Родни Коллин - Теория сознательной гармонии
10 января 1953 года
Есть люди, которые вбирают внешние впечатления очень легко, но так же быстро выводят их вовне обратно – в разговорах, смехе, во всех жизненных контактах. Так что внутри ничего не накапливается. Им нужны внутренние впечатления, чтобы установить некую отправную точку роста.
Центр тяжести других людей находится больше во внутренних впечатлениях, восприятиях, пониманиях. Но если эти внутренние впечатления не проветриваются постоянными внешними впечатлениями, то они начинают кваситься, превращаются в мечты и туманы. Для таких людей постоянный поток внешних впечатлений абсолютно необходим. Без них они все больше и больше отделяются от других людей и от самой жизни.
Внутреннее и внешнее должно быть сбалансировано, гармонично – в этом все дело. Что хорошего в том, что человек может делать все, быть всем, но не понимает, для чего? Но так же – что хорошего, если человек понимает все, но не способен ничего делать, не в состоянии общаться с другими? А это значит не только объяснять другим людям, что чувствуешь сам, но и понимать то, что они чувствуют, даже без их объяснений.
16 сентября 1954 года
Меня очень интересует, какое влияние оказывает на землю постоянное звучание музыки или молитв. Интересно подумать о том, например, что молитва «Отче наш» в последние полторы тысячи лет стала каким-то непрерывным журчанием человечества. А некоторые церковные песнопения оставались неизменными во всей Европе в течение двух или трех веков. Представил себе сегодня, как все окружение человека постоянно пропитано той или иной музыкой, из граммофона или радио. Это должно очень глубоко влиять на молекулярное строение его мира, на ландшафт его души.
2 марта 1956 года
Это хорошо, когда люди в группе начинают преодолевать свою отделенность, выходить из своих частных заповедных владений, которые не дают им сдвинуться с места. Следующий шаг – научиться работать вместе. Вероятно, это будет какое-то творчество или труд – живопись, скульптура, ремесло, строительство; или, с другой стороны, преподавание, помощь бедным и больным, попытки принести надежду в самые темные уголки жизни. Это два пути, на которых люди преодолевают себя, убегают от собственных бед в некий больший мир.
Если человек может найти работу, которая объединяет эти два пути, это лучше всего. Любая реальная работа должна быть ответом на какую-то потребность в окружении группы. Ее нельзя выдумывать. Нужно научиться видеть реальные нужды в мире вокруг себя – с точки зрения работы.
Мы не должны забывать, что душа растет отдаванием. Что это значит в нашем положении? Материей души управляет внимание. Если мы по-настоящему отдаем свое внимание другим – их нуждам, надеждам, проблемам – мы отдаем свою душу. И за счет этого душа растет. Если же человек держит душу при себе, она вянет и ссыхается.
Если кому-то кажется слишком ужасным думать об отдавании души, пусть представит себе это как излучение. Качество, сила и гармония того, что мы излучаем на людей, близко связаны с ростом души. И мы должны научиться излучать сознательно, то есть с вниманием и волей.
Для этого нам нужно перестать думать о себе. Что не дает нам развивать силу излучения – это эгоцентричность, самоанализ, увлечение собственным воображением, жалость к себе – иллюзия, которая расходует на себя всю нашу творческую силу.
Конечно, когда люди начинают эту работу, им необходимо сказать, чтобы они наблюдали себя, изучали машину, с которой им приходится работать, так как никогда до этого они не принимали в расчет свой инструмент, его возможности и ограничения. Но это не значит, что они так и должны продолжать думать о себе всю оставшуюся жизнь. Если вы хотите изучать микробиологию, вам нужно сначала разобраться с микроскопом, выяснить его увеличительную силу, изучить регулировку, освещение, коэффициент искажения и так далее. Но после того как вы это сделали, вы направляете все свое внимание на предметные стекла и совсем забываете о том, что смотрите в микроскоп. И тогда происходят настоящие открытия.
Отдавать все внимание самоизучению – это лишь определенная стадия работы. Если она продолжается слишком долго, люди становятся профессиональными студентами – и не может быть никого бесполезнее. Им необходимо переводить фокус внимания с себя на свою реальную жизненную работу, какой бы она ни была. И чем скорее они поймут, чем должна являться их работа в жизни, тем скорее придут к реальности. После этого самонаблюдение становится случайным – просто регистрированием того, что помогает или мешает тому, что нужно делать.
