Наталья Степанова - Заговоры сибирской целительницы. Выпуск 23
Словно почувствовав мой ужас и пожалев меня, старуха сказала:
– Ладно, ступай.
И тут мои ноги отлепились от земли. Убегая, я оглянулся и увидел, как старуха ложилась обратно в свой гроб.
Дома я обнаружил в своих волосах седину.
В обед я собрался и поехал домой.
С тех пор прошло очень много лет. Теперь мне кажется, что это был сон. Наверное, я был сильно пьян. Но вот что странно: до сих пор в памяти и сознании сохранилось очертание худого тела, вид седых всклокоченных волос и резкий запах тлена. И голос, глухой и хриплый, сказавший мне: ладно, ступай. И то, как я бежал через густой, молочного цвета туман.
Думаю, Вам, Наталья Ивановна, виднее, что это было – явь или сон. А если все-таки явь, то как мне забыть это?»
Даю заговор:
Первым разом, Божиим часом,
Встану, благословясь, выйду, перекрестясь,
Пойду мимо поля, мимо леса, мимо реки,
Навстречу мне идут дряхлые старики.
Идут, качаются, ногами слабыми запинаются.
– Ой вы, седые, дряхлые старики, Куда вы идете, куда вы еле бредете?
– Идем мы на погост себя хоронить,
Души наши грешные Господу Богу приносить.
Ой вы, седые, старые, дряхлые старики,
Возьмите с собой и мою беду в свои узелки.
Там моей беде, моему горю быть.
А мне, рабе Божией (имя), долгий век жить.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Особый случай
Месть налоговому инспектору
Из письма:
...«Дорогая Наталья Ивановна. Молю Бога, чтобы Вы прочитали мое письмо и откликнулись на материнское горе. Плачу день и ночь: мой единственный сын лежит без движения больше года. Вначале врачи говорили, что у него инсульт, потом сказали кома. Но если честно, то я вижу, что они так и не смогли определить, чем заболел мой мальчик.
Воспитывала я его одна, не выходила замуж, все боялась, как бы не обделить любовью и заботой, не вызвать ревность. Ведь мужчины требуют к себе внимания, а я все свое время посвятила сыну.
Учился он отлично, никогда нигде не болтался и не доставлял мне никаких проблем. Выучился и на свою беду выбрал неблагодарную, всеми ненавистную профессию налогового инспектора. Сами знаете, таких людей ненавидят, хотя вовсе не они пишут суровые законы. Он только лишь исполнял свой долг.
Бывало, придет с работы, а в глазах – такая тоска. Спрашиваю его, что случилось? А он отвечает:
– Мама, я наверное, брошу свою работу, у меня уже сердце болит от того, что я делаю каждый день.
Он рассказывал, как ему приходилось устраивать проверки, после которых люди платят огромные штрафы. Закрывались предприятия. Иногда после таких проверок многих людей осуждали по серьезным статьям.
Однажды ко мне подошла женщина и сказала:
– Хочу посмотреть на мать, которая родила такого шакала, который довел мою дочь до самоубийства.
И она плюнула мне в лицо. Я растерялась и полезла в карман за платком. Уходя от меня, женщина крикнула:
– У меня больше нет дочери, и ты тоже своего сына потеряешь!
Забыв, для чего я пошла в магазин, я вернулась домой. У меня тряслись руки, а перед глазами стояло лицо женщины, которая заявила, что ее дочь отравилась из-за того, что мой сын своими проверками довел ее до самоубийства.
Поплакав, я решила не говорить сыну о неприятной встрече у своего дома.
Но говорить мне не пришлось. В семь часов вечера мне позвонили с работы моего сына и сообщили, что ему стало плохо и его увезли в больницу с подозрением на инсульт.
Сбылись слова незнакомки. Мой сын недвижим. Он никого не узнает, а внешне напоминает восковую безжизненную куклу.
Наталья Ивановна. Умоляю Вас, научите меня молитве, которая снимет заклинание с моего несчастного сына. И я его никогда не пущу на эту проклятую работу».
Встаньте в изголовье больного так, чтобы ваше лицо было обращено на восток. Перекреститесь, поклонитесь как можно ниже. И читайте в голос, громко, зычно, не останавливаясь на словах и не сбиваясь.
Птица – за моря, зверь – за леса,
Дерево в дерево,
Мать-земля в свою мать-землю.
Железо в свою мать-руду.
Заря – к Солнцу, дожди – в тучку.
Напускная хворь – в поганую кучку.
