Олег Музалёв - Конвейерные Миры или танцы с толтеками.
Принципы же построения этих алгоритмов обработки информации одинаковы, различны лишь области их приложения. В первом случае точка сборки гармонично отслеживает пространства освоенных нагуальных форм — окружающий мир или тональ, а во втором, обычно неуклюже, мечется во фрагментарной разрозненности нашего сознания.
Проводя условные границы, по-другому можно выразиться так. Существует сознание нагуаля — наших объемлющих породителей, в активной среде которых мы обитаем, и наше собственное сознание, с помощью которого мы наблюдаем их волеизъявления. Контакт с их средой через доступный нашему восприятию Мир организован человеческой формой, а за личный вихрь осознания мы ответственны сами.
Гармония восприятия Мира выражена в сочетаемости объектов восприятия. Мы наблюдаем различные неоднородности: ландшафты, формы, ощущаем запахи, прикосновения и всё, что связано с работой органов чувств, совершенно не задумываясь, как же всё это совместимо.
Например, в древнем китайском учении Фен-Шуй говорится, что даже на уровне обычного восприятия возможно различное освобождение или поглощение количества энергии сонастройки в зависимости от сочетаемости внешних форм и объектов. Например, поставили не туда холодильник — не будет богатства; спите не в той комнате — проблемы в карьере или со здоровьем нелады и т. д.
Такое утончённое разнообразие потоков энергии можно с уверенностью отнести к текстуре нагуаля, где возможны различные варианты набора специфичной энергии. Но вот полного обвала — опустошения на уровне первичных интерпретаций без причин быть не может. Через восприятие невозможно мгновенно «высосать» из нас всю наличную энергию, если не прибегать к специальным манипуляциям с пространством нагуаля, которые могут привести к быстрой гибели. Способов убийств и самоубийств человеком придумано множество.
Однако по астрологическим трактовкам люди отличаются в этом плане тем, что одних наблюдение реальности, как жёсткой внешней упорядоченной среды, угнетает больше, чем других. Об этом можно судить, например, по положению планеты Сатурн в нотальной карте гороскопа и другим признакам. В основном же фактор переносимости контакта с реальностью определяет меру сна необходимого для размывания оков саморефлексии восприятия. Многие из тех, кто любит долго поспать, обычно имеют недюжинные способности к концентрации. Но не все могут успешно воспользоваться этой чертой.
Разрушить же себя изнутри вторичными интерпретациями в режиме самонаблюдения мы можем довольно быстро клиническим индульгированием — войной с самим собой. Наш внутренний мир не настолько гармоничен как его старший собрат — внешний мир осознания АСов. У них, конечно, то же есть своя рабочая саморефлексия, как параллельный или побочный продукт любого осознания. Но мы её вовсе не воспринимаем, так как она завуалирована от нас гармонией Вечности. Их саморефлексия — наша благодать.
Люди знания в отличие от обычного человека, могут различать географические места с различными видами энергий. Так называемые места Силы обладают своеобразными энергетическими характеристиками. Обычно, там, где человек теряет энергию, толтекский воин её находит. Связано это с тем, что места силы с их равновесной энергией для большинства из нас ничем не примечательны. В них не обязательны элементы тенденциозного величия в нашем понимании. Что-то вроде скалы с обрывом над изящным изгибом реки, густой зелёной чащи вокруг, и неведомых зверей, снующих поблизости, и всё это — в лучах восходящего или заходящего Солнца.
Наш синтаксис продиктован не энергетическими фактами, а в основном навеян литературой, с экранов телевизоров и прочими стереотипами общества. А ещё чаще, он обусловлен нашей важностью, навешивающей ярлыки уникальности на выбранные места, где мы побывали.
Что касается вторичных интерпретаций, то полезность или никчемность их сочетаний представлена в знакомом для нас виде. В нашем мировоззрении, в образе жизни присутствуют вещи, которые либо гасят энергетический потенциал, либо усиливают его.
Человек, находясь в условиях социума не всегда волен выбирать навязываемые ему игры. И, как правило, попав в одну из них, он, обычно, уходит в свои заботы с головой, особо не разбираясь в их ценности в его жизни. В отличие от него, толтекский воин понимает, что окружающая действительность всегда будет навязывать свои правила, от которых внешне, бывает, некуда деться. Поэтому на пути воина была разработана техника скрытого поведения — сталкинга — когда внешняя игра как тактический щит используется для достижения своих стратегических целей.
