажаются ни утренней, ни вечерней росой, а потому ясный день и самое полуденное время для срывания трав расцветающих или отцветающих, или отцветших уже, признаны способнейшими.
Собравши, очистить листья от твердых стебельков и от гнилых поблекших или посторонних листочков.
Травы, собираемые со стебельками, связывают в пучки и вешают в тенистом, солнцем согреваемом и ветром свободно продуваемом месте. Листы же одни, в подобном сему месте, для скорейшего высушивания и предохранения от порчи или гнилости, расстилать можно тонкими слоями.
При высушивании многих, а особенно сочных листьев, не бесполезно употреблять искусственную теплоту — комнатную или умеренную печную; причем сила оных и естественный цвет весьма удобно сохраняются. Листья же Омега пестрого (Conium maculatam) и подобных ему растений, одаренных тонким летучим веществом, по высушении истереть тотчас в порошок и хранить в стеклянном сосуде, хорошо закупоренном.
Примечание есть верное, что природные наши растения, в деревнях ежегодно заготовляемые и собираемые в сухое лето, суть действительнее и лучше сохраняемых в аптеках иноземных средств. Ибо опытные травоведы все вообще целебные растения, собранные ими во время (около Иванова дня) и на своих природных местах, умеют хорошо сберегать от сырости, плесени, гнилой порчи и других повреждений, уничтожающих лучшие их силы. Они привешивают их в мешках или кульках в сухом месте; сырые же содержат в холодных покоях или погребах, куда бы мороз проникнуть не мог. Свежие корни, назначаемые для развода, хранят тоже в погребах, зарыв в песок, и весной высаживают.
При. хранении трав и листьев должно остерегаться, дабы не смешивать оные с другими растениями, особенно сильно действующими или ядовитыми, которые всегда должны быть сохраняемы отдельно в различных местах. Равным образом, для избежания худых следствий, могущих произойти от испорченных или оставшихся растений, надлежит оные тотчас отделить и не употреблять в составлении лекарств. Но некоторые корыстолюбивые аптекари редко выполняют это правило, имеющее столь важное влияние на здоровье. Заметить должно, что нововысушенные корни, травы, цветы, семена, плоды и корни бывают сильнее годовалых, оставшихся».
Магическая сила трав
Несомненно, что травы и зелья, получаемые из них, обладали для «пациентов» знахаря особой магической силой. Эта целебная сила — метафорически понимаемая жизненная сила, которая пронизывает все живое на земле и обеспечивает жизнь, здоровье, плодородие для всего сущего.
В народной медицине, магической по своей природе и сути, лечение травами и по сей день основывается не только на их «естественных» целебных свойствах.
Многие растения из тех, что применяются в народной медицине и вообще в магии, на самом деле не имеют или почти не имеют целебного эффекта.
«Лечение — всегда ритуал, и всякое средство в нем, даже самый простой отвар из трав, является тщательно разработанным ритуальным символом, о первоначальном, глубинном значении которого теперь можно строить только догадки, — пишет Ю. Е. Арнаутова. — Роль растений в мифопоэтических представлениях и их использование в ритуальной практике в большей степени определяются наличием особого растительного («вегетативного») кода в культуре и принадлежностью к многочисленным системам классификации, нежели их «естественными» свойствами. К Леви-Строс подчеркивал, что все растения и животные известны человеку не потому, что полезны, напротив, многие считаются полезными, так как уже известны, включены в единый глобальный классификационный комплекс, при помощи которого человек ориентируется в окружающем мире, а «причины, по которым общества выбирают для использования некоторые естественные продукты, что, в свою очередь, приводит к созданию особых обычаев, или же от них отказываются, зависят не только от присущих этим продуктам свойств, но также от придаваемого им символического значения».
Символическим значением или, иными словами, «магической силой» многие растения и другие предметы наделяются в культуре «автоматически», на уровне бессознательных коллективных представлений, в основе этого процесса лежат сложные семантические механизмы. К примеру, столь популярный в любовной магии и как средство от бесплодия корень мандрагоры имеет вид человеческой фигурки без головы. Нить, которой производили измерения больного, чтобы исцелить его таким образом, или которой связывали в пучки целебные растения — красного цвета, а красный цвет, как известно, в магической практике является субститутом крови. Чеснок, отгоняющий всякую нечисть, обладает резким запахом, так же как и рута, подобно многим ароматическим растениям нашедшая применение в культе мертвых — ее сажали у могил, венки из нее возлагали покойникам на голову. Перед нами — простейшие формы семантизации, когда предмет наделяется символическим значением на основе его отдельных характеристик по форме, цвету, материалу. Каждая из этих характеристик в свою очередь может иметь дополнительный символический смысл (символика круга, креста, цвета) и может коррелировать с более общими классификаторами, характерными для мифологической модели мира, например, с основными семиотическими оппозициями: внутренний — внешний, живой-мертвый, правый — левый, день — ночь и т. п.».
И далее: «Сбор трав и приготовление снадобий из них издревле сопровождались определенным ритуалом, предназначенным или наделить их магической силой, или активизировать уже имеющуюся. Едва ли существовало в Средние века хотя бы одно дикорастущее целебное растение, которое не собирали бы в строго определенное время, например, при убывающей луне, или до восхода солнца, или «пока не высохла роса», чистыми и пустыми руками, или, напротив, имея в руках что-нибудь железное, избегая прикасаться руками к земле, молча ли, с заклинанием или какой-нибудь иной церемонией. Мандрагору, например, чтобы лишить ее изначальной вредоносной силы, долго мыли в текущей воде, которая еще в дохристианской мифологии разных европейских народов считалась очищающей и вообще благотворной во всех отношениях. Число стеблей, собранных в пучок, также не было произвольным: 3,7,9,12».
Собирание целебных и чародейных трав издавна приурочено нашим народом к определенным дням.
Так, лечебные травы с особыми заговорами да обрядами срывали 23 мая, в день Симона Посева, Симона Гулимона, а иначе — в день памяти святого Симона Зилота, когда наши предки праздновали именины матушки сырой земли: копали коренья, собирали зелья у болота.
Но для того чтобы травы имели надлежащую целебную силу, надо собирать их умеючи — в определенное время, с соблюдением известных условий и обрядов. Очень важно и время сбора. Так, срывать белоцветку одномесячную (Anemone Altaica Fisc.) и прострел (Puisatilla patens Mill?) надо обязательно, пока их «не о куковала кукушка».
Копытник (Asarum europaeum) собирается лишь тот, у которого пуговки (плоды или цветы) смотрят на восток, а если на север, то его обходят.
Корень Христов (Aconitum septentrionale), слывущий за растение, укрывшее под своими листьями Христа от воинов Ирода, берут только истыканный, гладкий же считается «смертельным».
Иные травы срываются так, чтобы на них не ложилась тень.
Синий зверобой (Campanula cewicaria), отвар которого женщины пьют, чтобы «золотник (матка) не маял», стараются отыскивать там, где не слышно петушиного пения, ибо целительная сила, по мнению повитух, есть только в экземплярах, выросших вдали от пения петуха.
