Армандо Торрес - Загадка пернатого змея
Мы были в восторге от того, что можем слышать слова и прикоснуться к знанию тех, кто уже так давно покинул этот мир. Нам казалось, что они разговаривают из далекого прошлого с нами лично. Перевод этих необыкновенных слов был таким:
О властители, жившие будто в песне,
О властители, взращенные как цветы.
Я Точиуицин, плетущий из трав,
И здесь расстилаю свой цветочный ковер!
О, друзья, как отрадно слышать эти словесные сны,
Весной нас наполняют жизнью эти золотистые всходы,
Нам придают сил эти побеги цвета огня,
Но наивысшая драгоценность, о которой мы знаем —
Это преданное сердце наших друзей!
Нам очень нравилось слушать, распознавать и обсуждать глубокий смысл, заложенный в стихах, что позволяло извлекать из них важные уроки. Я стал таким поклонником вдохновляющих строк короля-поэта, что решил составить подборку и записал практически все, которые только смог найти. Делая это, я невольно углубился в тонкости языка древних, и постепенно, с удовольствием и почти без усилий, смог его выучить.
На одном из таких поэтических вечеров мне выпала честь прочитать предварительно подготовленное стихотворение, и решив удивить стариков, я прочитал его на языке древних, чему все весьма обрадовались и в конце даже аплодировали.
В тот раз, я помню, что прочитал вот этот красивый стих:
Quin oc tlamati noyollo
Niccaqui in cuicatl nicitta in xochitl
Maca in cuatlahuia in tlalticpac!
Nihuinti nichoca nicnotlamati
Nicmati niquitoa niquelnamiqui:
Maca aic nimiqui maca aic nipolihui!
Incan ahmicohua incan ontepetihua
In ma oncan niauh.
Maca aic nimiqui, maca aic nipolihui!
Который переводился таким образом:
Я вдруг понимаю,
Когда вижу эти цветы и слышу все эти песни,
О, если бы только они не увядали,
Если бы только они не устаревали!
И я чувствую превыше всяких чувств, и плачу,
Я расстроен и захвачен мыслями,
Я что-то говорю и что-то вспоминаю.
О, если бы только я никогда не умер, если бы только никогда не сгинул!
И оказался бы там, где нет места смерти,
И ушел бы туда, где нет поражений,
О, если бы только я никогда не умер, если бы только никогда не исчез!
Насладившись богатым вкусом теплого кукурузного атоле, и вдохновленные этими прекрасными словами, мы постепенно расходились и ложились спать. И было похоже на то, что каким-то магическим образом эти стихи готовили нас и помогали входить в сновидение.
Часть III. Наставления целителей
Эта работа посвящена событиям, которые происходили со мной после того, как я был вовлечен в группу практикующих целительство и магию. В мои намерения не входило описание обычных повседневных дел, То, что я постарался здесь собрать, это происшествия и необычные случаи, где я смог чему-то научиться или испытать нечто особенное.
Мой первый контакт с магическим миром произошел благодаря самому Карлосу, который заманил меня в нечто вроде ловушки и таким образом косвенно представил меня этой традиции магов.
Я помню, что в тот раз, перед тем как оставить меня одного в Кафедральном соборе Мехико, он сказал мне, что я должен спуститься вниз, в катакомбы, и встать с закрытыми глазами в центре выгравированного на полу круга, повернувшись на юго-восток. Сначала я был озабочен тем, как узнать правильное направление в подвале собора, но потом увидел, что на гравировке обозначены все четыре стороны света.
Я сделал то, что мне было сказано. Спустя какое-то время, пока я стоял там, у меня возникло странное ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Я открыл глаза как раз вовремя, чтобы заметить, как какой-то человек, одетый в индейскую одежду, с невероятной быстротой спрятался в конце коридора. Взволнованный, я подошел поближе, но обнаружил, что там никого нет. Я был крайне напуган этим происшествием и классифицировал его как встречу с привидением. По крайней мере, довольно продолжительное время я так считал.
* * *Мы были уже довольно долго знакомы с доном Мельчором, когда однажды, во время одной из наших прогулок в окрестных горах, я использовал возможность задать ему вопрос, уже давно не дававший мне покоя.
