Мартин Винклер - Женский хор

Подписывая договор, я подняла голову, как будто ища одобрения. Матильда сидела в соседнем кабинете, смотрела на меня через стеклянную перегородку и улыбалась.

На флэшке, которую Матильда вручила мне несколько недель назад, не было аббревиатуры «WOPharma», как на тех, что она горстями раздавала интернам больницы.

– Так будет лучше, – объяснила она. – На этой флэшке конфиденциальные данные, и я бы не хотела, чтобы она бросалась в глаза.

– Вы мне ее доверяете?

– Конечно, – ответила она с придыханием, последствия которого я нередко замечала в глазах – и ниже пояса – врачей, предусмотрительно занявших места в кабинете для собраний в те дни, когда она приходила представлять свой товар. – Конечно, я вам ее доверяю. А вот пароль, – добавила она, подошла ко мне и прошептала его мне на ухо.

– Судя по всему, вы мне полностью доверяете.

– Не совсем, моя дорогая, но вы подписали договор о неразглашении…

Мерзавка.

Я вздрогнула, вернее встряхнулась, прогоняя воспоминание об этом голосе, и сосредоточилась на экране.

На флэшке хранились данные сотни медицинских случаев, собранных на всей территории Франции, но обработанных в одной из европейских стран, которая осталась неназванной. Критерии отбора были очень строгими: в акушерских клиниках, принявших участие в исследовании, с самого рождения велось наблюдение за новорожденными с анатомической вариацией внешних половых органов, способной вызвать сексуальные проблемы или проблемы с репродукцией в период полового созревания или во взрослом возрасте. Исследование затрагивало лишь случаи внешних доброкачественных патологий: аномалии больших половых губ, агенезия [42] мошонки, микропенис и т. д. Дети с более глубокими, хромосомными (XXY, ХО, XYY) или анатомическими (вагинальная агенезия, псевдогермафродитизм) аномалиями не исследовались.

А остальные? Новорожденные, у которых есть все, что надо, там, где надо, но которые совсем не такие, как все?

Через несколько часов после родов родители получали не только психологическую поддержку – в соответствии с рекомендациями медицинского консенсуса с тех пор, как в Сан-Франциско в 2004 году вышел отчет Комиссии по правам человека, – но и полную информацию о состоянии ребенка, возможностях лечения, цели исследования, природе изучаемого метода и о его действии. Родители, согласившиеся на то, чтобы их ребенок был включен в исследование, подписывали соответствующий документ. После того как хромосомный пол ребенка подтверждался анализом ДНК, клетки-штаммы, извлеченные из его костного мозга, осваивались в специальной сфере, разработанной филиалом генетической инженерии «WOPharma». После того как все данные об их аномалии были получены, наставал черед компьютерного моделирования подлежащих восстановлению структур в формате 3D. На основе этого моделирования другое отделение лаборатории разрабатывало синтетические протезы, задача которых – «поддерживать» освоенные клетки. Через несколько недель новая ткань, созданная из клеток ребенка, пересаживалась на один или несколько органов с аномалиями. Цель исследования заключалась в том, чтобы показать, что через несколько месяцев после пересадки у ребенка происходит развитие половых органов, анатомически близких к «нормальным». Или тем, что обыкновенно считаются таковыми.

Если все так и было, то данный метод приведет к колоссальному медицинскому прогрессу не только для людей промежуточного, то есть третьего, пола, но и для всех пациентов, которым требуется восстановительная хирургия из-за ран, ожогов и болезней, вызванных опухолями.

*

Работа, которую мне доверила Матильда, заключалась в том, чтобы обобщить результаты трансплантаций за последние пять лет.

Она не просила меня оценить качество исследования или наблюдений, а просто обобщить данные, которые хирурги передали в лабораторию.

В каждом медицинском случае файл «Наблюдения/Заключения» занимал максимум одну или две страницы. В договоре о неразглашении было черным по белому написано, что я не могу – ни под каким предлогом – делать копии, печатные или цифровые, полные или частичные ? переданных мне документов. Будет очень непросто открывать сотни файлов и работать с ними одновременно.

Я подумала пару секунд и решила скопировать содержание всех наблюдений. Ничего не вышло. Видимо, пароль был хорошо защищен, и из документов я не могла ничего извлечь. Плохо! Для составления письменного отчета это крайне неудобно.

Если только не… Да. Система безопасности разрешила мне создать дополнительный файл внутри ключа, и я могла скопировать из него все что угодно. Именно в этом документе я и буду писать отчет – в единственном экземпляре. Чтобы передать его Матильде, мне придется отдать ей этот ключ. Ни один оригинальный документ исследования мне на своем компьютере сохранить не удастся.

Я пожала плечами. Нельзя упрекать лабораторию в том, что она принимает меры против промышленного шпионажа. В любом случае, паранойя по поводу безопасности Матильды Матис и ее работодателя меня не волнует. Мне интересно узнать, является ли данный метод пересадки тканей эффективным.

*

Два часа спустя я оторвалась от чтения со смешанным чувством растерянности и разочарования.

В большинстве заключений хирургов говорилось о том, как пациенты переносят пересадку, об отсутствии осложнений и хорошей жизнеспособности пересаженных тканей в течение года после пересадки. И все. Я не увидела ни одного сравнения нового метода с методами, которые использовались прежде. Отсутствовал контроль более давних пациентов (некоторых оперировали семь лет назад), который бы показывал, развивались ли пересаженные ткани гармонично с другими. Кроме того, ни одного пациента не спросили о том, причиняют ли новые органы ему неудобства. Короче говоря, единственное, что я извлекла из этих наблюдений, – так это то, что метод, разработанный «WOPharma» (очевидно) в течение года после вмешательства, не представляет для грудничков никакой опасности. Но о его эффективности не было сказано ни слова.

Наверное, стоило изучить все файлы, но я сомневалась, что в тех, что я не прочла, содержалось что-то новое.

Раздраженная и разочарованная, я встала, включила компьютер и пошла варить кофе.

Была почти половина шестого. Не надо бы пить кофе в это время, я не засну до трех утра, но мне плевать. Я все утро была такая сонная, что мысль о том, чтобы немного взбодриться, меня даже успокоила.

Вернувшись в гостиную, я заметила, что лампочка на ноутбуке мигает.

Я раскрыла ноутбук. На экране стали одно за другим появляться сообщения.

Меня вдруг бросило в жар. Я встала открыть окно и облокотилась о перила балкона. Стояла чудесная погода, хотя была уже почти ночь. Я оставила окно открытым, вернулась к компьютеру, устроилась на диване и, с чашкой кофе в руке, зашла на сайт.

Сайт напоминал маленький журнал. По обе стороны от заголовка ( Женское тело – интерактивный сайт) были вывешены две фотографии. Слева – Франц Карма, более волосатый и бородатый, чем сейчас, держал в руке стетоскоп и улыбался как Мефистофель. Справа в объектив улыбался мужчина лет тридцати, гладко выбритый, с короткими волосами, в круглых очках. Если портрет Кармы был саркастичным и провокационным, то в улыбке этого мужчины сквозила нежность, и она была направлена на человека, держащего объектив.

На главной странице сайта, в колонке слева находились обычные ссылки, размещенные более или менее логично.

Похожие книги на "Женский хор", Мартин Винклер читать полностью, без сокращений.

Рэй Каммингз - Девушка из

Джозеф Ле Фаню - Проклятый

Сильвия Дэй - Сплетенная с

Игорь Пронин - Остров в

Виктор Точинов - Остров