Е. Кузьмишин - Калиостро и египетское масонство
Что касается внешнего вида Калиостро, то чаще всего его описывают как человека среднего роста, скорее полного, чем худого, круглолицего, с темными волосами и смуглой кожей, с проницательным взглядом, словно проникавшим в самую душу собеседника. Его описывают не просто как самоуверенного человека, склонного к пышности и самолюбованию, даже наглого, заносчивого и высокомерного, но и как талантливого и красноречивого оратора, впрочем, склонного, по некоторым данным, к воровству и колдовству. Хотя позднее последнее из обвинений было с него снято как ложное, он покинул страну, окутанный подозрениями, в конце 1777 г. и направился в Страсбург и потом в Баварию.
Его «египетское масонство», впервые провозглашенное в 1779 г., было предположительно основано на старинном манускрипте, якобы обнаруженном им в магазине одного лондонского букиниста в 1777 г. Его предполагаемый автор Джордж Костон никому не известен, и молва, конечно, приписывает создание манускрипта самому Калиостро. Вне всякого сомнения, он мог «позаимствовать» для этой цели фрагменты работы двоих немецких масонов – фон Кеппена и Й. В.Б. Химмена, – озаглавленной «Посвящения египетских жрецов» (1770). Это описание довольно сложного иерархического устава, состоящего из семи степеней, вряд ли когда-либо практиковавшихся. Один из исследователей даже называет этот источник «научной подделкой». Также на Калиостро явно оказали влияние идеи Эммануила Сведенборга, шведского мудреца, сведущего во многих науках и искусствах, проповедника мистического пути. Короче говоря, большинство исследователей считают, что Калиостро для составления свода своего собственного учения пользовался всеми доступными ему источниками.
На протяжении всего своего турне по Европейскому континенту Калиостро утверждал, что основателями Египетского масонства являются Енох и Илия, его отдаленные предшественники, и со временем оно утратило немалую часть своей первоначальной чистоты и своего блеска. В разное время он утверждал, что 1) Великий Копт Ордена уполномочил его действовать в качестве Великого Мастера и восстановить устав в его первоначальной славе; 2) он сам и был этим Великим Коптом. Цель Ордена состояла в том, чтобы привести его адептов к совершенству через нравственное и физическое возрождение, а также возродить их в состоянии изначальной невинности, утраченной вследствие грехопадения перволюдей. Миф об «обнаружении» Египетского Устава в лавке букиниста вместе с последовавшими за ним рассказами о Великом Копте и многочисленными прочими преувеличениями и приукрашиваниями, естественно, вызывали у многих вопросы к рассказчику.
Калиостро утверждал, в частности, что женщинам отказано в приеме в масонство незаконно и что его миссия состоит, в частности, в исправлении этой ошибки. Как ни парадоксально, в его уставе, несмотря на провозглашение равенства полов, были предусмотрены отдельные ложи и отдельные (и различные) ритуалы для мужчин и женщин: женщины могли быть приняты только в специальные Адопционные ложи Ордена, и мужчины могли посещать их собрания, но не наоборот. В прежние времена считалось, что посвятительные ритуалы были одинаковыми для обоих полов, но последние исследования доказали, что было не так.
Так что, судя по всему, в действительности между его уставом и современными ему континентальными Адопционными ложами были лишь незначительные организационные различия. А если предположить, что он сам писал ритуалы своего устава, то логичным будет заключение, что он вполне мог использовать элементы ритуала этих континентальных Адопционных лож, включая их в свои ритуалы. В области интереса женщин к масонству Калиостро явно планировал добиться большого успеха, чем другие создатели ритуалов его времени (The Philalethes, June 1995).
Кандидаты в его Орден могли исповедовать любую религию, и единственным обязательным требованием была вера в существование Бога и бессмертие души; он кандидатов мужского пола требовалось, чтобы они были Мастерами символической ложи Цеха. Орден состоял из трех степеней – Ученика, Подмастерья и Мастера, как и в обычном цеховом масонстве, а в ритуалах использовалась преимущественно та же символика, что и в обычной масонской ложе, включая легенды о Царе Иудейском Соломоне и Царе Тирском Хираме. Однако к этим символам добавлялись некоторые египетские, а также элементы алхимии, астрологии и магии. Третий градус его Ордена был «фактически сеансом церемониальной магии». Например, в этом третьем градусе важную роль играли мальчик или девочка, именовавшиеся «Голубями Устава» и служившие медиумами, посредниками между физическим и духовным мирами.
