Станислав Хохель - Чудеса возможны, или Путь к Волшебству
Когда Джоанна (назовём её так) шла по улице, она могла испытать внезапную, вплоть до обморока, потерю энергии, после чего она тут же становилась зависимой от помощи других людей, вынуждена была резко менять свои планы, отменять деловые встречи и срочно возвращаться домой. Но самым необычным в её болезни было то, что она могла видеть картину её протекания на астральном плане.
Выглядело это примерно так. Представим себе, как Джоанна выходит из своего джипа летящей походкой здорового и уверенного в себе человека, а в это время навстречу ей движется ничем не приметная, нездоровая и хронически озабоченная личность – скажем, пенсионер, идущий из больницы; лицо без определённого места жительства или чернорабочий из числа эмигрантов. И вот тут-то, как только Джоанна равняется с этим прохожим, происходит нечто ужасное. Вот как Джоанна видит этот «ужас» своим третьим глазом: самые лучшие, яркие и светлые цвета её широкой, пышущей здоровьем ауры внезапно поднимаются вверх, концентрируясь в огромное облако над её головой; затем облако отрывается от неё и плавно вливается в ауру ничего не подозревающего человека, идущего ей навстречу.
После этого аура Джоанны скукоживается до тонюсенькой серой оболочки, а она сама чувствует резко наступившую старость и полный упадок жизненных сил. Она с трудом разворачивается и кое-как вползает в свой джип, чтобы ехать обратно домой, а внезапно получивший подаренную силу прохожий вприпрыжку бежит дальше по своим копеечным, по масштабам Джоанны, делам.
Когда Джоанна рассказала мне свою историю, я задумался. Передо мной сидел умный, успешный, продвинутый и много чего добившийся в жизни человек. Однако всё, чем он владел, жило только в себе, для себя и во имя себя, нарушая главный Закон Вселенной – Закон Единства. Поэтому, чтобы не нанести Джоанне ещё большего вреда, её Высшее «Я» компенсировало перебор силы её внезапными потерями.
Говорить ей что-либо сразу было бесполезно – эта женщина настолько верила в силу своего ума, что показать ей корни её проблемы со стороны, не пытаясь опереться на её собственные ощущения, было бесполезным занятием. Поэтому для начала я предложил ей вместе помедитировать, используя одну из известных нам обоим техник. Мы устремили нашу энергию вверх, объединив её в поисках ответа на интересующий Джоанну вопрос.
Находясь в пространстве Единства со своим Высшим «Я», она увидела, как когда-то выбрала себе именно эту болезнь в качестве напоминания об истинном содержании своего духовного пути – и потому после выхода из медитации смогла понять всё, что я ей сказал. Осознав, как заставляет её страдать собственная гордыня, она тут же спросила меня, как ей лечиться.
Я посоветовал ей пожить для других. Поскольку её дети уже выросли, а с мужем она жила отдельной жизнью, я порекомендовал заняться благотворительностью.
Через некоторое время я позвонил узнать, как идут дела – как оказалось, она взялась финансировать проект, посвящённый бездомным детям – и от её проблемы не осталось и следа.
Слушай сердце
The crystal ship is being filled
«Doors»
Уход твой холоден, как сталь
Уже не вместе мы, а жаль
Мечту творили мы везде —
Хрусталь, и тот плыл по воде
Корабль хрустальный для двоих
Его направить мог мой стих
Вода держала, как земля
Нашу ладью из хрусталя
Но вот корабль пошёл на дно.
Пьём одиночества вино
Мы порознь живы, вместе – нет
Любовь, другим несём твой свет
Стелла – мой друг, весёлая и добрая женщина средних лет, живущая с взрослым сыном Русланом. Люди быстро переходят с ней на «ты» и всегда радуются её компании – ведь она обладает редким умением слушать и искренне интересоваться делами своих собеседников.
Вот и в этот раз, напившись с гостями чаю, Стелла терпеливо выслушивает их заботы. В какой-то момент между ней и кем-то из них разгорается спор.
– Нет, я с тобой не согласна, – темпераментно мотая головой, говорит она.
– Если бы ты действительно хотел того, что ты говоришь, ты бы что-то делал в этом направлении – делал, понимаешь! А ты сидишь на диване и киваешь на обстоятельства – там не дают, этого нету, буду ждать, когда ситуация благоприятная сложится…
Ты мне моего заместителя напомнил, Арсена. Я раньше тоже его критиковала за безынициативность – знаешь, что он мне отвечал? «Вот сделаешь меня акционером – увидишь, как я буду работать!»
Ну, получил он свой пакет акций, и что с того? Как всё было, так и осталось. Весь бизнес на мне, а он хорошо, если в периоды запарки включается – а так не очень уж сильно работать стремится. Разницы особой я, во всяком случае, не почувствовала.