Все скорбные часы,
Все муки минутные, возвращайтесь,
С телом раба Божия (имя) распрощайтесь.
Там вам не бывать, тело белое не глодать,
Костей желтых не ломать, алой крови не проливать.
Мозгов не сушить, глаз не слепить, печени не томить.
Замыкаю я все слова Божиими замками,
Закрываю я все свои дела Божиими ключами.
Все хворобы, полухворобы,
Все болести, полуболести,
Все корчи, полукорчи,
Все порчи, полупорчи.
Все злые взгляды, все ахи и охи,
Бессонницу и все вздохи.
Будь ты, душа раба Божия (имя), чиста,
Какой от Бога при рождении была.
Что леплено – отлепись, прилажено – откачнись.
Будьте же, все слова, крепки, сильны и скоры.
Закрываю вас, мои слова, на Божии запоры.
День минет, час придет,
Вся болезнь с раба Божия (имя) сойдет.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Та, которую я любил
Из рассказа Игнатьева А. С.:
...«Случилось это два года назад. Срок моей командировки подходил к концу, и я должен был отбыть домой, в Алапаевск. Купив билет, решил побродить по городу, так как у меня в запасе было еще три часа времени. На улице ко мне подошла женщина, которую я сразу же узнал. Это была моя первая жена, с которой я развелся 12 лет назад. Зина нисколько не изменилась, разве только лицо стало слишком бледным. Видимо, эта встреча и ее взволновала так же, как и меня.
Любил я ее сильно, болезненно, из-за этого и развелся. Ревновал я свою жену ко всем, даже к ее матери. Стоило ей немного задержаться, как мое сердце начинало бешено колотиться и мне казалось, что я умираю. В конце концов Зина ушла от меня, не выдержав моих каждодневных допросов: где была, с кем и почему.
Однажды я пришел с работы с маленьким щеночком за пазухой, хотел порадовать жену забавным подарком, но в комнате никого не было, а на столе лежала записка. В записке жена написала, что уходит, хотя очень любит меня. Мои подозрения измучили ее, и она приняла решение расстаться. Зина просила у меня прощения и умоляла не искать ее…
И вот после 12 лет разлуки я случайно встретил ее в городе, где находился по служебным делам. Мы долго с ней говорили, и я вспоминал, что могу опоздать на междугородний автобус. Наконец я решился сказать:
– Прости, но мне нужно идти, я уже опаздываю на свой рейс.
И тут Зина сказала:
– Саша, сделай мне, пожалуйста, одолжение. Я понимаю, что ты спешишь, но ради того, что было хорошего между нами, не отказывай мне в моей просьбе. Давай зайдем в одну контору, для меня это очень важно, а я одна туда идти не могу.
Естественно, я согласился, но сказал: „Только быстро!”
Мы зашли в какое-то большое здание и довольно долго переходили из одного крыла в другое. Поднимались и опускались по лестницам, и мне тогда казалось, что на это ушло не больше 15 минут. Мимо нас проходили люди, причем все они были разных возрастов: от детей до глубоких стариков.
В тот момент я не задумывался над тем, что могут делать в административном здании дети и старики. Все мои мысли были прикованы к Зине. В какой-то момент она вошла в дверь и закрыла ее за собой. Перед тем как закрыть дверь, она посмотрела на меня так, будто прощалась, сказав:
– Как странно все-таки, я не могла быть ни с тобой, ни без тебя.
Я стоял у дверей и ждал, когда она выйдет. Мне хотелось спросить ее, что она имела в виду, произнося последнюю фразу. Но она не возвращалась. И тут я будто пришел в себя. Я совершенно четко осознал, что мне необходимо ехать, а я стою здесь и опаздываю на свой автобус!
Оглянувшись по сторонам, я испугался. Здание, в котором я находился, было заброшенным строением. Вместо оконных проемов зияли дыры. Лестничных маршей не было вообще. Лежали доски, по которым я с большим трудом спустился вниз.
На автобус я опоздал на целый час, и мне пришлось покупать новый билет на другой рейс. Когда я брал билет, сообщили, что автобус, на который я опоздал, перевернулся и слетел в реку. Никто из пассажиров не спасся.
А через две недели я стоял у дверей своей бывшей тещи, которую разыскал через адресное бюро. Алевтина Марковна сообщила мне, что Зина умерла 11 лет назад, через год после нашего развода. Я не поверил ей, решив, что мать Зины опасается, что я снова буду преследовать ее дочь своей ревностью. На мою просьбу показать мне могилу моей бывшей жены моя теща, к моему удивлению, согласилась.
