Духовная Алхимия: Внутренний Путь - Амбелен Робер
Эта Добродетель являет нам Вечную Реальность, достигаемую через Веру, не давая полного понимания, но усиливает нашу уверенность, не так интуитивно, как Вера, но на вроде интуиции и подсознательного видения.
На более высоком уровне Понимание приводит нас к частичному видению Бога, не открывая Его полностью, что было бы невозможно, но вселяя абсолютную уверенность в то, чем Он умеет быть.
Два высших элемента, оставшихся пустыми на рисунке (Меркурий и Сера Мудрецов) являются дарами Целостности и Славы. Дар Целостности состоит из трех привилегий: врожденного знания, абсолютного владения страстями, а также бессмертия тела. Дар Славы состоит из единения с Богом: Он нисходит в нас.
I. Золото Мудрецов: Мудрость
Мудрость заключается в выборе лучшего из числа сведений, доступных Пониманию. Она предполагает под собой наличие выбора, не может действовать, учитывая их все, но только посредством исключения. Она добровольно и всецело подчиняет свое действие способности, которую считает господствующей. Это различение Добра и Зла, Знание двух противоположностей.
Рис. 5
Дары Святого Духа изображены здесь в той же последовательности, по ходу их развития, как в случае алхимической прогрессии на рис. 1.
Если Понимание представляет собой совокупное Знание, то Мудрость — это использование его частей. В некотором роде данный аспект является более совершенным, будучи результатом действия Веры и Милосердия, Принципа Меркурия и Принципа Соли.
Мудрость заставляет нас судить о вещах с точки зрения наивысших из Причин, от которых зависят все остальные, и которые сами по себе ни от каких не зависят. С помощью этой добродетели Адепт способен достичь наивысшей степени знания, которое доступно для человечества, живущего на земле, поскольку это знание не обретается ни в случае обычного восприятия, ни в Разуме как в знании Добра и Зла, но в случае восприятия особого, которое в целом является Знанием исключительно Блага, его совершенного знания.
И, наконец, мы приходим к Милосердию, которое является базисом для рождения Мудрости внутри нас. Действительно, как мы уже видели, абсолютное Милосердие происходит из действия совершенной любви, которая пробуждает в человеке желание получить Бесконечное Благо от Бога, дабы Вера помогла ему познать Его, и он желает также, чтобы другие Существа разделили с ним это Благо, неотделимое от Бога_
Увидев, что желает только Блага, поняв и определив это, он больше не спутает Благо с его противоположностью. Для всего, что бы ни принесла сеть его понимания, для всех его видений «возможностей» Бога, совершенная любовь послужит пробным камнем. Мудрость станет внутренним очищающим фильтром его Понимания.
N.B. — Заметим, что у Гностиков и Храмовников Христос был божественной сущностью, эоном, и не был связан с Иисусом как исторической личностью.
VI
Философский Огонь: Молитва
«Этот огонь… — огненный дух, вселяющий в человека природу, подобную Камню, и, покорно взволнованный внешним огнем, сжигается, растворяется, возгоняется, превращается в беспокойную воду, как говорил Космополит».
Сознание божественного выражается прежде всего религиозным чувством и с помощью ритуалов, церемоний, жертвоприношений, из которых оно происходит. В своем высшем выражении оно облекается в Молитву, которая сопровождает этот неизбежный ансамбль.
«Святые Божии люди, как говорит нам каббалистическая традиция, когда желают путешествовать по Тридцати двум Путям Мудрости, начинают с медитации на священные стихи, и так должным образом подготавливают себя посредством священных Молитв».
Но Молитва, как чувство Священного, которое она выражает, по всем свидетельствам, является духовным феноменом. И, как доктор Кэррел справедливо замечает в своем исследовании, Духовный Мир лежит вне досягаемости наших современных экспериментальных методов. Как же, в таком случае, человек может достичь точного знания о том, что такое Молитва? К счастью, научный мир понимает все, что является зримым. Посредством физиологии в данную сферу можно проникнуть настолько далеко, насколько простирается проявление Духовного. Поэтому путем систематического наблюдения за молящимися людьми мы узнаем, в чем состоит феномен Молитвы, какова техника ее воздействия, а также результат [22].
Молитва — это старания, которые человек предпринимает для общения со всеми бестелесными и метафизическими сущностями: с прародителями, проводниками, святыми, прообразами, богами и т. д., или с Первопричинами, предшествующими и находящимися на вершине пирамиды. Далекая от пустых и монотонных декламаций по заведенной схеме, истинная Молитва представляет собой мистическое состояние человека, состояние, в котором его сознание приближается к Абсолюту. Это состояние носит не интеллектуальный характер, и потому остается столь же недоступным, сколь непонятным для рационального философа и обыкновенного мыслителя. Для того, чтобы молиться, человек должен в первую очередь постараться устремиться к Божественному. «Думайте о Боге чаще, чем дышите», — как говорил Эпиктет. Очень короткие, но очень частые мысленные взывания могут поддерживать Божественное присутствие для человека.
«Истинная Молитва — дочь Любви. Это соль знания, она дает ей прорастать в сердце человека, словно в своей естественной среде обитания. Она преобразует все невзгоды в прелести, потому что является дочерью Любви, ибо этот человек должен любить молиться, и быть возвышенным и добродетельным, чтобы любить…
Но та молитва, что является действенной; неужто она никогда не будет нашей? Разве не нуждаемся мы в том, чтобы ее нам объяснили? Только представим, что слушаем внимательно, и тщательно повторяем ее. Кто скажет нам, что мы должны быть, как дети, слушающие произносящий ее голос?»
Позже мы увидим, что все это объяснит нам внутренний голос, голос, что звучит внутри нас, который связан с Огнем, «вселяющим в человека», по словам Лиможона де Сен-Дидье, заключенных в эпиграфе, предваряющем эту главу.
Существует и иная роль Молитвы, созидательная, осуществляемая в «духовных мирах», которые пребывают неизвестными или неизведанными: «Ora et Labora», как утверждает Герметический девиз, «Молись и работай…» А популярный афоризм добавляет: «Работать — значит, молиться…».
Мы можем заключить, что, возможно, в том же смысле, вера приравнивается к работе, и представляет собой руки человека, как было сказано Павлом: «Вера — это сущность вещей, на которые надеются».
Все зависит от того, что человек подразумевает под этим словом. Возможно, тот, кто молится, строит свою славную форму в ином мире, то самое «тело света», о котором говорили манихеи, и которое является Небесным Иерусалимом; его собственный «Небесный Град», рожденный из его «внутреннего храма», ставшего колыбелью, изначальным прототипом, в обмен на его изначальный небесный инфлукс, путем двойного потока: проекцией земного мира в небесный план.
Из этого мы можем заключить, что человек, который не молится, не ткет свое бессмертие; таким образом он лишает себя совершенного сокровища. Итак, после своей кончины каждый из нас обретет то, на что он надеялся, проживая свою чувственную жизнь. Атеист проследует к своему уничтожению, верующий придет к иной жизни.