С нашей самой первой встречи у меня было устойчивое ощущение, что он был тем самым призраком, которого я встретил в склепе несколько лет назад. Уже долгое время я хотел поговорить с ним об этом, однако что-то, непонятно что, все время мешало мне поднять эту тему. Я думал, что это из-за моей робости или уважения, которое я испытывал. Но в тот день я все-таки собрался с духом и спросил его:
— Дон Мельчор, это вы были тем призраком, которого я видел в склепе Кафедрального собора Мехико?
Услышав это, он подозрительно засмеялся и спросил меня, о чем это я говорю. Я рассказал ему, что случилось в тот день, и добавил, что он сильно похож на того самого призрака.
Он смеялся так, будто не верил тому, что я говорю.
— Это вы были тем самым призраком? — повторил я свой вопрос.
— Нандо, — это была уменьшительная форма обращения ко мне, которую они иногда использовали. — Тебе не мешало бы знать, что мы уже довольно давно знакомы. Ты не помнишь об этом только потому, что наша встреча происходила в другом мире.
Я не понял его заявлений. Мой разум занимал только один вопрос — был ли он тем самым призраком или не был.
— Ну значит, это были вы или нет?
Он рассказал мне, что в тот день, когда Карлос познакомил нас в склепе, между нами троими произошло весьма обширное взаимодействие. Затем он начал объяснять мне, что происходило, и самым странным было то, что по мере того, как он говорил, в моей памяти восстанавливались все детали пережитого опыта. Это происходило так, будто его слова служили своего рода фонарем, освещавшим воспоминания, еще секунду назад остававшиеся в полной темноте.
И таким образом он помог мне вспомнить, что в тот раз, когда по просьбе Карлоса я спустился и встал внизу собора, произошло что-то необычное, потому что я вдруг увидел, как ко мне приближается Карлос и какой-то другой сеньор в индейской одежде. Я воскликнул:
— Карлос, а я думал, что ты ушел!
Смеясь, он похлопал меня по спине и, показав на сеньора, объяснил, что когда выходил, встретил своего друга и решил меня с ним познакомить. Он сказал, что того зовут дон Пабло, и он является очень сильным магом. Я поздоровался с ним и сказал свое имя.
Дон Пабло сердечно обнял меня. Теперь я отчетливо помнил все это, хотя долгие годы этого события попросту не существовало в моей голове. Обняв, он вдруг с неожиданной силой сжал меня, и я почувствовал себя так, будто был вытянут или выдавлен через макушку головы. Образ, который пришел мне в голову — это зубная паста, которую выдавливают из тюбика вверх. Мне показалось, что я потерял сознание, однако постепенно я пришел в себя и отметил, что во мне произошло странное изменение. Все стало похоже на сон, в котором я видел смеющихся Карлоса и дона Пабло. Я понял, что нахожусь в другом состоянии сознания, потому что все окружающее обладало каким-то необычным свечением.
На какой-то момент я даже воспринял нечто вроде световой паутины, покрывавшей все вокруг. Это был первый раз, когда я испытывал что-либо подобное, однако вместо замешательства у меня было ощущение восторга — как будто я знаю обо всем на свете! Пока я был в этом состоянии, я также успел заметить, что в том месте находятся существа из другого мира.
Я вспомнил, что в тот день между нами действительно происходили обширные взаимодействия. Дон Пабло давал мне советы относительно того, как управляться со своей повседневной жизнью, а также рекомендовал определенные чаи, которые, по его словам, помогут мне в самоочищении.
По завершении нашей встречи Карлос сказал мне, что я должен снова встать с закрытыми глазами в кругу в центре склепа и дать силе того места вернуть меня в повседневное осознание. Я сделал это и почувствовал, что как будто проснулся. Следующее, что я помнил, это возникшее ощущение, что на меня кто-то смотрит.
Воспоминание о нашей встрече в тот день вызвало у меня состояние эйфории, похожее на опьянение, и я спонтанно сместился на другой уровень осознания. Дон Мельчор использовал эту возможность, чтобы преподать мне новые уроки, которые затем также исчезли из моей обычной памяти, оставив только странное ощущение, что я о чем-то забыл. Когда я, наконец, пришел в себя, мы уже находились на вершине холма, но я совершенно не помнил, как мы туда добрались.
