Светлана Рябова-Шатунова - Мистика
– Прекрасный ребенок. Маленькая девочка, которую за руку вела ко мне красивая женщина. Когда они подходили ближе, малышка раздвигала ручки в сторону и бежала ко мне, крича: «Мама!» Сначала я радовалась этому сну. Думала, Бог меня простил и подарит мне вот такую кроху. И вот уже семь лет, как я замужем, но так и не смогла забеременеть. Врачи сказали, что этого не будет никогда. Я стала бесплодной из-за аборта. А тот сон, всё так и снится. Я просто схожу с ума. Не знаю, что мне делать. Это не выносимое наказание… – и она снова заплакала, но уже тихо, закрыв глаза.
Голова слегка кружилась. И вспомнив слова отца Серафима о плаче лика, она с испугом взглянула на икону. По лику Божьей Матери из глаз скатывались капельки слёз, пролагая дорожку. В комнате раздался ласковый женский голос, а может он прозвучал в голове Ольги:
– Береги розу! Корни дитя.
И тишина. Она даже не испугалась, а только повторяла эти слова бесконечное множество раз, чтобы запомнить.
Олег нервничал. Он боялся оставлять Ольгу одну. Желание открыть дверь и зайти вовнутрь не давало ему покоя. Но больше он боялся всё испортить. Поэтому взяв свои нервы в руки, он присел на стоящий рядом с дверью табурет, склонив голову над коленями и зажатыми между ними ладонями. Он молился, чтобы Бог не оставил их. Снял тяжелый груз с жены. В эти страшные ночи, когда Ольга просыпалась и плакала, а он просто не знал, что делать. Зная о страшном прошлом жены, он старался бережно относиться к ее психике.
Долго он сидел или нет, не знает, только вся их жизнь прошла у него перед глазами. Взгляд Ольги полный надежды и веры, когда та слушала о возможном чуде. И вот они здесь. Не сошел ли он сам с ума. Нет. Он должен помочь ей и себе.
Дверь открылась. Ольга о чём-то думала.
– Как ты? – подскочил к ней Олег.
– Береги розу! Корни дитя.
– Что? – не понял Олег.
– Не знаю.
– Всё в порядке? – не унимался он.
– Кажется да.
Он решил не торопить ее, пройдет какое-то время, и она сама ему всё расскажет.
Ольга резко повернула назад. Он видел, как она подошла ближе к иконе. Перекрестилась и низко поклонилась ей.
– Благодарю Матушка.
Они вышли наружу. Увидев отца Серафима, сидя молящегося на небольшом ровном камне, направились к нему.
– Вам дали шанс, – произнес он. – Благословляю вас дети мои!
Он подвёл их к роднику.
– Испейте из этого родника. Это святая вода. Он не застывает даже зимой в лютые морозы.
– Можно мы возьмём немного с собой? – спросил Олег.
– Да, можно.
Олег достал из внутреннего кармана плоскую фляжку, вылил содержимое на землю и набрал воды из родника.
– Вы давно уже здесь живете? – спросила Ольга.
– Давно. Этот скит был построен еще в 1863 году. Сначала здесь поселились отшельники, бежавшие от немилости царской, а затем, когда князь Алексей Николаевич Ветров принес в дар икону Божьей Матери, они стали хранителями ее и этого скита. Этот дар стал знамением их веры. Никому не было отказано в помощи, любой мог помолиться ей.
– А зачем такой большой забор и ворота? От кого? – спросила Ольга.
– От зверя.
– А можно спросить об иконе? – спросил Олег.
– Да, спрашивай сын мой.
– Когда заметили, что она плачет? Это же чудо. Значит, она слышит человека.
– Есть такая легенда, в которую сначала и не поверили, потом уже, когда увидели сами слёзы на лике Девы Марии, то сразу и заговорили о той легенде. И передается она уже много лет – из уста в уста. Князь Алексей Николаевич Ветров поведал ее, передав в дар икону. Однажды появилась в его охотничьем угодье женщина. Необычная женщина, из будущего и неизвестно куда потом исчезнувшая прямо у него на глазах. Была она у него ровно три дня, всей душой он полюбил эту женщину, искал ее днями и ночами, когда та исчезла. Был на грани помешательства. И вот он пал на колени перед Божьей Матерью и слёзно стал просить вернуть ему это сокровище. Вдруг он увидел, как Дева Мария плачет вместе с ним. И голос ее ласковый: «Не могу вернуть, не возможно. Судьбу нельзя менять. Твой род продолжит будущее». Так и не мог он понять этих слов, был у него сын, наверное, о нем шла речь. Хотя, кто его знает, человек существо догадками живущее, что от чего и почему. А икону нам даровал. Ну, вот я должен с вами попрощаться. Напоследок возьмите сухарики в память об этом дне. Вкусите их, когда захотите испить святой воды. Да будет мир с вами, дети мои. Прощайте. Дальше вас проводит брат Антоний.
