Кэролайн Мисс - Анатомия духа. Семь ступеней к силе и исцелению
Любовь к себе как путь к божественному
Выражение «если ты не сможешь полюбить себя, то не сможешь полюбить никого» банально. Тем не менее для большинства людей «любовь к себе» остается туманной и очень часто мы материалистически воспринимаем это понятие, бегая по бутикам и эпатируя окружающих в отпуске. Но вознаграждая себя путешествиями и взрослыми игрушками, мы признаемся в любви третьей чакре, наслаждаемся физическими удовольствиями, повышая свою значимость в собственных глазах. Хотя подобное вознаграждение приятно, из-за него может расстроиться наша связь с глубокими эмоциональными струнами сердца, которые звучат всякий раз, когда нужно переосмыслить свои отношения, работу или какие-то неприятности, негативно влияющие на здоровье. Любовь к себе – это испытание четвертой чакры, и оно означает, что мы достаточно смелы, чтобы внять голосу сердца и духовным наставлениям. И очень часто голос сердца подсказывает, что прежде чем исцелиться, мы встретимся с архетипом «обиженного ребенка».
Внутри каждого из нас живет «обиженный ребенок». Он состоит из дефективного или незрелого эмоционального опыта нашей молодости, опыта болезненных воспоминаний, негативных установок и неэффективного образа Я. Сами того не зная, уже в период взрослой жизни мы можем поступать, руководствуясь этим опытом, хотя и в новой форме. Например, страх перед расставанием может перерасти в ревность. Сексуальное насилие выливается в расстройства половой сферы, причем жертвами пороков взрослых часто становятся наши дети. И если взрослые сформируют отрицательный образ Я у ребенка, то впоследствии у него могут развиться такие расстройства, как анорексия, булимия, алкоголизм и другие зависимости, а также навязчивый страх неудачи. Негативные модели поведения могут вредить эмоциональной стороне наших отношений, нашей личной и профессиональной жизни, нашему здоровью. Любовь к себе начинается с противостояния силе этого архетипа в нашей душе и развенчания культа обиженного ребенка. Из-за незалеченных обид мы продолжаем жить в прошлом.
Дерек был бизнесменом тридцати семи лет. Он посетил один из моих семинаров, так как хотел избавиться от болезненных детских воспоминаний. В детстве с ним жестоко обращались родители. Его постоянно били и не давали есть, когда он был голоден. Также в наказание его заставляли носить слишком тесную обувь.
После окончания средней школы Дерек ушел из дома, самостоятельно поступил в университет и начал работать в сфере продаж. К тому времени, когда я с ним познакомилась, он находился в счастливом браке и у него было двое маленьких детей. Он решил, что настало время покончить с детскими воспоминаниями, от которых всегда старался держаться подальше, как, впрочем, и от своих родителей. Отец Дерека умер, а его мать была готова хоть как-то возобновить отношения с сыном. Дерек согласился с ней встретиться и при первой же встрече потребовал объяснения, почему они так жестоко обращались с ним в детстве.
Сначала мать все отрицала, но в конце концов ей удалось вспомнить отдельные эпизоды, но всю вину она возложила на отца, заявив, что если знала бы, что Дерек был так несчастен, то постаралась бы что-то для него сделать. Потом она разволновалась и спросила Дерека, как он может быть таким бесчувственным, ведь она совсем недавно стала вдовой. Это наиболее распространенная реакция жестоких родителей, находящихся в конфронтации со своими взрослыми детьми.
Дерек напряженно слушал мою лекцию о воспоминаниях личности и рода. Он сказал мне, что никогда не считал своих родителей злыми людьми, просто пугливой деревенщиной, и, возможно, они никогда не задумывались о последствиях своих поступков. В конце семинара Дерек сказал, что у него появилось немало пищи для размышлений, и он благодарен за нее.
Прошло четыре или пять месяцев, и Дерек черкнул мне пару строк. Он решил, что жизнь слишком коротка, чтобы копить в себе неприятные воспоминания, и предпочел верить, что сам вернул мать в свою жизнь и на примере собственного брака и отцовства показал ей, как надо уметь любить. С тех пор он регулярно навещал мать и верил, что вскоре «все наладится».
