Джеймс Боуэн - Боб – необычный кот
Как бы то ни было, но выглядел он куда лучше, чем месяц или сколько там было тому назад.
Купать я его не купал. Коты сами себя вылизывают, а Боб был самым настоящим чистюлей. Пожалуй, одним из самых чистоплотных котов на свете. Я завороженно наблюдал, как методично он вылизывает свои лапки и тело. Ведь точно так же веками ухаживали за собой его дикие предки.
Эти предки пришли к нам из жарких стран. Они не потели и вылизывали себя для того, чтобы шкурка была влажной, потому что влага, испаряясь, охлаждала нагретый солнцем мех. К тому же, вылизываясь, кошки как бы надевают на себя плащ-невидимку.
Кот не должен издавать сильный запах. Коты – охотники и нападают на жертву обычно из засады. Чтобы потенциальный обед их не учуял, им надо быть незаметными. В кошачьей слюне есть естественный дезодорант, поэтому они так тщательно и следят за собой. Зоологи доказали даже, что коты, которые вылизываются – то есть смывают с себя запах самостоятельно, – живут дольше. Это же отсутствие запаха позволяет им скрываться от крупных хищников: больших змей, ящериц и плотоядных млекопитающих.
Так что причина, по которой Боб и все другие коты вылизывают себя, – это желание быть здоровыми. Вылизываясь, они уничтожают личинок всяких паразитов: блох, клопов и клещей. Зализывая открытые раны, они их дезинфицируют, потому что кошачья слюна – антисептик. Стало быть. Боб вылизывался и в гигиенических, и в оздоровительных целях. Лечил себя сам.
Другой его регулярной – и забавной – привычкой стало смотреть телевизор.
Впервые я заметил, что он не просто так глядит на экран, в местной библиотеке, когда играл в компьютерную игру. Боб решил посидеть у меня на коленях и вместе со мной уставился в монитор. Я заметил, что он пытается поймать курсор лапкой, и решил подсмотреть, как он реагирует на телик. Я включил телевизор и вышел из комнаты в спальню. Боб свернулся клубком на диване, не отрывая взгляда от экрана.
Я уже слышал от Бэлль, что коты смотрят телик. Ее кот Джордж, тоже приблудный, обожал смотреть «Звездный Путь: следующее поколение». До самых последних дней жизни, где бы он ни был и что бы ни делал, услышав музыкальную тему сериала, он сразу же запрыгивал на диван. Я видел это сам пару раз. Это так удивляет! И я не шучу.
Очень скоро Боб стал немного «телезависимым». Ему нравились гонки на четвертом канале и особенно скачки. Это не самая любимая моя передача, но я балдел от того, как он застывает у телевизора.
Глава 13
Теперь все официально
Оставалось сделать еще одно важное дело: чипировать Боба.
Раньше это было довольной сложной процедурой, но теперь все гораздо проще. Ветеринар шприцем вводит микрочип в шею животного. Серийный номер на чипе дает как бы код доступа к информации о владельце. Поэтому, если кот потеряется, те, кто нашел его, смогут сосканировать чип и найти хозяина.
Учитывая наш с Бобом образ жизни, чипирование нам было необходимо. Теперь, даже если и потеряем друг друга, сможем быстро найтись. А если вдруг со мной что-то случится, то чип «расскажет», что Боба любили и что он жил в семье.
Сперва я даже мечтать об этом не мог. Большинство ветеринаров брало за эту услугу от шестидесяти до восьмидесяти фунтов, а у меня таких денег не было. Но однажды я разговорился с дамой, той самой, что жила по соседству и кормила бездомных кошек.
– Обратись в «Синий крест» на Айслингтон Грин в четверг, – посоветовала она, – они берут деньги только за стоимость чипа. Но только иди пораньше, там всегда огромная очередь.
Как и предсказывала наша соседка Роуз, мы с Бобом оказались в конце длиннющей очереди, когда пришли на Айслингтон Грин в ближайший четверг. Нам повезло, что утро было солнечное и ясное, так что потусоваться там в очереди было одно удовольствие.
Люди держали кошек в переносках, собаки обнюхивали друг друга, мешая всей очереди. Боб был единственным котом без переноски и, как обычно, привлекал всеобщее внимание.
Прошло полтора часа, прежде чем мы оказались в приемной.
– Доброе утро, – улыбнулась нам молоденькая сестричка с короткой стрижкой. – Чем можем помочь?
– Сколько будет стоить вживить коту микрочип? – спросил я.
– Пятнадцать фунтов, – ответила девушка, – но можно и в рассрочку на несколько недель. Скажем, по два фунта в неделю – вас устроит?
– Вот здорово! – Я был искренне и приятно удивлен. – Конечно, устроит!
Она быстро осмотрела Боба. А он теперь был настоящий красавец, особенно когда сменил зимнюю шерстку: стройный и атлетичный.