Антоний и был тот самый богатырь, что впустил их в эту обитель.
Ворота закрылись за ними, и они уже снова стояли на лесной трапе ведущей их к не широкой, но красивой реке. Здесь на песчаном берегу, они разбили палатку для ночлега. Можно было ехать, но они решили, что этот оставшийся день проведут здесь на природе, а в лучшем случае останутся еще.
Олег видел, как ушла из Ольги чёрная грусть, она стала совсем другой, какой-то взрослой, задумчивой. Когда сидели рядом на берегу, любовались, молча красотой этого уголка природы, она вдруг спросила:
– Где взять розу?
– Какую розу? Ты чего?
– Ту, что надо беречь.
– О чём ты?
– Не знаю.
Она рассказала, что услышала в келье. Олег был потрясён.
– Икона плакала? – с удивлением спросил он.
– Да, она плакала вместе со мной, – грустно улыбнулась Ольга.
Он выдохнул с облегчением и предложил прогуляться по лесу.
В лесу так же было сказочно красиво, казалось, этот мир совсем другой, отличный от их каменного, суетливого городского мира. И дышалось здесь по-другому, и душа и тело радовались. Внезапно у Ольги закружилась голова, весь лес завертелся вокруг неё. Она присела под небольшую сосну.
– Олежек, дай воды мне, что-то не по себе.
Он пошарил по карманам и вспомнил, что оставил куртку на берегу.
– Подожди, я сейчас, – и кинулся к палатке, которую хорошо было видно с небольшого склона, где находились они. Ольга смотрела ему вслед и потеряла сознание.
Очнулась она от дикого лая псов.
– А ну цыц, замолкните, говорю вам. Ах вы окаянные псины, – ругался человек одетый по-мужицки, словно сошедший с какой-то старинной картины.
Он наклонился ближе к Ольге и спросил:
– Это ж отколь вы сударыня будете? Одёжа-то, на вас какая. Свят – свят, – перекрестился мужик.
– Вы кто дяденька? – испуганно спросила Ольга, поглядывая на лающих псов.
– Цыц окаянные! – гаркнул он им. – Как же это, одна в лесу, зверь нынче злой, – бубнил он себе под нос. – Прошу сударыня к хозяину моему Алексею Николаевичу пожаловать. Не положено барышне одной в лесу шастать.
– Я не одна. С мужем, он пошёл за водой к реке. Вон он… – она показала в сторону берега, на котором только что видела палатку и Олега.
Ее рука зависла в воздухе. Палатки не было. Река была шире, чем та, у которой они остановились. И сам лес обновился, стал более густым.
– Свят-свят, – опять перекрестился мужик.
Ольга встала. Спортивный костюм красиво облегал всю её фигуру.
– Как же это? – спросила она себя. – Там на берегу, мы с мужем поставили палатку.
– Не видал я никого, целый день здесь брожу. Псов выгуливаю.
– Может вы красную «ладу» видели?
– Кого? – нахмурив брови, спросил мужик.
– Машину, – поправилась Ольга, ведь мужик мог и не знать названия марок машин, подумалось ей.
– Кого? – опять переспросил он. – Некогда мне с вами разговоры чинить, айда к хозяину. Он и разберется с вами.
– Не могу я мужа бросить, – сказала Ольга. – Пойдемте сначала к берегу, – скомандовала она властным голосом. – Иначе я не сдвинусь с места.
– Как прикажете сударыня.
Он отвесил поклон головой и отправился следом за Ольгой.
Она окинула взглядом всё побережье. Никаких следов и признаков того, что здесь кто-то, когда-то был. Собаки бегали спокойно вдоль берега, изредка нюхая что-то на земле.
– Я весь день хожу здесь по склону, никого не видел, – еще раз повторил мужик. – Пожалуйте сударыня за мной, а то эдак не успею управу во дворе справить.
Одобрительно махнув головой, Ольга пошла следом.
– Стоп, – сказала она. – Может он вернулся обратно в скит. Мог и не найти меня, пойти на поиски. Вы можете проводить меня до скита, тут не далеко.
– Што за скит? Незнамо такого.
– Монахи-отшельники.
– А-а-а, те што ставят двор в лесу, старообрядцы. И их видал сёдня. Молодцы, вкруг забор кольями поставили, теперь ворота доделывают. Ох, и работёнки у них много, до холодов надо избёнку каку справить. Ничего управятся. Четыре человека, это не мало. Правда один у них хворый уже, почти не встает. Хозяин велел разузнать, что к чему у них. Поможет им. Да, этот поможет, добрый хозяин.
– Что вы такое говорите? Да стойте же, – она почти бегом шла за мужичком, то и дело, запинаясь и спотыкаясь о валежник. – Идите, пожалуйста, хотя бы помедленнее.
