Наталия Будур - Повседневная жизнь колдунов и знахарей в России XVIII-XIX веков
Ведьма выскочила из фоба и начала во все стороны кидаться — то туда, то сюда! Набежало к ней нечистых видимо-невидимо — полна изба!
— Что ты ищешь?
— Солдата: вот сейчас читал да пропал!
Черти бросились в розыски; искали, искали, все закоулки обшарили, стали на печь заглядывать… тут на солдатское счастье петухи закричали. В один миг все черти пропали, а ведьма зря на полу растянулась.
Солдат слез с печи, положил ее в гроб, накрыл как следует крышкою и опять за Псалтырь.
На рассвете приходит хозяин, отворил двери:
— Здравствуй, служивый!
— Здравия желаю, господин купец!
— Благополучно ли ночь провел?
— Слава Богу!
— Вот тебе пятьдесят рублев; приходи, друг, еще ночку почитай!
— Хорошо, приду!
Воротился солдат домой, лег на лавку и спал до вечера; проснулся и говорит:
— Дедушка! Купец велел приходить другую ночь Псалтырь почитать; идти али нет?
— Пойдешь — жив не будешь, и не пойдешь — то же самое! Однако лучше иди: вина много не пей — выпей сколько надобно; а как ветер дунет, гробница заколыхается — тотчас в печь полезай! Там тебя никто не найдет!
Солдат собрался и пошел к купцу: тот его посадил за стол и давай вином поить; после повел к покойнице и запер дверь на замок.
Солдат читал-читал, читал-читал; наступила полночь — дунул ветер, гробница заколыхалась, крышка долой упала; он поскорей в печь… Ведьма вскочила и начала метаться; набежало к ней нечистых — полна изба!
— Что ты ищешь?
— Да вот сейчас читал да с глаз пропал! Найти не могу…
Черти бросились на печь.
— Вот, — говорят, — то место, где он вчера сидел!
— Место тут, да его нету!
Туда-сюда… вдруг петухи запели — нечистые сгинули, ведьма на пол повалилась.
Солдат отдохнул немного, вылез из печи, положил купеческую дочь в гроб и стал Псалтырь читать. Смотрит — уж светает, хозяин идет:
— Здравствуй, служивый!
— Здравия желаю, господин купец!
— Благополучно ли ночь прошла?
— Слава Богу!
— Ну пойдем!
Вывел его из той комнаты, дал сто рублев денег и говорит:
— Приходи, пожалуйста, почитай и третью ночь; я тебя не обижу.
— Хорошо, приду!
Воротился солдат домой.
— Ну, внучек, что Бог дал?
— Ничего, дедушка! Купец велел еще приходить. Идти али нет?
— Пойдешь — жив не будешь, и не пойдешь — жив не будешь! Однако лучше иди.
— А коли что случится, куда мне спрятаться?
— Вот что, внучек: купи-ка себе сковороду и схорони так, чтобы купец не видал; а как придешь к купцу, станет он тебя вином дюже неволить; ты смотри много не пей, выпей, сколько снести можешь. В полночь, как только зашумит ветер да гробница заколыхается, ты в ту ж минуту полезай на печной столб и накройся сковородою; там тебя никто не сыщет!
Солдат выспался, купил себе сковороду, спрятал ее под шинель и к вечеру пошел на купеческий двор. Купец посадил его за стол и давай вином поить; всячески его просит, улещает.
— Нет, — говорит солдат, — будет, я свое выпил, больше не стану.
— Ну, когда не хочешь пить, так ступай Псалтырь читать.
Привел его купец к мертвой дочери, оставил одного и запер двери. Солдат читал-читал, читал-читал — наступила полночь, дунул ветер, гробница заколыхалась, крышка долой упала. Солдат влез на столб, накрылся сковородой, оградился крестом и ждет — что-то будет? Ведьма вскочила, начала всюду метаться; набежало к ней нечистых видимо-невидимо — полна изба! Бросились искать солдата, заглянули в печь.
— Вот, — говорят, — место, где он вчера сидел!
— Место цело, да его нет!
Туда-сюда — нигде не видать! Вот лезет через порог самый старый черт:
— Что вы ищете?
Солдата; сейчас читал да с глаз пропал!
— Эх вы, слепые! А это кто на столбе сидит?
У солдата так сердце и ёкнуло, чуть-чуть наземь не упал!
— И то он, — закричали черти, — только как с ним быть? Ведь его достать нельзя!
— Вот нельзя! Бегите-ка раздобудьте огарок, который не благословясь зажжен был.
Вмиг притащили черти огарок, разложили костер у самого столба и запалили. Высоко ударило пламя, жарко солдату стало — то ту, то другую ногу под себя поджимает. «Ну, — думает, — смерть моя пришла!»
