Алекс Гонсалес - Бессмертие. Как его достичь и как избежать
Он был настойчив, самостоятелен и целеустремлен. Но в возрасте десяти лет Константин в результате тяжелой болезни почти полностью утратил слух. И этот физический дефект совершенно изменил его судьбу. На несколько лет он фактически выпал из жизни, отстал в развитии, отупел. Слух ему так и не удалось вернуть. Он начал чувствовать себя обиженным, изолированным от других людей, изгоем в человеческом обществе. Как он сам признается: «Это углубляло меня в самого себя, заставляло искать великих дел, чтобы заслужить одобрение людей и не быть столь презираемым».
Гигантская сила воли и нечеловеческое самолюбие помогли ему выжить, и великие дела совершить он все же сумел. Его открытия значительно приблизили космическую эру человечества. Но это ли было его главным предназначением?
О том, насколько глубокой была убежденность Циолковского в его особом призвании и назначении, свидетельствует тот факт, что даже в письме к любимой девушке он, по его собственному признанию, писал, что является «таким великим человеком, которого еще не было, да и не будет». Позднее он отмечает в воспоминаниях: «Тогда я уже думал о завоевании Вселенной». Кем стал бы Константин Циолковский в эту бурную эпоху социальных потрясений, если бы не глухота, поразившая его в детстве? Частичное представление об этом можно получить, читая его почти неизвестные широкой публике философские работы.
Но для начала приведем два пространных отрывка из его дневников и еще несколько немаловажных фактов биографии.
На знаменитого ученого неоднократно нисходили мистические видения, присущие скорее пророкам и религиозным лидерам. Что они означали?
«Опишу... случай, бывший 40 лет тому назад в Боровске, на моей квартире, в доме Ковалева... (кажется, в 1886 году весной, в апреле. Мне было 28 лет).
В силу разных условий и событий душевное состояние у меня было тяжелое. Унывал я.
Книги Нового Завета я тщательно еще раньше изучал и высоко ценил личность Галилейского Учителя и его учеников. Но широкой точки зрения по молодости не имел. Все затемнялось узкой наукой. Едва мерцала возможность того, о чем проповедовал Учитель.
В отчаянии я прибегнул к Нему, к его силе, желая поддержки, и думал так: если бы я видел знамение в виде совершенно правильного креста или грубой, но правильной фигуры человека, то это было бы довольно, чтобы я придал вечное значение Христу в земных делах и прогнал свое учение (курсив мой — А. Р. Г.).
Потом я забыл эти мысли и желания. Мы переехали через несколько месяцев... к Ковалевым, и тут-то ранней весной, с крылечка, выходящего во двор, я увидел часов около 5-6 то, что потом сильно влияло на меня всю жизнь.
Опять не помню, что я прежде увидел. Кажется, облачный крест точной формы, как бы вырезанный из бумаги (четырехконечный католический „криж" с равными концами). Строго симметрично, прямолинейно, без хлопьев и зазубрин. Какие силы показали мне эти облачные фигуры, как они (силы) прочли мои мысли и как исполнили мои желания, — я не знаю.
Не отрывая глаз от него, я стал звать жену но она не слыхала и не пришла. Я успокоился и стал смотреть по сторонам. Потом опять взглянул на крест, но уже увидел фигуру человека, тоже как бы вырезанную из бумаги (без глаз, без пальцев, очень грубую, но правильную). Потом уже припомнил, что я ранее желал все это видеть».
«Вот что случилось со мной 31 мая 1928 года, вечером, часов в 8. После чтения или какой-то другой работы я вышел по обыкновению освежиться на крытый застекленный балкон. Он обращен был на северо-запад. В эту сторону я смотрел на закат солнца. Погода была полуоблачная, и солнце было закрыто облаками. Почти у самого горизонта я увидел без всяких недостатков как бы напечатанные горизонтально расположенные рядом три буквы: чАу. Ясно, что они составлены из облаков и были на расстоянии верст 20—30 (потому что близко к горизонту). Пока я смотрел на них, они не изменяли свою форму. Меня очень удивила правильность букв, но что значит „чау"? Ни на каком известном мне языке это не имеет смысла. Через минуту я вошел в комнату чтобы записать дату и самое слово, как оно было начертано облаками. Тут же мне
пришло в голову принять буквы за латинские. Тогда я прочел: „Рай". Это уже имело смысл. Слово было довольно пошло, но что делать: бери что дают. Под облачным словом было что-то вроде плиты или гробницы (я не обратил внимания).