– Стоп, Стелла, – вмешиваюсь в разговор я, – это уже тенденция. – Я где-то это уже слышал.
– Ты о чём это? – изумлённо поворачивается ко мне Стелла.
– А о том, что я хочу разговор на тебя перевести. Не возражаешь?
– Давай, чего это вдруг я возражать буду. Я тебя с удовольствием послушаю – ты мне часто много ценного рассказываешь.
– Отлично, договорились. Тогда ответь мне на такой вопрос: а разве с Пашей, отцом Руслана, у тебя не так же было?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, развод ваш. Ты ведь, по-моему, по той же причине развелась – всё на тебе, и заработок, и по дому – а он вроде как и не при делах.
– Да нет, там по-другому всё было. Официальной версией была его измена – я была старше его и именно это он поставил мне в вину сразу же после того, как я забеременела: дескать, я до него уже нагуляться успела, а теперь его очередь. Я с этим не захотела мириться и ещё до родов с чистым сердцем подала на развод, хотя он с пеной у рта кричал, что это я его использовала для того, чтобы заиметь ребёнка. И только через некоторое время я поняла, что он на самом деле был прав – не хотела я с ним жить, мне только Русланчик мой и нужен был. Маме и родственникам, конечно же, была озвучена та версия, что прозвучала в суде.
– Я понял. Разреши копнуть глубже – хочу показать тебе кое-что.
Стелла кивает мне головой, глядя на меня своими большими выразительными глазами, а гости деликатно встают и, попрощавшись, отправляются восвояси.
– Теперь ответь-ка мне на такой вопрос, – продолжаю я, глядя, как закрывается дверь за уходящей соседкой, – почему у тебя отношения со всеми мужиками так строятся – либо ты всё за них сама делаешь, либо вообще никак? Заботишься о них, опекаешь – я же всех ребят твоих помню, о которых ты нам рассказывала. А они пользуются твоими услугами, а потом благополучно растворяются – а ты снова одна, без помощи и поддержки.
Стелла задумывается совсем ненадолго – видно, что она и сама не раз задавалась этим вопросом. Затем нерешительно отвечает:
– Не знаю. Судьба, видимо, такая.
– Судьба судьбой, а что в твоей семье – тоже так было? Отец у матери на шее, или типа – он сам по себе, а вы сами по себе?
– Не-ет! – широко улыбается Стелла и нетерпеливо машет головой из стороны в сторону.
– С папой мы близки были, он был мне даже ближе, чем мама. Возился со мной, таскал меня за собой везде. Мама у нас всегда была чем-то недовольна, побрюзжать любила – и из-за этого они часто скандалили. Папа у меня был военный, на нём весь семейный бюджет держался, да и по хозяйству помогал. Пока молодой был, сносил мамины капризы стойко, отшучивался, сюрпризы нам устраивал – только потом она его всё-таки догрызла.
Я была у него любимая дочка – до 16 лет мы с ним крепко дружили. Потом он с мамой начал ссориться, потому что выпивать стал – но сначала мне это не мешало, пьяный он мне даже больше нравился – добрый, щедрый. Я часто его с гулянок этих забирала и домой приводила.
Правда, потом его состояние усугубилось – пить он стал запоями. В перерывах между запоями отмалчивался и ходил угрюмый и злой, а мама его пилила. А потом напивался и устраивал скандалы сам. Вот тогда я и отошла от него.
– Так просто взяла и отошла?
– Ну да. А что в этом такого?
– Ничего, просто странно как-то. Дружили, дружили – и вдруг – на тебе. Что-то же было причиной.
– Ну, в общем ты прав, – неохотно говорит Стелла.
– Была у нас одна ситуация… Папа пришёл домой и с порога стал кричать на маму, а я почему-то решила, что должна за неё заступиться, чего никогда раньше не делала. И дернуло же меня влезть между ними, да ещё и прикрикнуть на него – он заехал мне в глаз так, что я летела через всю комнату – да ещё потом неделю дома сидела, чтобы синяк сошёл. Вот с тех пор мы с ним и перестали общаться.
Потом, конечно, понемногу всё наладилось, но былой близости у нас уже не было. Общались на уровне – здравствуй – до свидания – чего купить – и всё. И так до самой его смерти.
– Спокойно ты как-то об этом рассказываешь, – говорю я. – Но спокойствие у тебя какое-то поверхностное – как штиль перед бурей.
– Да перегорело уже всё, – отмахивается Стелла.
– Если б перегорело всё, сейчас у тебя б другая жизнь была, – говорю я. – И муж был бы толковый, и заместитель поактивнее… Ну-ка, признайся – что ты в своём прошлом забыла?
