Владимир Вестник - Впервые о главном секрете благополучия (Том 1)
Есть среди них и по-настоящему хорошие люди — добрые, честные, справедливые, старающиеся активно созидать добро. Если им действительно удается созидать настоящее добро, а не его иллюзорную видимость, и если это добро перевешивает косвенную пользу, приносимую образу мировоззрений и структур, созданных под влиянием ЭГП, то, как правило, их жизнь несчастна либо они довольно рано погибают. Среди таких есть общеизвестные деятели. Не ставшие марионетками, они оказываются жертвами ЭГП. Пользуясь своим влиянием, ЭГП резко снижает иммунитет таких людей, обрекая их на неудачи или катастрофическое завершение жизни. Если выражаться точнее, перераспределяет потенциал реализации в пользу более полезных для себя людей. О перераспределении потенциала реализации будет рассказано в третьей книге.
Когда погибают или неизлечимо заболевают такие люди, окружающие удивляются тому, что Бог допускает такое по отношению к по-настоящему хорошим людям. Но в плане эволюционно-кармическом в этом нет никакого противоречия.
Люди сами выбирают, во что верить и, соответственно, элементом каких надорганизмов становиться. Под надорганизмами имеются в виду организмы, которыми, по сути, являются разного рода социумы, в том числе мировоззренческие. Жизнедеятельность надорганизма влечет кармические последствия. Надорганизм перераспределяет причитающееся ему кармическое воздаяние среди своих членов, исходя из соображений собственной пользы.
Вина хороших людей, находящихся под властью ЭГП — в излишней доверчивости. Они принимают мировоззренческие установки на веру, не требуя четкого объективного обоснования. Необъективность — нарушение одного из принципов Нормы Разумного Бытия — Гармонии. Этот принцип заключается в адекватности восприятия, то есть, в том, что информация должна соответствовать реальности. Нельзя слишком доверять информации, которая не подтверждена реальностью в достаточной мере.
Многим может показаться излишне суровым такое положение вещей, когда тяжелые невзгоды допускаются за такую, вроде бы, малозначимую вещь, как доверчивость или необъективность. Но необъективность действительно тяжелый грех, достойный тяжелых невзгод. Ведь именно доверчивость или необъективность делают человека легкой добычей тьмы. Доверившийся тьме человек становится марионеткой тьмы, орудием зла. Даже если человек не становится марионеткой тьмы в этой жизни, в его душе закрепляется ошибочная установка, которая в следующей жизни может привести к тому, чтобы стать орудием зла.
Мировоззренческая информация достоверна лишь тогда, когда подтверждается тем, что организует Бог — реальностью. Значит, игнорирующий реальность, игнорирует Бога. Необъективный обычно оказывается вместе с теми, кто против Бога-Вседержителя. При этом обычно уверен, что как раз он — на стороне Вседержителя.
Принадлежность к ЭГП и некоторым другим негативным силам четко проявляется в отношении к моей информации.
Моя книга обычно не привлекает внимания таких людей. Поэтому среди ее покупателей их мало. Было немало случаев, когда моя книга преподносилась им в подарок. В основном они застревают на первых страницах и далее уже не находят для ее прочтения ни времени, ни желания. У некоторых возникает ощущение песка, насыпанного в глаза, либо ухудшается самочувствие (в результате воздействия ЭГП). Наиболее упорные из них все же одолевают книгу и становятся ярыми противниками Новых Знаний и, соответственно, меня. Разумеется, данное наблюдение касается тех, кто в принципе способен интересоваться подобной информацией.
Но наступит время, когда я обнародую основную часть Новых Знаний. И тогда многие из тех, кто подвластен ЭГП, получат возможность избавиться от этого невидимого гнета, заставляющего их действовать на стороне тьмы.
Мое противостояние с ЭГП идет давно. Оно началась задолго до того, как я узнал о существовании ЭГП. Лишь покровительство Вседержителя позволило уцелеть до сих пор. Конечно, Вседержитель сильнее мелкой относительно него сущности земного масштаба — ЭГП. Хотя в масштабах Земли ЭГП — крупнейшее из негативных ментально-астральных образований.
Вспоминая опасные ситуации и врагов, понимаю, что их многовато для человека, ведущего спокойный образ жизни. Но понимаю и логичность такой близости опасности. На невидимом тонкоматериальном фронте идет битва сил Света и тьмы. Мне волею предназначения выпало оказаться на переднем крае этой битвы. Люди ЭГП создают опасности для меня. Силы Света и Бог через других людей отводят эти опасности.
Чем же я не угодил ЭГП?