Ритуалы первого и второго градусов Адопционных лож отличались от ритуалов мужских лож и были в значительной степени основаны на легендах о Царе Соломоне, Царице Савской и Змее Эдемского сада, причем, последний воплощал гордыню. Но третий градус был во многом схож с третьим градусом мужских лож. Жена Калиостро, теперь носившая имя Серафина, тоже была посвящена в египетское масонство и провозглашена Великой Мастерицей. Немаловажно также, что высокие вступительные взносы при посвящении в новый устав служили одним из источников благосостояния его основателей и поддерживали их роскошный стиль жизни.
В XVIII – XIX веках влияние Франции на культуру всех европейских стран было весьма велико, например, французский язык использовался в качестве международного в культурной, дипломатической и деловой сферах и вообще служил общим языком для множества европейских народов. Хотя масонство и пришло на Европейский континент с Британских островов, со временем оно во многом утратило свой английский характер, и европейцы придали ему свой собственный особый облик, зачастую навеянный галльскими мотивами. Наполнив английский масонский Цех многочисленными философскими, эзотерическими и рыцарскими смыслами, европейские масоны наперегонки бросились на поиски все более глубоких тайн, раскрыть которые, по их мнению, можно было только путем продвижения все дальше по пути масонских таинств.
Интерес к магии, алхимии и разнообразным мистическим искусствам также был крайне высок, поэтому и настало в Европе время таких людей, как Калиостро. Он обнаружил здесь плодородную почву и принялся возделывать ее, а поскольку и он, и его жена постепенно наращивали популярность, уже скоро буквально каждый на всем пути был рад принять их у себя как дорогих гостей. В середине 70-х годов медицина все еще оставалась довольно примитивной наукой: многие обогащались за счет «тайных» формул снадобий, кровопускание было главной лечебной процедурой, и из-за него за год умирали тысячи людей, которые в иных обстоятельствах вполне могли выжить. С точки зрения некоторых авторов, Калиостро был всего лишь рядовым торговцем «змеиным маслом», который был совсем не против набить себе карманы, да еще так, чтобы окружающие считали его чуть ли не святым.
Авантюрист Месмер разработал приблизительно в то же время собственную теорию об астрологических связях, магнитных волнах и связанном с ними гипнотизме. Интересно, что магнитное излучение все еще считается многими благотворным, что питает широко распространившуюся индустрию соответствующих товаров. Сам же Месмер был достаточно умен, чтобы тихо удалиться на покой, собрав для этого достаточно средств.
Калиостро же, практиковавший гипнотическое искусство Месмера, сочетал его с торговлей «целебными травами и настоями», включая «эликсир продления жизни», правда, позднее он признал, что в своей разноплановой деятельности не брезговал подлогом и подтасовкой. Но принимая во внимание суеверия и доверчивость, свойственные эпохе в целом, его аудитория всегда была рада и готова принять от него что угодно, только бы он сам им это посоветовал. В XVIII веке действительно хватало знахарей и шарлатанов, действовавших на медицинской ниве, однако справедливости ради нужно отметить, что и в XIX, и в ХХ веках в них тоже никогда не испытывали недостатка.
В начале 1779 г. он покинул Страсбург и совершил турне по Восточной Европе, начав в марте или апреле с княжества Курляндского, пребывавшего под прусским протекторатом. Ему был оказан там хороший прием, и остановка там продлилась несколько месяцев, но затем обстоятельства, окружавшие его деятельность, вынудили его уехать оттуда, и осенью того же года он прибыл в Санкт-Петербург. Петербургский период резко оборвался в апреле 1780 г., и он бежал в Варшаву, причем, обстоятельства бегства описываются по-разному, но всегда нелестно для него.
Пребывание в Варшаве прошло по тому же сценарию, который разыгрывался и в других городах: он повсюду явно обманывал публику, но популярность его практически совершенно не спадала. Однако в Варшаве внезапно раскрылся один наиболее масштабный его обман при «изготовлении золота», и ему пришлось поспешно покинуть город вечером 26 июня 1780 г. По непроверенным источникам, будучи в России, он успел заехать еще и в Москву.