5 марта 1956 года
Мы изучали историю искусства и культуры. Людям необходимо больше смотреть в глубину времени, чтобы уйти от занятости самими собой и маленькими движениями своих умов. Я думаю, это одна из главных причин того, почему мы должны продолжать учиться. Если человек не отдает своего внимания тому, что по-настоящему интересно, он отдает его себе – а это ведет в никуда.
Требования и обстоятельства
25 декабря 1948 года
Может быть, самое трудное и важное – это научиться ждать. И когда спрашиваешь себя, чего именно ждешь, то начинаешь понимать – момента тишины, без привязанности к прошлому или будущему. Ибо в такой момент становятся возможными все упражнения и восприятия, недостижимые, если спешить в будущее или из прошлого.
Нам кажется, что самые важные периоды – это когда многое происходит, многое требуется, и мы загипнотизированы движением. Но может быть, все совершенно иначе. Сейчас я чувствую, что самое важное приходит в покое и ожидании; и что любая активность должна быть только разрабатыванием, перевариванием и проявлением того, чему научился – для того чтобы снова стать пустым и получить еще больше.
18 февраля 1949 года
Очевидно, многие идеи и новые восприятия могут прийти к нам только в том случае, если будет ослаблено напряжение физическое и эмоциональное, и остановлена деятельность ума. Но главное препятствие – это даже не само напряжение. Это нечто большее – как бы вся инерция жизни, отождествление с несущимся вперед временем. Трудно объяснить. Иногда какое-то суровое испытание, долгий пост или рождение ребенка прерывает эту инерцию, и входят все те новые восприятия, за которыми невозможно угнаться, если мчаться в будущее как скорый поезд.
Я часто думаю о последних годах, проведенных с Успенским. Обычно с ним сидели два или три человека, и он ничего не делал, просто сидел, курил, иногда что-то говорил, выпивал рюмку вина, и так многие часы подряд. Вначале это было очень трудно – люди мучительно искали, что сказать, как начать беседу, думали о каких-то своих воображаемых делах, ждущих их где-то в другом месте. Многие не могли этого вынести. Но через некоторое время такие часы стали самыми интересными. Человек начинал чувствовать – все возможно именно в этот момент, а прошлое и будущее пусть заботятся о себе сами. Инерция движения жизни замедлялась, и иногда казалось, что приходят совершенно новые идеи, создаются совершенно новые связи со временем и своим окружением. Можно было увидеть, что это значит – быть свободнее.
Конечно, невозможно создать подобную ситуацию без такого человека, как Успенский. Людям приходится тяжело работать и играть свою роль в жизни – не исключено, что даже не имея возможности где-нибудь надолго присесть. Но внутренне, мне кажется, это достижимо – замедлить инерцию, принять то, что приносит настоящее, и жить в этом. В сильном ощущении настоящего можно почувствовать некоторые связи с прошлым и будущим. Если человек не укреплен в настоящем, тогда он вообще нигде, и ничего не будет возможным.
Вредно на самом деле только непроизвольное напряжение. Намеренное напряжение – это именно то, что подготавливает расслабление. Те движения*, которые мы обычно делаем, отдельные упражнения йоги и, вероятно, некоторые индийские танцы с одной точки зрения основаны на сильном намеренном напряжении определенных частей тела, функций, которые затем расслабляются и таким образом становятся каналами для более тонкой энергии, которая обычно в них никогда не проникает. То же самое и с эмоциями. Непроизвольное эмоциональное напряжение вызывает только истощение. Но намеренное принятие на себя эмоционально трудных задач, понимая при этом – для чего, определенно способно привести к некому высшему эмоциональному пониманию.
Вся суть в этом различии – различии между произвольным и непроизвольным. Мы говорили иногда о двух идеях: первая – пожертвовать своими страданиями, а затем, много позднее, мы рассуждали об идее намеренного страдания. Первая относится к непроизвольному, а вторая к произвольному. Но прежде чем прийти ко второй и прибрести все возможное на этом пути, человек должен избавиться от первой.
