Мэри Элис Монро - Место, где зимуют бабочки
– Ну, не такие уж мы и маленькие, – не без гордости объявила она. – Шесть с половиной фунтов.
Она вдруг схватила Маргарет за руку и предложила:
– Хотите ее подержать?
Маргарет настолько растерялась от неожиданности, что инстинктивно отпрянула.
– Я? Но я еще никогда не держала младенца на руках. Тем более такую крошку.
– Глупости, все очень просто. Смотрите. И давайте сюда свои руки.
Маргарет неуклюже подставила ей ладони.
– Не бойтесь. Она не кусается, – продолжала Офелия инструктаж. – У нее еще и зубки-то не прорезались. – Она осторожно положила младенца на вытянутые руки Маргарет. – А одной рукой подхватите ее головку и слегка придерживайте. Вот так.
Маргарет, не дыша, замерла, неумело держа ребенка. Луз бросила выразительный взгляд на Офелию. Дескать, ты уверена, что твоя дочь в полной безопасности?
Но Офелия лишь снисходительно улыбнулась. Она определенно чувствовала себя благодетельницей, щедро дарящей окружающим радость. В какой-то степени так и было.
– Может, присядете? – великодушно предложила она Маргарет.
– Нет-нет, – поспешила та отказаться. – Я лучше постою.
Она не сводила глаз с девочки, и Луз с удивлением наблюдала, как с каждой секундой тает ледяной панцирь, в который заковала себя эта женщина. Пожалуй, здесь не просто таяние льдов, подумала Луз с иронией. Тут самый настоящий арктический ледник вдруг дал течь. Или громадный айсберг раскололся пополам. В глазах Маргарет заблестели слезы.
Офелия удовлетворенно хмыкнула, словно добивалась именно этого результата, и он не заставил себя ждать.
– Да, вот так она и действует на всех, – торжествующе констатировала она. – Включая меня, – добавила она справедливости ради.
Луз промолчала, не зная, что и сказать. Только что она стала свидетельницей поистине очень трогательной сцены, исполненной не только глубокого смысла, но и особых, по-настоящему интимных переживаний.
Маргарет негромко шмыгнула носом и бережно протянула младенца матери.
– Большое спасибо, – прошептала она растроганно и, видно, испытывая неловкость оттого, что так открыто дала волю своим чувствам, пробормотала «до свидания» и поспешно ушла.
Следом в комнату вошла миссис Пенфолд. От нее тоже не укрылось взволнованное состояние Маргарет, и лицо ее немедленно приняло озабоченное выражение.
А вот Офелия при виде своей благодетельницы просияла лицом.
– Миссис Пи! – воскликнула она жизнерадостно. – Я ее уже первый раз покормила.
– Даже? – удивилась миссис Пенфолд и в ту же минуту начисто забыла думать обо всех и вся, кроме новорожденной. Она подскочила к кровати и взяла ребенка на руки, нежно причмокивая губами при виде такого чуда.
– И что теперь? – поинтересовалась Луз у Офелии. – Остаешься в Канзасе? Или поедешь к своей тете во Флориду?
Офелия замялась с ответом, нерешительно посмотрев на миссис Пенфолд.
– Какое-то время пусть поживет у нас, – ответила та. – Мы позаботимся должным образом и о ней, и об этой сладенькой девочке. Разве не так, мое солнышко? – обратилась она к ребенку, и в ее глазах запрыгали веселые зайчики. – Да еще как позаботимся!
В этот момент хозяйка садоводческих угодий была так похожа на старую заботливую наседку, квохчущую над своими цыплятами! Что ж, подумала Луз, можно не сомневаться – эта женщина позаботится об Офелии. А потому она может ехать дальше со спокойной совестью. Вот и наступил момент прощания, грустный, но никуда от него не деться. Она неохотно встала с кресла.
– Пожалуй, мне пора.
Офелия судорожно схватила ее за руку:
– Ты что, уже уезжаешь?
– Ты же знаешь, время не ждет. А его у меня в обрез. К первому ноября я должна быть в Мексике.
– Ах, Луз! Что я буду делать, когда ты уедешь? Я не переживу этого.
– Только, пожалуйста, не плачь! Не надо, – взмолилась Луз и добавила с веселым смешком: – Иначе весь свой макияж загубишь.
– Как ты не понимаешь? Ведь ты же моя лучшая подруга, – икнула в ответ Офелия и тоже рассмеялась. – Если честно, ты моя единственная подруга! И что я стану без тебя делать?
– Ну, предположим, сейчас у тебя столько дел, что времени не будет подумать обо мне, – живо возразила ей Луз, хотя в глубине души ей очень хотелось, чтобы Офелия хотя бы изредка вспоминала о ней и даже скучала. И тут, словно молния, сверкнула еще одна мысль. Она совсем забыла о Серене! От возбуждения Луз приложила руки к щекам. – А Серена? Что делать с ней? – спросила она у Офелии, и стоило ей только вслух произнести имя собачки, как у нее заныло сердце. Вот и еще одна потеря! Еще одна разлука с существом, к которому она успела привязаться.
