Дэвид Годмен - Ничто никогда не случалось. Жизнь и учение Пападжи (Пунджи). Книга 2
Я подошел к ним и сказал: «Это же святая церковь! Неужели вы не можете найти себе другое место, чтобы целоваться?»
«Нет, – ответил юноша. – Мы не можем делать это в парках, на улицах и в ресторанах, и, конечно же, мы не можем делать это дома на глазах у родителей. Это единственное место, где мы можем уединиться».
«Но это также и общественное место, – сказал я. – Здесь вы тоже рискуете быть арестованными. Если священники поймают вас в своей часовне за этим занятием, они могут сдать вас полиции».
«Ну уж нет, – ответил юноша со смехом, – священники никогда не жалуются на то, что мы здесь делаем.
Мы устраиваем для них шоу. Они выглядывают из-за стен и смотрят, как мы целуемся. Все юные парочки приходят сюда целоваться, и никто не мешает нам, потому что священники подглядывают за нами сквозь дырки в стенах».
Побывав в Риме и посетив мессу в Ватикане, Пападжи, Йоахим и Мира поехали в Ассизи и прибыли туда 1 декабря. Они поселились в местной гостинице, но вскоре оказались в конфликте с одним из соседей.
Я сидел в своей комнате в гостинице в Ассизи и вдруг начал смеяться без всякой причины. Я не мог остановиться. Я хохотал и хохотал, много часов подряд. Поздно вечером мне показалось, что кто-то стучится в дверь нашей комнаты. В тот момент Йоахим находился рядом со мной, и я попросил его открыть дверь, чтобы посмотреть, кто там.
Он сказал: «Нет, учитель, это стучат не в дверь. Это сосед стучит в стену и кричит, чтобы вы перестали шуметь».
«Я заплатил за эту комнату, – ответил я. – Если я хочу смеяться в своей комнате, я буду смеяться. При чем тут он? Он может делать в своей комнате все, что захочет, а я буду делать в своей все, что захочу. А сейчас я хочу смеяться».
«Но он очень сильно возражает. Что мне делать?»
«Ничего, – ответил я. – Пусть он шумит, как хочет, а я буду шуметь, как я хочу». И я продолжал смеяться весь остаток ночи.
Наутро пришел менеджер гостиницы и сказал: «Ваш сосед приходил ко мне жаловаться, что вы всю ночь мешали ему спать. Он утверждает, что ваш смех вызвал у него такую головную боль, что он не мог уснуть. Я тоже слышал вас, но мне это не мешало. Наоборот, мне нравится слышать, как люди смеются, мне нравится, когда им хорошо. Ваш смех был очень заразительным. Я просто слушал, как вы смеялись, и мне тоже стало очень радостно».
Такие приступы смеха случались со мной несколько раз. Однажды в 1970-х я давал сатсанг в доме в Лакнау Я внезапно начал смеяться и не мог остановиться. Все, кто был в комнате, присоединились ко мне. Мы прохохотали целый день, семь или восемь часов. Я помню, что там кипятилась вода для чая. Все забыли о ней. Вода выкипела и чайник сгорел. Никто не обратил внимания. Мы все были слишком заняты смехом.
Смех – это то, что умеют делать только люди. Мы уникальны в животном мире. Другие существа лают, мычат, блеют, кудахчут, чирикают и т. д., и только мы умеем смеяться. Зачем подавлять это?
Пападжи часто замечает, что беспричинный смех часто свидетельствует о том, что ум отсутствует. Когда все мысли исчезают и остается только радость и счастье не-ума, это новое состояние часто выражается в спонтанном, неконтролируемом смехе. Я спрашивал об этом Пападжи в интервью, которое провел с ним в 1993 г.
Дэвид: Когда уходят все ментальные проблемы, тогда сам собой возникает смех?
Пападжи: Конечно, конечно. Только человек, который избавился от всех своих проблем, смеется и танцует. Как решение всех его проблем, ему нужно только смеяться, только танцевать.
Кто не смеется, у тех есть ум. Они выглядят очень серьезными, у них много проблем. У них есть ум, потому что, чтобы иметь проблемы, чтобы страдать, нужен ум. Вы же понимаете, что страдает только ум. Так смейтесь же, и ваши проблемы уйдут! Если возникает проблема, смейтесь! Если вы будете смеяться, она уйдет, убежит, улетит.
Когда-то жил на горе один святой. Однажды в полночь, в полнолуние, он начал хохотать. Все люди в деревне проснулись, дивясь, что же случилось с этим монахом?
Они взошли на вершину горы и спросили его: «Сэр, что случилось?»
Святой ответил со смехом: «Смотрите! Смотрите! Смотрите! Вон облако! Облако!»
Многие люди видят облака, но кто над ними смеется? Только тот, у кого нет ума. Все, что он видит, дает ему повод для смеха. Потому что, видя это, он сам становится этим. Облако, за ним луна. Если у вас нет ума, само это зрелище может заставить вас смеяться.
