Авессалом Подводный - Эзотерическая астрология
С точки зрения человека воды, человеку земли не хватает фантазии и умения увидеть за мелочами главное; сам о себе человек земли формулирует это иначе: он скажет, что любит и умеет работать, но иногда страдает от того, что слишком добросовестен.
В ситуациях, когда совершенно очевидно главенство тонкого плана над плотным, человек земли обычно робеет и ведет себя тихо, дожидаясь момента, когда прямое влияние тонкого плана ослабевает и плотный оказывается предоставленным самому себе. При этом происшедшие с плотным планом изменения он склонен считать априорно непредсказуемыми, случайными и т. п.; другими словами, он берет на себя ответственность за плотный план бытия при условии, что тонкий в него не вмешивается, — а если вмешивается, то человек земли умывает руки: "Ну, вы же сами понимаете, что в таких условиях работать невозможно".
При описаниях объекта человек земли старается избегать абстрактных категорий и тонких нюансов; ему ближе конкретные понятия и четкие смыслоразличительные термины, по возможности без ассоциативных рядов, с единственным, четко определенным значением. Если ему встретится понятие, смысл которого ему не до конца ясен, он постарается его уточнить, а если это не удастся, будет испытывать дискомфорт. Имея внутри себя словарь однозначно четких значений всех используемых им слов, человек земли подсознательно (а часто и сознательно) считает, что и другие люди понимают все слова точно так же, как и он, и разубедить его в этом чрезвычайно трудно; особенно трудно ему поверить, что есть люди, которые и не стремятся к однозначности, определенности используемых слов и допускают для них множественное и концептуально зависимое значение.
Сказанное относится не только к словам, но и к иным знаковым системам. Например, для человека земли характерен такой вопрос к ближнему: "Что ты хочешь сказать своим выражением лица?" Вопрос обычно задается с раздражительно-обвинительной интонацией, причем упрек относится именно к неопределенности гримасы собеседника, которую человек земли затрудняется перевести в понятные для себя точные выражения. Сам человек земли склонен к достаточно четким, хотя, возможно, несколько лапидарным жестам и гримасам, смысл которых окружающим, по его мнению, должен быть ясен (фактически это может быть и не так).
Речь человека земли чаще всего будет конкретной; он постарается избегать абстрактных категорий, неопределенных выражений, вводных слов и т. п., иногда в ущерб социальным нормам вежливости: например, вместо "я бы хотел" ему естественно сказать "я хочу" — и действительно, что, собственно, означает это "бы"?! Если его собеседник употребляет выражение "в некотором смысле", человек земли уточняет: "А в каком именно?" — и ощутит дискомфорт, если не получит ответа. Он никогда не скажет: "Вы понимаете, что я имею в виду", — наоборот, для него типичны выражения: "Я имею в виду (хочу сказать), что…", "Применительно к нашей ситуации", "Что вы, собственно, имеете в виду?". Человек земли, как правило, недолюбливает эллипсисы (сокращенные конструкции) и склонен злоупотреблять местоимениями ("он", "они", "который"), вместо того чтобы использовать какое-либо выражение, синонимичное основному. Так, фраза из романа: "Проходя по лугу, Василиса нарвала ромашек и сплела из цветов венок" может вызвать у него недоумение: из каких цветов? — ему было бы естественнее и понятнее написать"…и сплела из них венок". Читая абстрактный или неопределенный текст, человек земли или вовсе его не воспринимает ("вода какая-то, ничего понять нельзя"), либо конкретизирует его содержание применительно к своим понятиям и обстоятельствам, нимало не смущаясь неизбежно происходящими при этом смысловыми потерями. Шутки и каламбуры доходят до него не сразу, особенно те, где юмор связан с разноуровневым осмыслением ситуации. Ему совершенно непонятно, что смешного в следующем анекдоте:
— Вась, что вчера в школе не был?
— Голову разбил.
— А почему повязка на ноге?
— Сползла.
Эмоции человека земли, как правило, достаточно определенны; смутные и противоречивые чувства не владеют им долго. Его гнев — это гнев, а радость — таки радость. И хотя смена настроений может происходить довольно резко, для окружающих всегда ясно, в каком именно настроении человек земли находится в данную минуту.
