Ольга Обнорская - Сад Учителя
— Я провожу тебя, — сказал он.
Мы поднялись в залу. Учитель стоял у стола и просматривал какие-то чертежи.
— Подойди, Астра, и ты, Нуми, тоже.
Мы подошли к столу.
— Покажи Астре кривую её жизни, — сказал Учитель, протягивая Нумену большую синюю тетрадь.
Нуми развернул её и показал мне черту, которая шла то ровно, то волнообразно, то резко подымалась вверх, то стремительно падала вниз. Вокруг неё были начертаны какие-то цифры, знаки, даты…
— Это твоя жизнь, — сказал Нуми.
Я внимательно смотрела на эту «кривую», мысленно вспоминая прожитое.
— А вот взгляни теперь, — сказал Нуми и перевернул страницу. — Видишь взлёт твоей линии на небывалую до сих пор высоту? От тебя будет зависеть удержаться на ней.
Тут я почувствовала, что силы мои слабеют… Я падала в какой-то «духовный обморок» и как сквозь сон слышала голос Учителя:
— Бедное дитя! Она слишком напрягает силы. Уведи её, Нумен, и дай ей покой.
Учитель сделал над моей головой несколько движений руками, и я ушла.
6 часов. Молитва.
Я вставала в ряды братьев, когда Учитель уже говорил:
— Мир всем!
Молитва была, как всегда, краткая и всегда новая, хотя смысл её оставался один и тот же. После молитвы ко мне подошла Анита.
— Что с тобой? Здорова ли ты? — спросила она тревожно. — Пропустила сегодня праздник! Мы все были… Учитель сказал чудесное Слово, а тебя не было! Что с тобой?
— Я больна, — пролепетала я.
— Ты действительно, кажется, больна! Чем я могу помочь тебе? — затревожилась Анита.
— Ничем, только своей любовью, — улыбнулась я.
Нас быстро догнал Стивенс. Он был так же, как и Анита, полон внимания и преданности. Меня это глубоко взволновало. Я остановилась.
— Слушайте, мои дорогие! Я сейчас разрыдаюсь… или… или не знаю, что сделаю! Но нельзя же так… нельзя ко мне так относиться! Я вовсе не достойна такой любви, я вовсе не совершенна и совершенно…
— Остановись! — вскричала, смеясь, Анита. — Ты совершенно больна, это очевидно…
— А я вот что скажу тебе, — сказал Стивенс. — Помни, Астра, то, что вверху, то и внизу. То, что в тебе, то и вокруг. Будь счастлива!
И он особо подчеркнул последние слова. Низко поклонившись мне, он отошёл.
6 октября. 9 часов утра.
Я шла по дорожке Сада. Учитель был в беседке. Он встретил меня вопросом:
— Почему ты вчера не была на празднике осени?
— Я не могла сосредоточиться, Учитель, — смущённо ответила я.
Учитель пристально посмотрел на меня и не сказал ничего.
— Сядь. Придвинь ко Мне стопочку этих бумаг и поговорим, — сказал Учитель. — Не чувствуешь ли ты, что эмоции последнего времени тебя как бы ослабили?
— Да, Учитель.
— Что же ты думаешь предпринять?
— Не знаю, Учитель. Стою растерянной дурой…
— Это, конечно, очень образное выражение, — Учитель слегка улыбнулся, — но оно недостаточно исчерпывает положение вещей.
— Я надеюсь, что когда вихрь в сердце немного уляжется, я снова буду крепка, — сказала я.
— О, Я в этом не сомневаюсь! Но Мне кажется, что быть бдительной не мешало бы и теперь. Прими дисциплину построже на сегодня и на завтра, да и в последующие дни придерживайся её. Это отвлечёт твои мысли и поставит их в известное русло. Покажи руки.
Я в душе удивилась такому требованию, показывая руки.
— Я хотел посмотреть, здесь ли кольцо, которое дал тебе Учитель. Да, оно здесь. Но ты его ещё не видишь, и Я боюсь, что долго ещё не увидишь. А вот Мой дар стал уже показывать признаки жизни, он у твоего сердца. Особенно тщательно береги его. Это нежный, очень нежный цветок. На сегодня пока всё. Иди с миром.
Учитель возложил руку мне на голову и благословил меня.
12 часов. Молитва.
— Мир вам, братья!
— И Тебе, Учитель!
— Помолимся… О, Владыка мироздания! Да будет благословенно Имя Твоё. Всё славословит и прославляет Тебя, Незримый! Аминь.
Все:
— Аминь!
— О, Владыка мироздания! Простри длань Свою над нами! Даруй прозрения, очищения и истинное понимание Твоих законов. Аминь!
Все:
— Аминь!
— О, Владыка мироздания! Да будет воля Твоя во всём сущем! Аминь!
Все:
— Аминь!