Дэвид: Значит, глядя на мир, вы по большей части смеетесь над ним. Думаете ли вы, что все это – большая шутка?
Пападжи: [смеясь] Я только шучу. А что еще делать? Я не изучаю сутры и не ссылаюсь ни на какие сутры. Я только шучу!
В комнате гостиницы в Ассизи Пападжи увидел сон или видение, которое привело его к могиле, находившейся неподалеку.
Ночью мне приснился очень четкий сон, такой четкий, что правильней было бы назвать его видением. В этом сне я видел, что тело, которое у меня было в другой жизни, находилось неподалеку. Я знал, что это было три жизни назад. В этом сне я точно увидел, где лежит мое тело, и мне также пришла информация, как добраться до него. Я рассказал об этом Йоахиму, который жил со мной в комнате.
«Завтра, – сказал я, – мы пойдем туда и посмотрим. Это недалеко отсюда».
«Может, нам взять проводника? – спросил он. – Мы не знаем итальянского и не знаем местности».
«Нет, – ответил я. – У меня в голове есть карта, достаточно хорошая, чтобы привести нас туда».
Это случалось со мной и раньше, в Южной Индии. В тот раз во сне мне была дана информация, где находится мой старый ашрам и самадхи. Эта информация оказалась достаточно точной для того, чтобы привести меня в нужное место, даже несмотря на то что я раньше никогда не был в тех местах.
На следующий день мы втроем, следуя указаниям, данным мне во сне, пришли к часовне, где был похоронен Св. Франциск. Я знал, что это то самое место, в которое меня направили. Стоя рядом с могилой, я почувствовал, что тело, похороненное в земле, было моим собственным телом, и я испытывал сильнейшую боль, потому что у меня было отчетливое ощущение, что его едят насекомые. Нервные окончания в моем настоящем теле чувствовали боль прежнего тела. Это было очень странное ощущение.
В письменном ответе, который Пападжи дал мне в 1994 г., он добавил еще немного информации.
В ту ночь в Ассизи мне приснилось, что мое прежнее тело было похоронено в нескольких милях. Я добрался до своей могилы и увидел, что там лежит мое мертвое тело и его едят черви. Я все еще чувствовал боль этого тела, так я был привязан к нему, даже к трупу. Может быть, эта привязанность и была причиной моего следующего рождения.
Я спросил Миру, что она помнит из этого визита в Ассизи вместе с Пападжи.
Мира: Ассизи – это одно из тех мест, которое словно бы насыщено присутствием бхакти. Оно немного напоминает мне Вриндаван. Учитель тоже почувствовал эту атмосферу. Однажды он сказал мне, что этот город напоминает ему несколько святых мест в Индии, в которых он был. Мы прошлись по городу и побывали во всех местах, которые посещают туристы. Когда мы вернулись в гостиницу, учитель сообщил, что он чувствует какую-то близость со Св. Франциском. Это случилось после того, как мы побывали в часовне, где он похоронен.
Дэвид: Что происходило, когда он стоял перед могилой? Что вы видели?
Мира: Он долго молча стоял перед ней. На его лице было очень сосредоточенное выражение, и я знала, что что-то происходит с ним. У него такое выражение становится только тогда, когда он переживает что-то особенное. В тот момент он не сказал нам, что с ним происходит. Только тогда, когда мы вернулись в гостиницу, он сообщил, что у него было ощущение, словно это было его прежнее тело. Когда он рассказывал про боль, которую он чувствовал там, мне показалось, что он очень взволнован этим воспоминанием. Я думаю, это было для него сильным переживанием.
Дэвид: Был ли кто-нибудь кроме вас в часовне, где находится тело?
Мира: Нет. Мы были одни. Там было очень тихо. Когда я взглянула на него, я подумала, что у него видение, потому что у него на лице было такое выражение, какое бывает, когда он видит богов.
Дэвид: Были ли у вас какие-нибудь особенные переживания?
Мира: Когда мы с учителем жили в Лакнау в 1969 г., мне было видение Св. Франциска. Меня тогда это удивило, потому что у меня не было христианского воспитания. Я знала о Св. Франциске, но до этого видения я не испытывала к нему особого интереса. У меня было несколько видений в обществе учителя, но видение Св. Франциска было необычным, потому что было неожиданным. В другие разы я видела индуистских богов, но эти видения происходили в местах, которые были связаны с ними. У Пападжи часто были визионерские переживания, и люди, которые близко общались с ним, тоже испытывали их. В его присутствии происходят самые удивительные вещи. В Ассизи у меня начались видения Святой Клары, но я не придала им большого значения. Когда находишься рядом с Пападжи в святом месте, которое связано с каким-нибудь святым или божеством, каким-то образом начинаешь переживать видения этого святого или божества, связанного с этим местом, и это довольно естественно. В Ассизи я ощущала восторг, у меня было чувство, что я каким-то образом связана с этим местом, но я ощущала нечто подобное и в других местах вместе с Пападжи.