Сопереживает он в той же манере, и поэтому сочувствие другому может его сильно угнетать и вводить в заблуждение, особенно при взаимодействии с человеком воды, чьи внешние, видимые эмоциональные состояния служат лишь фасадом: человек земли воспринимает их гораздо глубже и в прямом смысле. Нередко человек земли в эмоциональном плане производит более приятное впечатление, чем человек воды: он кажется более искренним, хотя, может быть, и несколько примитивным. Преодоление эмоциональной прямолинейности и примитивности — важнейшая внутренняя задача человека земли, и, если ему удается ее решить, научившись воспринимать, переживать и передавать оттенки и полутона, он может стать учителем эмоциональной культуры, умея сделать тонкие, смутные и неуловимые переживания ощутимыми и понятными.
Эмоциональные проблемы человека земли глубже, чем они ему представляются. Тонкий, глубинный аспект его настроений чаще всего от него ускользает или кажется ему слишком эфемерным, чтобы придавать ему сколько-нибудь существенное значение. В то же время именно этот психотип может представлять собой модельный пример для психоаналитического исследования: некоторое полностью вытесненное в подсознание эмоциональное переживание, оставаясь в тени, может сильнейшим образом влиять на чувства человека, делая их не соответствующими внешним стимулам и обстоятельствам. Если это переживание удается обнаружить и, выведя в сознание, нейтрализовать, то волшебным образом сразу меняется весь эмоциональный фон человека — не становясь, однако, от этого менее определенным. Например, если пациент земного типа приходит к психологу с жалобами типа: "Ах, доктор, вы знаете, мне так плохо, так плохо, ТАК ПЛОХО!!!" — то после удачного лечения он приходит к нему с цветами и благодарностью в таком же ключе: "Ах, доктор, вы знаете, мне теперь так хорошо, так хорошо, ТАК ХОРОШО!!!"
Вообще, за исключением случаев существенных эмоциональных нарушений, человек земли производит приятное впечатление: он отзывается на чужие чувства, хотя и не всегда угадывает тонкости; не любит держать камень за пазухой; когда ему хорошо — радуется, когда плохо — горюет, и делает все это как-то натурально, искренне, выразительно и заразительно; словом — живет.
В событийном потоке человек земли склонен ощущать себя практиком, конкретным исполнителем; плести тайные интриги и видеть в происходящем исполнение некоей таинственной управляющей воли — не его подход. Конечно, он не станет отрицать роли управления, но она ему далеко не так интересна, как реальное переживание радостей и трудностей конкретной жизни и деятельности. Его жизненная позиция может быть, например, такова: "Начальство может отдавать любые приказы, в том числе и самые идиотские, но в конечном счете все определяет исполнитель, то есть я". Если человек земли находится в роли подчиненного, он постарается максимально конкретизировать свое задание, а в тех случаях, когда его начальник не будет слишком определенным, внесет эту определенность сам, то есть сам себе поставит достаточно конкретные (до жесткости) условия и ограничения — иначе ему непонятно, как работать. Если его начальник — человек воды, он может воспринимать подчиненного как страшного зануду, но зато никогда не выходящего из заранее отведенных рамок и в принципе довольно работящего и исполнительного.
При осмыслении потока событий человек земли склонен видеть причины на уровне следствий, и упоминание воли Божьей, судьбы и т. п. для него не что иное как демагогия (в лучшем случае — неуклюжая попытка собеседника скрыть свое полное непонимание). Это, впрочем, не означает, что человек земли непременно атеист: он вполне может быть верующим, но тогда будет склонен думать, что Бог сотворил мир и Землю вместе с законами, управляющими их жизнью, и после этого в нее не вмешивается; а то, что называется чудесами, есть или галлюцинация, или случайность, или проявление ранее не исследованного наукой аспекта бытия. По природе своей человек земли не интриган и не склонен видеть интриги как главную или существенную причину происходящего. Скорее он склонен считать, что человек расхлебывает кашу, заваренную ранее им самим (или другими людьми): что посеешь, то и пожнешь; на философском уровне осмысления такое "земное" мышление приводит к понятию кармы как четкого закона причин и следствий.
На низком уровне развития человек видит причинно-следственные связи рационально-примитивно, выводя свое и чужое поведение из основных инстинктов (выживание, размножение) и примитивных эмоций и желаний (например, страх, жажда власти и т. п.); свободу воли он интуитивно не одобряет, ощущая ее как реликт первобытного хаоса и угрозу возвращения к нему; царство порядка для него означает в первую очередь четкую субординацию и безоговорочное подчинение низших чинов высшим (ангел — архангел).