История Дерека говорит нам о наставлении к исцелению, которое берет свое начало в сфире Тифэрэт. Следуя этому наставлению, Дерек должен был переосмыслить свои мучительные воспоминания. И как это всегда случается с нами, наставление подоспело тогда, когда Дерек был уже достаточно взрослым, чтобы последовать ему. Повиновение голосу своей интуиции – это высшая форма профилактики заболеваний. Духовная энергия Дерека предупредила его, что негативные воспоминания могут причинить вред его физическому здоровью. Наша интуиция устроена следующим образом: редко бывает так, чтобы она не предупредила нас о негативных взглядах, которые могут и будут вредить нам или указывать решение, которое поможет освободиться от этих негативных энергий прежде, чем они перейдут в физическое заболевание.
Человек может исцелиться, совершив акт прощения. В жизни и учении Иисуса прощение – это не только духовно совершенный акт, но также акт физического исцеления. Прощение перестало быть только возможностью выбора, оно необходимо для исцеления. Прежде всего, Иисус исцелял душевные страдания немощных; физическое исцеление не заставляло себя ждать. Между тем как большинство теологов и проповедников воскресных школ истолковывают исцеления Христа как Божественное вознаграждение за раскаяние исповедующегося в недостойном поведении, прощение является основополагающим духовным актом, который должен свершиться для того, чтобы человек мог полностью открыться исцеляющей силе любви. Любовь к себе равноценна заботе о нас самих, и она обладает достаточной силой, чтобы в воспоминаниях о прошлом мы могли простить людей, чтобы нанесенные ими обиды уже не могли причинить нам вреда. Наши обиды не причиняют боли обидчикам, они причиняют боль только нам. Отрекаясь от собственной привязанности к этим обидам, мы поднимаемся над собственным детски наивным отношением к Богу, которое навязывают нам первые три чакры. На уровне четвертой чакры мы сотрудничаем с Богом и поступаем из чувства любви и сострадания к ближнему.
Энергии четвертой чакры ведут нас дальше к духовной зрелости, мы выходим за пределы патерналистского диалога с Богом, собственного неведения и страха перед неизвестным. Обиженный ребенок относится к Богу как к слепой силе вознаграждения и воздаяния, он пытается найти объяснение согласно законам человеческой логики. Обиженный ребенок не понимает, что каким бы ни был мучительным тот или иной опыт, в основе опыта лежит духовное прозрение. Обуреваемые страхом лишиться предмета своей любви мы будем по-детски рассуждать и любить с оговорками.
Будучи единым целым, наша культура стоит на пути к исцелению, отвращаясь от обид и комплекса жертвы. Впрочем, когда мы поддаемся влиянию негативной энергии обид, нам бывает трудно понять, как от нее избавиться и двинуться вперед, к «неуязвимости» и власти над самим собой. Пока что наша «культура четвертой чакры» не смогла превозмочь собственных обид и перейти к духовной зрелости.
Пробуждение сознательной личности
Мы будем достойны победы над четвертой чакрой, когда преодолеем ее испытания и постигнем ее уроки. Вмешиваясь во внутренние дела сердца, мы оставляем за спиной избитое и неоригинальное мышление низших трех чакр и, в особенности, родоплеменное сознание. Мы не чувствуем себя в безопасности, так как изменили расхожим стереотипам: «Я работаю на благо семьи» или «Я не могу сменить место работы, потому что моя жена должна чувствовать себя защищенной». И в преддверии сердечных дел мы задаемся единственным вопросом: «А как же я?»
Этот вопрос – наша мольба, воспоминание о годах скрытых, но прочно осевших в памяти эмоциональных переживаний, которое озаряет сознание и в одночасье наставляет на новый путь. Иногда мы пытаемся сбежать и укрыться под сенью родоплеменного сознания, но чувство защищенности, которое оно дарило нам, уже в прошлом.
Мы приступаем к неимоверно сложной задаче познания самого себя через постижение своей эмоциональной природы – не ради кого-то или чего-то, а ради самого себя. Неважно, есть ли у человека тот, кто может играть главенствующую роль, он задает себе вопросы. Что мне нравится? Что я люблю? Что сделает меня счастливым? Что мне нужно для душевного равновесия? В чем мои достоинства? Могу я положиться на себя? В чем мои слабости? Почему я поступаю так, а не иначе? Почему я нуждаюсь во внимании и признании других? У меня достаточно сил, чтобы сблизиться с другим человеком и в то же время не забыть о собственных эмоциональных потребностях?
Эти вопросы отличаются от вопросов родоплеменного сознания, которое учит нас спрашивать себя: как я выгляжу в глазах других? Могу ли я быть сильным и в то же время привлекательным в глазах других? Что мне нужно от других, чтобы быть счастливым? Что я должен изменить в себе, чтобы хоть кто-нибудь полюбил меня?