— Послезавтра, — сказал Учитель, — после двенадцатичасовой молитвы, Учитель с гор придёт к нам в Сад и Сам скажет вам Слово Своё. Идите с миром!
День. 5 часов.
Я металась по дорожкам Сада, как щенок, потерявший чутьё, и всё не могла понять, что мне мешает видеть, где сейчас находится Учитель. И вдруг я увидела Его, идущего не от дома, а от калитки. Учитель откуда-то возвращался. На голове Его была обмотана лёгкая шёлковая ткань. В руках Он нёс какие-то очень тоненькие металлические трубочки, довольно длинные, и некоторые из них были спаяны между собой. Но я не смела спросить Учителя, что это такое. Учитель взошёл на терраску и сделал мне знак, чтобы я следовала за Ним. Он поставил трубочки возле перил, а Сам, опустившись в кресло стал разматывать ткань на голове. Его прекрасное лицо показалось слегка утомлённым. Он вынул из складок своей одежды маленькую книжечку «Золотые правила» и, откинувшись головой на спинку кресла, сказал:
— Открой и прочти дальше.
Я открыла и прочла:
1. Когда странник обрежет все нити желаний, которые привязывают его к преходящему, только тогда он начнёт приближение к берегам Жизни.
2. Странник, проходя долиной Жизни, не задерживай нигде шагов своих. Помни, всё это только иллюзия.
3. Даже поднявшись в волшебный Сад своей мечты, не оставайся в нём долго. Он дан тебе только для укрепления твоих дальнейших шагов. Мир всему сущему!
— Закрой книжечку, — сказал Учитель. — Как ты понимаешь, дитя, эти последние слова о «Саде мечты своей»?
— Я думаю, Учитель, что это относится также и к моему видению? То, что я вижу и слушаю Вас, это всё чудесно и наполняет мою жизнь глубиной смысла и счастьем, но это всё же ещё только иллюзия, потому что истинная Реальность вне формы.
— Да, почти так, — сказал Учитель. — Это не значит, что всё, что ты видишь сейчас, твоя фантазия, твой вымысел, нет, это нельзя так назвать. Это всё существует, но это иллюзия такая же, как иллюзорна ваша жизнь каждого дня. Но чтобы созерцать Реальное без формы и утвердиться в этой Реальности — это требует больших и очень возвышенных сил. У тебя их ещё нет, дитя. Каждому даётся лишь то, что он может воспринять. Одному только говорят, что есть «Цветок». Другому даётся познание аромата этого «Цветка». Третьему прибавляется видение лепестка этого «Цветка»; четвёртому даётся видеть весь «Цветок», и лишь пятому, может быть, будет прошептано, где найти то место, на котором растёт этот «Цветок». А шестого прямо ведут в это место, которое, собственно, и есть самое важное, а не «Цветок» и его аромат. Иди с миром! Пребывай горящая и устремлённая! Такой ты желанна Мне!
И Учитель отпустил меня.
7 октября.
Я подошла к терраске Учителя. Он сидел в кресле.
— Приветствую Тебя от всего сердца, Учитель, — радостно сказала я.
— И тебя, дитя, — улыбаясь, ответил Учитель. — Входи и сядь. У тебя, кажется, в сердце сегодня хорошая погода? — пошутил Учитель.
— Ты угадал, Учитель! — смеясь, воскликнула я.
— Хорошо. Расскажи, что ты вчера сделала для своей дисциплины?
Я рассказала.
— Так, делай это и сегодня тоже. Вот раскрой и прочти.
Учитель подал мне книжечку «Золотых правил». И я прочла:
1. Храм сердца твоего должен быть совершенно омыт и сверкающ раньше, чем ты введёшь в него Бога.
2. Но и тогда, когда Бог поселится в храме твоего сердца, ты должна будешь сделать усилия, служа Ему.
3. Ибо помни, странник, всё возвращается обратно и останавливается деятельность духовной жизни, если не вложено в это силы жизненной энергии. Мир всему сущему!
— Закрой книжечку, — сказал Учитель. — Теперь тебе очень ясно, что никак нельзя остановиться на какой-либо точке и считать себя достигшей чего-то, ибо таких точек нет. И вечное стремление вперёд, в беспрерывной энергии, это и есть могучая сила Жизни. Я тебе продиктую, запиши:
Не спите, будьте зрячими
Храните в себе совершенство
В вечном усилии.
— Это всё. Иди, дитя, и пребывай в мире.
И Учитель отпустил меня.
День. 5 часов.
Я подошла к терраске, когда Учитель спускался с неё. Он сделал мне знак следовать за Ним и дал нести книги. Мы вошли в Его любимую аллею. Учитель остановился и оглянулся на меня.
— Не теряй бодрости и силы. Помни, что ты идёшь под Нашей защитой, окружённая любовью. От тебя зависит всё остальное. Иди, дитя, Я хочу побыть здесь один до общей молитвы!