Моя Миссия — положить конец его всевластию на Земле. Это его усилиями земная жизнь стабильно преисполнена злом, а Россия пребывает в упадке. Это его усилиями искусственно задерживается эволюция цивилизации, из-за чего общество стремительно насыщается враждой и ненавистью.
ЭГП создал хитро устроенный механизм подчинения. Как ни странно, основная часть этого грандиозного механизма обслуживается духовно и интеллектуально развитыми людьми, большинство из которых искренно стремится к прогрессу и добру. Их подвела доверчивость, неумение ориентироваться на объективные критерии истины. Близится время, когда они будут поражены, узнав, в интересах какой силы усердствовали, какие тяжкие преступления совершали против человечества, против Всевышнего Бога — Бога-Вседержителя.
Обаятельное лицо опасностиВот один из эпизодов взаимодействия с доброжелательным представителем ЭГП. Это было, когда я еще жил в Петербурге, весной. Знакомство с ним у нас было поверхностное. На всякий случай буду называть его «хозяин» (в смысле хозяин машины). Не хочу использовать какого-либо имени. Он жил в соседнем доме. На вид ему было около пятидесяти. Он всегда с неподдельной радостью здоровался со мной. Мы иногда разговаривали с ним, но исключительно во время случайных встреч на улице. С ним было приятно и легко поговорить. Он был интеллигентным, рассудительным и добродушным. Судя по всему, он был обеспеченным человеком, имел солидную иномарку (какую именно не знаю, поскольку в машинах не разбираюсь). Правда, я обнаружил в нем явные признаки принадлежности к ЭГП. Но меня это совершенно не волновало, поскольку никаких совместных дел с ним не предвиделось, вместе выпивать или заводить дружбу тоже не собирался.
Однажды он попросил меня помочь опустить на колеса его машину-иномарку, лежащую на боку в гараже. Она была положена на бок для ремонта, поскольку ремонтный приямок был затоплен водой, прибывшей после таяния снега. Кроме меня он вызвал Семена из соседнего гаража. С Семеном я не был лично знаком, но часто видел его. Несмотря на отсутствие контактов между нами, Семен раздражал меня сквернословием, которое бурным потоком слишком часто загрязняло окружающее пространство и хмурым неприветливым видом, как бы всегда готовым к конфликту. Да и одет был так, как, наверное, одеваются зэки в колонии. Во всяком случае, почему-то возникало такое впечатление: ушанка, рабочая куртка, рабочие штаны, кирзовые сапоги — все черное.
Зайдя в тесный железобетонный гараж, мы огляделись. Было ясно, что легче тянуть на себя со стороны днища, но возникало опасение, что может придавить между машиной и стеной. Поэтому я встал перед капотом, Семен — за багажником. Хозяин же, встав со стороны днища ровно посередине, сказал: — Если так будете стоять, сил точно не хватит. Чего вы боитесь? Становитесь как я — со стороны днища. Я свой гараж до сантиметра знаю — сколько лет уже здесь копаюсь. Точно вам говорю. Думаете, я встал бы сюда, если бы хоть чуточку сомневался? Так что не бойтесь — не придавит. Обещаю. Ну, в конце-то концов, не в первый же раз так машину ставлю!
Ну, раз опытный хозяин, да с такой уверенностью говорит, наверное, действительно знает. Тем более, сам так уверенно встал. Мы торопились по своим делам, спорить и вдаваться в детали не было настроения. Поэтому встали со стороны днища. По команде хозяина начали синхронно изо всех сил тянуть на себя. Машина накренилась в нашу сторону, но не свалилась. Тяжеловата оказалась иномарка. А мы оказались недостаточно тяжелы. Попробовали еще раз, затем еще. Каждый раз не хватало самой малости. Еще бы кого-нибудь, но в окрестных гаражах сейчас никого нет. А если искать сейчас кого, то уже и нам, вроде бы, некогда.
Тут Семен сматерился, и, выйдя со стороны днища, встал за багажником, как вначале, сказав с беспокойством: — Все-таки может придавить.
Было ясно, что матом он хотел как-то скомпенсировать неловкость из-за проявления осторожности, которая может оказаться излишней. Но он простой и грубоватый, с хозяином не дружит. Потому ему было несложно преодолеть неловкость. Мне сложнее. Когда отношения хорошие, особенно не хочется какой-либо неприятной мелочью вносить в них шероховатость. Если я солидаризируюсь с хамоватым Семеном, продемонстрировав тем самым пренебрежение мнением хозяина, это, конечно же, будет ощутимым ударом по его самолюбию. Было ощущение, что как-то неловко, как-то не по-мужски проявлять трусливость и чрезмерную осторожность, когда гарантии дает вполне разумный и, похоже, вполне опытный и ответственный человек, с которым, к тому же, знаком.
