Татьяна Калистратова - Темная сторона России
— М-да, Миш, тебе бы романы-ужастики писать, — невесело рассмеялись мы, усаживаясь на траву.
— Кхе-кхе, — раздалось сзади, — а прав ваш приятель, ой как прав.
Мы обернулись и увидели мужиков с берданками, направленными на нас. И деда Михала.
— Стою я вот тут, вас слушаю — продолжал Михал, — паж сердце радуется, ну до чего сообразительные ребятки попались!
— Послушайте. — Йола начала подниматься.
— Сидеть! — рявкнул один из мужиков.
— Но на кой мы вам нужны? — Йолку трясло, как, впрочем, и всех нас. — Ну не хотим мы в глуши жить! Мы городские жители. У вас же даже электричества нет. И откуда эти люди? Вы же говорили, что в дереве только старики остались, да и мы никого, кроме ваших детей, не видели.
— Так на охоте были, вот вернулись. А зачем нужны?.. — Дед пожевал губами. — Деревня умирает, — произнес он с горечью, — нам молодая, здоровая кровь нужна и руки молодые, чтоб хозяйство не развалилось. А вы — ничего, привыкнете. Недельку под замком проведете и смиритесь. — Его взгляд стал жестким: — А нет, так и подольше продержим.
Мужики за спиной Михала угрюмо проворчали что-то подтверждающее.
— А теперь встали, ребятки, и пошли тихонечко обратно в дом. Резких движений не делаем, идем тихонечко и не дурим.
— Слушайте, вы что, совсем псих? — поднимаясь, спросил Мишаня. Его колотило, и было видно, как трясутся губы и руки. — Да вы хоть понимаете, что нас искать будут и найдут! Мы же не беспризорники-подростки, которые могут без вести пропасть. У нас командировка заканчивается, и аппаратуры на несколько сот долларов с собой. Не нас, так ее искать будут.
— Будут-будут, да только не найдут. А аппаратуру вашу мы сами отдадим. Скажем, что нашли лагерь разгромленный — то ли мишка порвал, то ли еще какое зверье. Всё в крови и разодранные тела. Вот имущество прибрали и готовы вернуть. Не найдут вас, не надейтесь. До Вознесенского отсюда не девяносто километров, как вы считали, а все сто пятьдесят будет, а с воздуха нашу деревню не видать.
Так, под прицелом берданок, мы, трясясь как осиновые листы, потопали в сторону дома. Хлопнула дверь, грохнул снаружи засов, и мы остались одни в каком-то большом, практически пустом помещении. В углу валялись наши вещи и рюкзаки. Отдельно свалены спальники и коврики для сна. У входа оказалась бадья с водой, а в дальнем конце — пустое ведро за занавеской, тоже понятно для чего.
— Дайте нам хотя бы свечу.
— Ei sa, — раздался из-за двери голос и тут же перевел: — Нельзя.
— Б-б-бля-я-я, — заикаясь, выдавил Юлик. — Эт-тог-го не может б-быт-ть! Скажите мне, что это сон!
— Юлик, это сон, — сказала я. — Тебе полегчало?
— У-и-и-и-и-и-и, — как-то по-бабьи заскулил Юлька, пронзительно и невыносимо. Звук прервался от удара. Это Мишаня вскочил и вмазал Юлику по физиономии.
— Что скулишь как баба? На девчонок посмотри, они скулить должны, а молчат. Тебе-то что плакаться? Это им впору рыдать. Не тебя же на лавке разложат для воспроизводства поголовья. А ты пахать будешь как проклятый да девок по команде трахать! — уже не сдерживаясь, заорал Мишка, а потом как-то резко успокоился и уже мягче сказал: — Юлик, соберись, нам о девчонках надо позаботиться.
Мы с Йолкой впали от этого монолога в прострацию. Ведь верно сказал Мишаня, нам — может прийтись куда неприятнее и тяжелее, чем ребятам. Но даже если откинуть все «прелести» секс-рабства, то остаются еще роды в этой глуши. А тут недолго и коньки отбросить, при местной-то антисанитарии. М-да. Есть над чем задуматься.
Так и сидели мы, запертые в полутемном помещении, тихонько обсуждая свалившуюся на нас проблему, а потом потихоньку начали разбирать свои вещи и, все еще переговариваясь, укладываться спать.
— Ох ты ж, народ, — сипло выдохнул вдруг Никита. — Я, это. Я телефон свой нашел.
Кита колотило, и он, часто дыша, почти задыхаясь, держал на вытянутых руках свой спутниковый мобильник «Моторолу».
— Где, как? — посыпались вопросы. Безумная надежда прострелила всех. Дело в том, что телефон у Киты не простой, а с глобальным покрытием и определением координат на местности. Это означало только одно: что за нами скоро прилетят или приедут — в общем, придут спасатели.