– Серена? – повторила вслед за ней Офелия и нахмурилась: – Ума не приложу, куда мне ее сейчас. Совсем забыла о своей малышке. Но целых две! Тут бы и с одной управиться! И жить мне пока негде… Я люблю Серену, очень люблю, но… но не знаю, что с ней делать, – закончила она растерянно.
– На меня можешь не рассчитывать, – подняла руки миссис Пенфолд. – У меня коты.
Луз облизала пересохшие губы. И хотя разум в этот момент советовал ей прикусить язык, но было поздно. Сердце в этой схватке одержало верх.
– Тогда я возьму ее с собой.
Офелия издала недоверчивый смешок:
– Ты? Но ты же ее совсем не любишь!
– Поначалу она действительно показалась мне малосимпатичным созданием, но эта баловница, оказывается, может расположить к себе кого угодно. Словом, мы с ней отлично поладили, и сейчас она для меня – подружка номер один. Честно, – призналась Луз. – Я с радостью заберу ее себе.
Удивленная, Офелия опять рассмеялась, и смех ее был смехом облегчения.
– Если бы не ты, я бы ее никому не отдала. Никогда. Она такая славная! Маленькая, миленькая, но, правда, иногда любит немного покомандовать.
– Ой, как же она напоминает одну особу, которую я хорошо знаю, – рассмеялась в ответ Луз. – Догадываешься кого?
Но Офелия уже распахнула руки для прощального объятия, и глаза ее снова наполнились слезами. Так они то смеялись, то плакали в этот день. И наконец обнялись.
– Обещай мне, что навестишь меня на обратном пути, ладно?
– Обещаю. В конце концов, Канзас – это же совсем рядом. И знаешь, мне начинают нравиться все эти путешествия на машине. А ты пообещай мне выслать фотографии своей дочурки.
– Yo prometo! Обязательно. Будь осторожна за рулем. – Офелия снова стиснула Луз изо всех сил.
– Счастья тебе, дорогая моя, – улыбнулась ей Луз, высвобождаясь из объятий и стараясь не расплакаться. Украдкой смахнув слезу, она пошла к выходу.
– Подожди, – окликнула ее Офелия. Она наклонилась к прикроватной тумбочке и схватила две небольшие розовые пинетки, связанные из краше. – Сама связала! Не очень хорошо получились, но я старалась изо всех сил. Возьми! Это для твоей бабушки! Для ее ofrenda.
Растроганная, Луз взяла в руку крохотные башмачки. Такие маленькие, подумала она, разглядывая их на ладони. И перевела взгляд на малышку, которая слабо пискнула, а потом и вовсе расхныкалась на руках миссис Пенфолд.
– Кстати, – спохватилась Луз. – Совсем забыла! А как ты решила назвать доченьку?
Офелия осторожно заправила пальцем прядь темных волос, выбившихся из-под чепчика крошки. После чего подняла глаза на Луз и самодовольно улыбнулась:
– Я назвала ее Луз! А как же еще?
Глава двенадцатая
Во время длительных перелетов данаиды совершают остановки: им нужно отдохнуть, подкрепиться, утолить жажду. Они делают перерывы и если ухудшается погода – бабочки не летают в дождь или грозу. Но как только погода улучшается, они снова отправляются в путь.
Луз подогнала машину почти к самому дому Маргарет и принялась заталкивать в багажник свои вещи. В этот момент из гаража показалась Маргарет. В руках она несла портативный холодильник.
– Здесь вода и немного фруктов на дорогу, – сообщила она, подходя ближе. – А здесь, – она подняла бирюзовый бумажный пакет с логотипом какого-то местного книжного магазина, – а здесь немного походной смеси – сухофрукты, орехи и все такое. А еще жевательная резинка и пара шоколадных батончиков. А! И вот! Чистая наволочка на подушку. И пожалуйста, не разрешайте собаке спать на ней. Это негигиенично!
– Большое спасибо! Дальше я погоню без остановок, – обнадежила Маргарет Луз, забирая у нее холодильник и пакет. Предусмотрительность Маргарет снова растрогала ее. Она открыла дверцу машины, и Серена с готовностью запрыгнула в салон. Смотрелась она очень элегантно в новом розовом ошейнике, украшенном атласными ленточками, и с поводком в тон ему. Все это подарки, которые Серена получила на прощание от миссис Пенфолд. Чихуа-хуа принялась проворно обнюхивать заднее сиденье и не успокоилась до тех пор, пока не обнаружила картонную коробку с прахом, которую Луз предусмотрительно упрятала под подушку. Собака запрыгнула сверху, немного повозилась, устраиваясь поудобнее, и наконец свернулась в клубок, положив мордочку на передние лапки.