Любые игры связаны с движением точки сборки и толтекский воин, во-первых, использует внешнюю сторону взаимодействий как источник подвернувшейся энергии, а во-вторых, находит её эффективное применение для следующего акта разворачиваемых действий. Так, например, при умелой смене ритмов различных жизненных ситуаций достигается большая эффективность в каждой из них. Этим приёмом в разных формах пользуется каждый из нас. Например, известный русский атлет по вольной борьбе Иван Поддубный перед поединком, обычно, устраивал дебош в соседнем трактире, и к моменту начала схватки выбегал на татами, как говорится в таких случаях: физически и эмоционально подогретым. И затем, как обычно, быстро укладывал противника на туше. Такая вот тактика.
А стратегическая линия воина, как рассматривалось выше, всегда направлена дальше, на формирование универсального самосознания, позволяющего практиковать его главное искусство — искусство быть живым и, конечно, оперировать временем.
4.5 Время и самоосознание
«Экспозиция нашего «я» отмечает ход времени».
Уже ни для кого не секрет, что время как-то связано с деятельностью сознания. Во всяком случае, всеми признано наличие субъективного ощущения времени. Наше осознание находится в постоянных поисках подтверждения картины мира через построение конгруэнтной ей личной реальности, которая формируется в течение всей жизни. Через это интимное, в чём-то искажённое пространство мы поступательно познаём реальности высших порядков. В своём небольшом мирке восприятия и осознания мы невольно саморефлексируем или другими словами самоотражаем образ самих себя. Именно этот аспект деятельности индивидуализированного осознания инициирует фактор времени.
Прежде, чем развить это положение дальше, введём некоторые понятия. В ощущении субъективной реальности присутствуют две основные характеристики: гармоничность и интенсивность осознания. Первая характеризует его внутреннюю бесконфликтность, связанную с целостной уравновешенной фрагментарностью сознания, когда его отдельные субличности интегрированы и гармонично сотрудничают друг с другом. Вторая характеристика пропорциональна его мощности, связанного с опытом жизни и диапазону восприятия реальности. Сюда можно отнести мощность нашего ассоциативного ряда различных планов в виде мыслей, эмоций, телесных ощущений, энергетических потоков и т. д.
Например, как указывалось ранее, наш сон является вполне гармоничным мероприятием в ущерб интенсивности осознания. Индивидуальность там не проявлена полностью. Когда же сознание включается на полную мощность характерную для бодрствования, то многие его фрагменты включаясь одновременно, начинают конфликтовать между собой. Но так как состояние сна есть предтеча нагуаля, где нет места для грубой работы осознания, то человек автоматически просыпается. Из гармоничного нагуаля нас выбрасывает катапульта грубой осознанности.
Если использовать понятие точки сборки, то при её гармоничном движении в обычном сне она светится не слишком ярко, но может бывать в различных положениях внутри определённых границ. В бодрствовании же она менее подвижна в своём дрейфе, но светится немного ярче.
В этом можно усмотреть некоторое противоречие, связанное с положением толтеков, в котором оговорено обратное: при активном движении точки сборки освобождается энергия и её свечение увеличивается. Но в этой формулировке подразумевается тождественность мощности осознания в обоих случаях сна и бодрствования. Но, как оговаривалось ранее, в неосознанных сновидениях мощность нашего осознания падает, а потому уменьшается светящаяся окрестность точки сборки. Сознание в них работает фрагментарно, с потерей целостности, характерной для бодрствования. Этот момент работы сознания можно утрировать на следующем своеобразном примере из сельскохозяйственной тематики.
На весенней посевной трактор без плуга может ехать быстро, преодолевая значительные отрезки пути, и поднимая при этом не так много пыли. А потому он не будет особенно заметен с большого расстояния. В случае же медленного передвижения, но с большим плугом, когда железный конь пашет сухую землю, его месторасположение будет видно издалека, отмеченное огромными клубами пыли. Величина плуга здесь аналогична мощности осознания. А скорость трактора — подвижности точки сборки.