— Да тише вы, а то, не дай бог, эти придурки услышат. Он в спальник вывалился, а когда мы уходили от последнего лагеря, я ж спальник не проверял. Так, — с лихорадочным блеском в глазах, трясущимися руками Рыжий начал нажимать на кнопки, — надо определить координаты и пакетом отправить в службу спасения с сообщением, что нас похитили и заперли в доме. Мишка, встань на стрёме на всякий случай, а вы прикройте меня, чтоб, если кто войдет, не успели увидеть, что мы тут делаем.
Никита возился с телефоном минуты три и наконец откинулся на спальник с довольной физиономией:
— Уфф, всё. Отправил. Сейчас только подтверждения о приеме сообщения дождемся, и — считай, мы дома. — Он тихо рассмеялся.
Звук писклявой сирены входящего сообщения заставил нас подпрыгнуть.
— Рыжий, ты чего, совсем на голову больной? — бешено зашипел, нависая над Китой, Мишка. — Ты что, звук не мог выключить? — Так, прячем от греха подальше игрушку. Он же у тебя водонепроницаемый? Вот и отлично, пойдет плавать.
Мишка выколупнул из пальцев Никиты аппарат и, присев на корточки у кадки с водой, быстро отправил телефон на дно. В тот же момент снаружи загрохотал засов и дверь распахнулась.
Не растерявшись, Мишаня поднял на вошедших глаза и обиженно заявил:
— Вы бы хоть ковшик какой оставили, а то из ладоней пить приходится.
— А ты как псинка лакай, — заржал один из мужиков. И продолжил: — Жрать-то хотите? Вот вам Еленка собрала со стола. Приятного аппетита и спокойной ночи! — Он бросил на пол увесистый узел со снедью. — Тамже свечи и спички. Дом палить начнете — придушу, понятно? — Не дожидаясь ответа, он захлопнул дверь.
— Уфффф. — резко выдохнули мы. Оказывается, во время его монолога мы все не дышали, замерев, как кролики перед удавом.
— Пронесло. — уронил Юлик.
И тут из кадки послышалась тихая мелодия.
— От ты ж, — вскочил Кита, — и правда непромокаемый.
Мишка уже вытаскивал трубку из воды, стараясь прикрыть динамик и нажимая на кнопку приема.
— Алё, — тихо произнес Никита. — Да. Да, мы находимся по этим координатам, запертые в доме, еще одна девушка — у местной знахарки. Марат, ты, что ли? Да, блин, потом расскажу, нас тут рабами сделать собираются. Охраняют, и все с ружьями ходят, так что высылай ребят подготовленных.
Часов через пять с неба зарокотали вертолетные лопасти. Потом затрещали выстрелы. Как происходил захват, мы, понятно, не видели, но дверь вскоре распахнулась, и на пороге возник человек в каске, в форме и с автоматом. Кивнув нам, он сообщил, что мы можем выходить, все закончилось.
Все мужики деревни были разложены на земле и все — уже в наручниках. Женщины жались к оградам и тихонько всхлипывали.
Вдруг все головы повернулись в одну сторону. К деревне шла знахарка-нойда, и непонятно было, то ли она ведет нашу Ленку, то ли Ленка помогает идти старой женщине.
Проходя мимо поверженного Михала, она чуть приостановилась. И сказала:
— Говорила же я тебе, не доведет твоя затея до добра. Вот и всё, конец деревне, теперь к людям обратно надо выходить — не выживем мы тут без мужиков. Сам, своими руками погубил ты наш дом. — Сплюнула и побрела в нашу сторону.
Вскоре мы уже грузились в вертолет. «За местными киднепперами прилетит другой, а пока они останутся под охраной», — сказал нам командир. Никита уже вовсю болтал с Никой и передавал нам приветы, а мы все не могли до конца поверить, что эта кошмарная фантасмагория закончилась.
Потом был Петрозаводск, с нас снимали показания, брали какие-то подписки, и вот спустя сутки мы, не выспавшиеся и голодные, стояли на перроне и ждали, когда прибудет наш поезд, который отвезет нас домой — в Питер.
«Уважаемые пассажиры, скорый поезд „Мурманск — Санкт-Петербург“ прибывает ко второй платформе, левая сторона.»
Питер встретил нас необычайной полуденной жарой, а Ладожский вокзал оглушил
многоголосым гомоном. Мы как-то уже успели отвыкнуть от городского шума и ошалело крутили головами по сторонам.
— Вот мы одичали, а. — протянул Юлик, и мы, радостно заржав и подхватив рюкзаки, пошли на парковку. Разместив наши вещи по машинам, договорились созвониться вечером по скайпочату и разъехались по домам.
Петербург. Тайны в сумерках
Скучно. А чем заняться, непонятно. Я слонялась по квартире в поисках, чем бы себя занять, когда раздался звонок скайпа. «Ну вот и ладушки, может, хоть полчасика не поскучаю, а просто потреплюсь по скайпу. И кто бы это мог быть?» — думала я, направляясь в кабинет к компьютеру. Оказалось, видеозвонок от Мишани.
— Танюш, привет, я коротко и пока по делу. Меня на Ладогу отправляют продолжить тему про мистику. Вас не зову, знаю, что не поедете.