Я понял все это так: после смерти конец всем нашим мукам, то есть то, что я доказывал в „Монизме". Таким образом, говоря высоким слогом, само небо подтвердило мои предположения. В сущности, это — облака. Но какие силы придали им форму, имеющую определенный и подходящий смысл! В течение 70 лет я ни разу не страдал галлюцинациями, вина никогда не пил и возбуждающих средств никогда не принимал (даже не курил).
Проекционный фонарь не мог дать этих изображений при ярком дневном свете, притом при большом расстоянии эти изображения были бы не видны и искажены, так же и дымовые фигуры (производимые с аэроплана). Если бы кто захотел подшутить надо мной, то написал бы по-русски „Рай". По латыни тоже было бы написано „Ray”, а не „rAy", как я видел — почему-то с заглавной печатной буквой посередине и строчными по краям.
Когда я вернулся на балкон, слова уже не было. Моя комната — во втором этаже, и позвать я никого не успел, тем более что видел вначале тут только курьез, так как прочел по-русски бессмыслицу „чау".
„Ray" по-английски означает луч и скат и читается „рэй". Можно подумать, хотя и натянуто, что закат (скат) жизни (смерть) дает свет (луч) познания».[34]
Почему к православному по рождению Циолковскому небо обращается на латыни и показывает ему католический крест? И почему один из самых известных русских религиозных философов, живший примерно в то же время, что и Циолковский, а именно Владимир Соловьев (1853-1900), незадолго до смерти принимает католичество? Какая невидимая война шла на небесах и в душах людей на рубеже XIX—XX веков, кто в ней участвовал, кто был героем, а кто предателем, чем она закончилась и как ее результаты повлияли на последующую историю XX века? Оставим это пока в стороне.
Некоторое время, с 1880 г., Циолковский проработал школьным учителем в провинциальном городке Боровске. Там же он женился на Варваре Соколовой, ставшей его спутницей до самой смерти. Женились они почему-то тайно, хотя никаких причин для этого не было. Разве что крайняя скупость Циолковского, черствость и нелюбовь к простому человеческому веселью, о чем вспоминают все его близкие. Сам он пишет в воспоминаниях: «Помню, в день венчания купил у соседа токарный станок и резал стекло для электрических машин».
У четы Циолковских было три дочери и три сына. Но прожили достаточно долго только две дочери — Любовь и Мария. Какова же судьба остальных детей?
Дочь Анна умерла от туберкулеза в 23 года.
Сын Игнатий покончил жизнь самоубийством в 19 лет.
Второй сын, Александр, тоже покончил с собой, но в более зрелом возрасте — в 38 лет.
Третий сын, Иван, с детства был болезненным ребенком. В 30 лет он скончался в результате несчастного случая.
Сам Циолковский прожил до 78 лет и почил в зените славы, получив множество орденов и наград от советского правительства.
Большие биографические подробности я публиковать сейчас не вправе, да и объем данного издания меня ограничивает.
Так что же особенного в философии моего деда Константина Циолковского (думаю, вы уже догадались, что именно он был тем загадочным «Старцем»)? Какое бессмертие предсказывал этот великий гуманист человечеству? Или нечеловечеству?..
Вот лишь некоторые названия его работ: «Горе и гений», «Гений среди людей», «Воля Вселенной. Неизвестные разумные силы», «Бесконечность», «Нирвана», «Любовь к самому себе, или Истинное себялюбие», «Есть ли Бог?», «Научные основы религии», «Граждане Вселенной», «Существа выше человека», «Ликвидация несовершенного и эгоистическое сострадание». Уже сами названия говорят о многом.
Циолковский разработал особую философию бессмертия, в основе которой лежат интересы «атома» — элементарной частицы материи, одновременно являющейся элементарной единицей сознания. Сложное по своему строению существо образовано суммой чувствующих атомов.
Каждый атом по своей природе изначально наделен чувствительностью и, попадая из тела в тело, из организма в организм, раскрывает свои потенциальные возможности в зависимости от сложности строения организма.
Какое это имеет отношение к человеку и человечеству? Самое прямое.
Ученому казалось несправедливым, что атомы человека — существа, достигшего высокого уровня развития (хотя и недостаточно высокого, по его мнению), — в рамках естественного круговорота неизбежно будут попадать в тела несовершенные, несознательные: в тела растений, животных, умственно отсталых, дикарей, женщин, и т.д., вследствие чего будут страдать.