Вдруг на его счастье петухи запели — черти сгинули, ведьма на пол повалилась, солдат соскочил с печного столба и давай огонь тушить. Погасил, убрал все как следует, купеческую дочь в фоб положил, крышкою накрыл и принялся Псалтырь читать.
На рассвете приходит купец, прислушивается — жив ли солдат али нет? Услыхал его голос, отворил дверь и говорит:
— Здравствуй, служивый!
— Здравия желаю, господин купец!
— Благополучно ли ночь провел?
— Слава Богу, ничего худого не видал!
Купец дал ему полтораста рублев и говорит:
— Много ты потрудился, служивый! Потрудись еще, приходи сегодня ночью да свези мою дочку на кладбище.
— Хорошо, приду! — сказал солдат и бегом домой.
— Ну, внук, что Бог дал? — спрашивает его дед.
— Слава Богу, дедушка, уцелел! Купец просил прийти к нему ночью, отвезти его дочь на кладбище. Идти али нет?
— Пойдешь — жив не будешь, и не пойдешь — жив не будешь! Однако надо идти; лучше будет.
— Что же мне делать? Научи.
— А вот что! Как придешь к купцу, у него всё будет приготовлено. В десять часов станут с покойницей сродственники прощаться, а после набьют на гроб три железных обруча, поставят его на дроги, в одиннадцать часов велят тебе на кладбище везти. Ты гроб вези, а сам в оба гляди: лопнет один обруч — не бойся, смело сиди; лопнет другой — ты все сиди; а как третий лопнет — сейчас скачи через лошадь да скрозь дугу и беги задом. Сделаешь так, ничего тебе не будет!
Солдат лег спать, проспал до вечера и отправился к купцу. В десять часов стали с покойницей сродственники прощаться; потом начали железные обручи нагонять; нагнали обручи, поставили гроб на дроги: 'Теперь поезжай, служивый, с Богом!»
Солдат сел на дроги и поехал; сначала вез тихо, а как с глаз уехал, припустил что есть духу. Скачет, а сам все на гроб поглядывает. Лопнул один обруч, за ним другой — ведьма зубами скрипит.
— Постой, — кричит, — не уйдешь! Сейчас тебя съем!
— Нет, голубушка! Солдат — человек казенный, их есть не дозволено.
Вот лопнул и последний обруч — солдат через лошадь да сквозь дугу и побежал задом. Ведьма выскочила из фоба и кинулась догонять; напала на солдатский след и по тому следу повернула к лошади, обежала ее кругом, видит, что нет солдата, и опять в погоню. Бежала-бежала, на след напала и опять повернула к лошади… Совсем с толку сбилась, разов десять назад ворочалась.
Вдруг петухи запели, ведьма так и растянулась на дороге!
Солдат поднял ее, положил в фоб, заколотил крышку и повез на кладбище; привез, свалил гроб в могилу, закидал землею и воротился к купцу.
— Все, — говорит, — сделал, бери свою лошадь.
Купец увидел солдата и глаза выпучил:
— Ну, служивый, я много знаю. Об дочери моей и говорить нечего — больно хитра была. А ты, верно, и больше нашего знаешь!
— Что ж, господин купец, заплати за работу.
Купец вынул ему двести рублей.
Солдат взял, поблагодарил его и пошел угощать свою родню».
Глава третья
Круг жизни ведьм и колдунов
Пространство жизни человека отмечено тремя основными вехами — рождением, созданием семьи и смертью.
Помимо этого, в древности жизнь крестьянина была буквально расписана по дням — ибо только в строго регламентированном обществе индивид мог выжить в те суровые времена.
Не избежали подобного «программирования» и колдуны с ведьмами.
Рождение
Природный колдун, по воззрениям народа, имеет свою генеалогию: девка родит девку, эта вторая приносит третью, а родившейся от третьей мальчик непременно становится колдуном, а девочка — ведьмой. Также считалось, что десятая дочь у матери будет ведьмой.[17]
Впрочем, как известно, колдовству можно научиться, и тогда колдун рождается не в момент появления на свет, а в момент посвящения в чародеи. Обряд этот сопровождается действиями, которые во всем мире сводятся к одному — отречению от Бога и Царства Небесного, а затем к продаже своей души дьяволу. По мнению народа, лучшее место для такого обряда — перекрестки дорог, а время — полночь. Довольно часто встречаются в русском фольклоре рассказы о том, что обряд происходит в бане.
При произнесении клятв черт часто требует у колдуна подтвердить договор распиской, написанной кровью, а если человек неграмотен, велит ему кувыркаться через воткнутые в землю ножи[18] определенное количество раз.
