Валентин Томберг - Медитации на Таро. Путешествие к истокам христианского герметизма
Третий Великий Аркан - Аркан гениальности в сфере познания, "Аркан гностический" - расположен в точке пересечения горизонтального канала, соединяющего Сефирот СНОКМАН (Мудрость) и BINAH (Разум) с вертикальным каналом, соединяющим KETHER (Корону) и TIPHARETH (Красоту). Это то состояние сознания, которое каббалистами именуется DAATH, индийскими йогами - самадхи, а мы здесь, вместе с Анри Бергсоном, именуем интуицией. Этот Аркан принадлежит к миру эманации, т. е. к сфере дыхания, сфере Святого Духа.
Следовательно, Великий Магический Аркан является центром креста, образованного течением "Вдохновенное Вознесение - Уверенность Знания" и течением "Красота - Любовь". И речь здесь идет о задаче осуществления единства между творческим огнем воображения и прозрачной ясностью вод в потоке мышления, проистекающем из Красоты и завершающемся в Любви.
Великий Аркан нравственной жизни является центром креста, образованного бинером "Великодушие - Справедливость" и течением "Божественное Сияние - Красота". Речь здесь идет об осуществлении единства между всепрощающим милосердием и всем, что обладает разумением строгой справедливости, в едином потоке, который эмаиирует из Божественной Сущности и приходит к осознанию Красоты.
Великий Аркан познания является центром креста, образованного бинером "Мудрость - Разум" и течением "Божественное Сияние - Красота". Речь в нем идет об осуществлении единства между откровением свыше и вечно неудовлетворенным, спорящим и сомневающимся разумом, который базируется на опыте.
Следовательно, три Великих Аркана традиции суть три креста, образованных на Древе Сефирот срединным вертикальным столбом и тремя горизонтальными каналами. Вот почему тройной крест является традиционным символом полного посвящения, и вот почему титулом Трисмегист ("трижды величайший") именуется основатель герметизма, автор Изумрудной скрижали.
Много было написано о гностическом, нравственном и магическом Великих Арканах, и нет сомнения, что еще больше будет написано в будущем, ибо их темы одновременно и центральны по своему значению, и неисчерпаемы. Здесь же речь идет лишь о рассмотрении Великого Аркана единства между разумом и мудростью в контексте двух остальных Великих Арканов традиции.
Ибо, по правде говоря, три Великих Аркана являются лишь тремя аспектами в трех сферах одного-единственного Великого Аркана - Аркана единства противоположностей в голове, в сердце и воле. Иными словами, речь идет о трех аспектах одного Великого Аркана Креста, поскольку крест всегда осуществляет союз противоположностей, в том числе противоположности между формальным знанием разума и материальным познанием как следствием откровения свыше.
Интуиция, о которой говорит Анри Бергсон, является плодом постепенной трансмутации разума, предоставившего свой свет в распоряжение инстинкта-мудрости, едва слышно шепчущего из темных глубин. Благодаря обету послушания, принесенному разумом превосходящей его стихии, осуществляется его постепенная
трансформация из органа формального знания (то есть знания отношений между предметами и существами) в орган знания материального (то есть знания предметов и существ как таковых). Обет бедности, принесенный разумом превосходящей его стихии, открывает для него возможность постижения этой стихии и восприятия ее сокровенного учения, к которому он остался бы слеп и глух, не будучи освобожденным от собственного богатства, т. е. если бы он не научился молчать ради того, чтобы услышать. И, наконец, целомудрие, обет которого принесен разумом превосходящей его стихии, постепенно преобразует его из существа, жадно стремящегося к количественному накоплению знаний, в существо, стремящееся лишь к тому, что глубоко и значительно, т. е. к качеству.
Гностический аспект Великого Аркана соединения противоположностей ("conjunctio oppositorum") или их единства является, таким образом, трансмутацией разума, занятого проблемой "как" вещей, в интуитивный орган, занятый проблемой их "что". В то же время это и трансформация откровения мудрости, пребывающей запоротом разума (которая, сточки зрения разума, существует настолько спонтанно и "догматитчески", что кажется разуму совершенной тьмой из бессознательного), в доступный пониманию язык и сведения, которые могут быть восприняты разумом. Иными словами, бессознательное, вместо того, чтобы изумлять разум и ставить его в тупик, объединяется с ним, проникает в него и в нем становится светоносным. Но это происходит лишь после более или менее длительного и болезненного опыта "распятия" сознания на кресте, образованном парой противоположностей "субъективное - объективное" и парой противоположностей "разум - бессознательная мудрость" (см. рисунок). Четыре элемента этого креста соответствуют первым трем Сефирот (KETHER, СНОКМАН, BINAH) и "срединному стволу" между абсолютной субъективностью (KETHER) и абсолютной объективностью (MALKUTH).