Сестра провела нас в операционную, где ждал врач.
– Здравствуйте, – поздоровался он со мной, прежде чем завел разговор с сестрой. Я наблюдал, как они готовят все для микрочипирования. Размер шприца и иглы меня как-то обескуражил. Огромная старомодная игла! С другой стороны, чего я мог ожидать? Сам чип был размером с крупное рисовое зерно.
Бобу все это тоже явно не нравилось. Еще бы! Он попытался вывернуться, но я удержал его.
– Не бойся, приятель, все будет отлично, – приговаривал я, поглаживая ему живот и задние лапки.
Когда они ввели иглу, Боб громко закричал. У меня точно нож по сердцу прошел, я думал, что сейчас грохнусь в обморок, а Боб аж затрясся от боли. Но, к счастью, он быстро успокоился.
– Вот и молодец, дружище. – Я дал ему кусочек лакомства из рюкзака, потом аккуратно сгреб его в охапку и вернулся в приемную.
– Отлично, – сказала медсестра. – Теперь нам нужно ваши данные ввести в базу. Ваше имя, телефон, адрес, возраст и все такое.
Я смотрел, как медсестра заполняет бланк, и понял вдруг что-то важное.
– Это значит, что теперь я его законный владелец?
– Да, – улыбнулась сестра. – А что-то не так?
– Нет, все отлично. – Я чуть-чуть отклонился назад. – Даже здорово.
Я погладил Боба по голове. Он явно был еще под действием укола, так что шейки его я не касался. Он бы и руку мне поцарапал за такое!
– Слыхал, Боб? – весело спросил я его. – Мы теперь с тобой официально семья.
Очевидно, мы привлекали к себе еще больше, чем обычно, взглядов по дороге домой. Я улыбался улыбкой шириной с Темзу, не меньше.
То, что у меня появился Боб, само по себе сильно изменило мою жизнь. Он заставил меня взглянуть по-другому и на себя самого. И то, что я увидел, мне не слишком понравилось.
Я не очень гордился тем, что я – героинщик, избавляющийся от зависимости. Я взял за правило не брать Боба с собой, когда шел в реабилитационный центр и в аптеку за метадоном – препаратом, являвшимся «промежуточной стадией» между героином и свободной от наркотиков жизнью. Пусть это звучит бредово, но я не хотел вовлекать Боба в эту темную часть моей жизни. Благодаря Бобу я действительно считал, что все это теперь в прошлом. Будущее я представлял светлым и прекрасным и был твердо намерен вернуться к нормальной жизни.
Через пару дней после того, как мы поставили Бобу микрочип, я нашел дома коробку с приспособлениями, которые я использовал, когда употреблял героин. Будто призрак из прошлого – столько всплыло жутких воспоминаний. Я увидел себя таким, каким больше не желал видеть.
«Этой дряни в моем доме больше не будет», – решил я. Еще не хватало, чтобы «это» болталось вблизи от Боба, даже если он ничего и не видел.
Боб шел за мной до самой помойки и наблюдал за тем, как я забросил коробку в контейнер для опасных отходов.
– Вот так-то, – сказал я, поворачиваясь к коту. Он смотрел на меня своим рентгеновским взглядом. – Я просто делаю то, что давным-давно надо было сделать.
Глава 14
Исчезнувший
Уличная жизнь никогда не проходит гладко. Всегда надо быть готовым к неожиданностям. Заканчивалось лето, и жизнь на Ковент-Гарден менялась. Точнее сказать, усложнялась.
Боб по-прежнему был любимцем толпы, особенный «хит» для туристов. Из какого бы уголка мира они ни прибыли, они всегда останавливались и заговаривали с ним. Наверное, я услышал все языки, которые есть на этом свете, – от африкаанса, языка ЮАР, до валлийского наречия Англии. Я выучил слово «кошка» на каждом из них. По-чешски, например, это «кочка», по-русски – «кошка», по-турецки «чэдэ», на японском «нэко», а мое любимое, по-китайски, «мао».
Какими бы непривычным для уха ни были сами слова, звучали они одинаково с любовью. Боб нравился всем.
Неприятности же исходили в основном от «местных».
– Здесь, вообще-то, работают «живые статуи», – заявил мне однажды городской «смотритель», когда я играл на Джеймс-стрит.
– Но их же нет. – Я обвел рукой пустую улицу.
– Ты знаешь правила, – настаивал он.
Когда живешь на улице, правила приходится иногда нарушать. Я покорно поднимался, уходил, а потом, побродив где-нибудь пару часов, тихонько возвращался обратно на Джеймс-стрит. Риск того стоил: здесь я мог заработать больше.
Персонал ближайшей станции подземки тоже начал на меня жаловаться. Очень неприятный инспектор, большой потный дядька в синей форме, как-то подошел ко мне.