Именно в этом кресте и происходит постепенное сближение, слияние и соединение разума и бессознательной мудрости. В начале этого процесса разум и бессознательная мудрость имеют так мало общего, что общение между ними почти полностью сводится к снам, т. е. к такому состоянию сознания, в котором разум хотя и присутствует, но крайне пассивен. Затем это общение распространяется и на бодрствование. Далее общение переходит на язык символов, в том числе символов Таро. И, наконец, разум и мудрость - уже не бессознательная - достигают такой степени взаимопонимания, что понимают друг друга непосредственно, не прибегая к помощи снов и символов. Только тогда осуществляется их соединение, т. е. такое состояние сознания, которое Бергсон называет "интуицией", а каббалисты определяют как DAATH.
Непосредственное общение между разумом и мудростью является, собственно говоря, лишь развитием сознания, которое распространяется из сферы действия в сферу познания, и уже в ней пробуждается для того, чтобы стать светом разума. Сознание имеет два аспекта: аспект негативный (общеизвестный житейский скепсис), который проявляет себя как предостережение, готовое раскритиковать какое угодно действие еще до его совершения, либо как упрек, осуждающий действие уже совершенное; и позитивный аспект (в повседневной жизни почти полностью игнорируемый), который проявляет себя как импульс, рекомендующий какое-либо действие до его совершения и как тайная радость после его совершения. Этот позитивный аспект сознания и становится, в первую очередь, принципом озарения и откровения разума, т. е. когда последний соединяется с бессознательной мудростью (которая есть нечто иное, как принцип сознания). Интуиция, следовательно, является в конечном счете лишь единством разума (отрекшегося от своей абсолютной автономии) и сознания, пробужденного к тому, чтобы стать источником конкретных и точных откровений для разума. Несколько упрощая, можно сказать, что интуиция есть разум, ставший совершенно осознанным, и что она есть сознание, ставшее полностью доступным пониманию разума.
Таким образом, сознание предлагает разуму столь же обширный мир духовного опыта, каким эмпирический мир является для опыта внешнего. В результате разум может развиваться и расти одновременно в двух направлениях, - в направлении внешнего эмпирического мира, доступного органам чувств, и в направлении внутреннего эмпирического мира, доступного сознанию. Сознание есть единственная законная и безопасная дверь в мир, не менее обширный и гораздо более глубокий, нежели мир, воспринимаемый нашими органами чувств. И от разума зависит решение стать "рабом сознания" ("ancilla conscientiae") - так же, как средневековая философия считала себя "рабой теологии" ("ancilla theologiae"), - каковое решение и открывает эту дверь.
Ведущая роль сознания в переходе от "мира поверхностного" к "миру глубинному" давно уже известна традиции. Она получила драматическое осмысление и конкретизацию в рассказах о "страже порога " и о "встрече" с ним. Когда речь шла о прохождении "врат", отделяющих "мир поверхностный" от "мира глубинного", этой встрече отводилась решающая роль. Ибо от этой встречи зависит, будет ли "соискатель" принят или получит отказ. Тот, для кого оказывалась непереносимой правда о себе, открытая ему при этой встрече "стражем порога", отступал, т. е. принимал решение довольствоваться поверхностным ми ром, миром внешнего опыта и логических построений разума. Тот же, кто обладал достаточной отвагой и смирением, чтобы выстоять перед откровением правды о себе, проходил эти врата и был тем самым принят в школу эзотерической жизни, т. е. в "глубинный мир". "Страж порога" представляется в традиции (включая новейшие ее разработки) либо как своего рода прообраз, объединяющий в себе все прошлое конкретного человека, либо как иерархическая сущность в ранге Архангела, преподающая урок сознания посредством (а это лишь одно из средств) проецирования прообраза человеческой личности, притязающей на "глубинный мир". Последняя концепция "стража порога" и характера встречи с ним более точна и близка к истине. Страж порога -это не пугало морали, приводящее в замешательство "духовную буржуазию", но, скорее, наш старший брат и слуга Господа, который с бесконечной добротой и сверхчеловеческой мудростью, хотя и с полной правдивостью, помогает нам пройти путь от поверхности к глубинам. По крайней мере таково свидетельство известного мне опыта пяти человек, живших в нашем столетии.
