Джеффри Арчер - Лишь время покажет
Но любопытство давным-давно победило, и Гарри однажды утром на четвереньках подкрался к железнодорожному вагону, приподнялся и заглянул в окно. Старик сидел на скамье первого класса и читал книгу.
– Заходи, паренек, – предложил Смоленый, повернувшись к мальчику.
Гарри отпрыгнул, бросился бежать и не останавливался до самого дома.
В следующую субботу он снова подполз к вагону и заглянул внутрь. Казалось, Смоленый крепко спал, но тут он заговорил.
– Да заходи же, мальчик мой! – услышал Гарри. – Я не кусаюсь.
Он повернул тяжелую латунную ручку и неуверенно открыл дверь, но внутрь не зашел. Мальчик уставился на человека, сидевшего в середине вагона. Трудно было сказать, насколько он стар, – лицо закрывала ухоженная борода с проседью, из-за которой старик напоминал моряка с пачки сигарет «Плейерс плиз». Но смотрел он на Гарри с теплотой в глазах, никогда не дававшейся дяде Стэну.
– Вы Смоленый Джек? – отважился спросить мальчик.
– Так зовут меня люди, – ответил старик.
– А здесь вы живете? – уточнил Гарри, окинув взглядом вагон и остановившись на стопке старых газет, громоздившейся на сиденье напротив.
– Да, – подтвердил тот. – Это место служит мне домом последние двадцать лет. Почему бы тебе не закрыть за собой дверь и не присесть, молодой человек?
Гарри слегка задумался над этим предложением, прежде чем выскочить из вагона и снова убежать.
Субботой позже он и впрямь затворил за собой дверь, но так и не выпустил ручки, готовый сорваться с места, если старик хотя бы мускулом шевельнет. Некоторое время они смотрели друг на друга.
– Как тебя зовут? – спросил наконец Смоленый.
– Гарри.
– А в какую школу ты ходишь?
– Я не хожу в школу.
– Тогда чем же ты намерен заняться в жизни, молодой человек?
– Работать в порту вместе с дядей, конечно, – ответил Гарри.
– Неужели ты всерьез этого хочешь? – удивился старик.
– А почему нет? – ощетинился мальчик. – Вы считаете, я недостаточно хорош?
– Ты слишком хорош, – поправил Смоленый. – Когда мне было столько же, – продолжил он, – я хотел завербоваться в армию, и отцу так и не удалось меня разубедить ни словом, ни делом.
Еще час Гарри простоял, завороженный, пока Смоленый предавался воспоминаниям о доках, Бристоле и странах за морем, о которых ему не довелось услышать на уроках географии.
Несколько последующих суббот Гарри продолжал навещать Смоленого. Но он никогда не признавался в этом ни дяде, ни матери из опасения, что те запретят ему видеться с первым настоящим другом.
Когда Гарри постучался в дверь железнодорожного вагона этим субботним утром, Смоленый уже ждал юношу, судя по привычному наливному яблоку, лежавшему на сиденье напротив. Гарри взял его, надкусил и сел.
– Спасибо, мистер Смоленый, – поблагодарил он, утерев с подбородка сок.
Мальчик никогда не спрашивал, откуда берутся яблоки, – они лишь прибавляли загадочности этому замечательному человеку.
Как же он отличался от дяди Стэна: тот снова и снова повторял то немногое, что знал, в то время как Смоленый каждую неделю знакомил Гарри с новыми словами, новыми впечатлениями и даже новыми мирами. Мальчик частенько недоумевал, почему мистер Смоленый не работает школьным учителем, – казалось, он знал даже больше, чем мисс Манди, и почти столько же, сколько мистер Холкомб. Гарри был убежден, что мистер Холкомб знал все на свете, потому что еще ни один вопрос не поставил его в тупик.
Смоленый улыбнулся гостю, но не заговорил, пока мальчик не доел яблоко и не выкинул огрызок в окошко.
– Что ты выучил в школе, – спросил старик, – чего не знал неделю назад?
– Мистер Холкомб рассказал, что за морем есть и другие страны, которые входят в Британскую империю, и всеми ими правит король.
– Он совершенно прав, – подтвердил Смоленый. – Можешь назвать какие-нибудь из этих стран?
– Австралия. Канада. Индия, – перечислил мальчик и чуть замешкался. – И Америка.
– Нет, Америка – нет, – поправил Смоленый. – Раньше так оно и было, но больше нет, спасибо слабому премьер-министру и больному королю.– Кто был королем, а кто – премьер-министром? – сердито осведомился Гарри.
– В тысяча семьсот семьдесят шестом царствовал король Георг Третий, – ответил Смоленый, – но, по правде сказать, он был болен. А лорд Норт, его премьер-министр, попросту не обращал внимания на то, что творилось в колониях. И к сожалению, в итоге наши родные и близкие обратили оружие против нас.
– Но мы же наверняка их разбили? – спросил Гарри.
– Нет, не разбили, – возразил старик. – Не только правда была на их стороне – хотя это не всегда обусловливает победу…
– Что значит «обусловливать»?
– Делать возможным, – пояснил Смоленый, а затем продолжил так, как будто его и не перебивали: – Но к тому же у них был блестящий военачальник.
– Как его звали?
– Джордж Вашингтон.
– На прошлой неделе вы рассказывали, что Вашингтон – столица Америки. Его назвали в честь города?
– Нет, это город назвали в его честь. Построили в болотистых землях под названием Колумбия, где протекает река Потомак.
– А Бристоль тоже назвали в честь человека?
– Нет, – усмехнулся Смоленый, позабавленный тем, как быстро пытливый ум Гарри переключается с одного предмета на другой. – Изначально Бристоль назывался Брикгстоу, что означало «место у моста».
– А когда же он сделался Бристолем?
– Историки расходятся во мнениях, – ответил старик, – но Бристольский замок был построен Робертом Глостерским в тысяча сто девятом году, когда тот увидел благоприятную возможность для торговли шерстью с ирландцами. Впоследствии город превратился в торговый порт. С тех пор он сотни лет оставался центром кораблестроения и начал расти еще быстрее, когда в тысяча девятьсот четырнадцатом потребовалось развивать военно-морской флот.
– Мой отец сражался на Великой войне [8] , – с гордостью сообщил Гарри. – А вы?
Смоленый Джек впервые замешкался с ответом мальчику. Так и остался сидеть, не говоря ни слова.
– Простите, мистер Смоленый, – спохватился Гарри. – Я не хотел лезть не в свое дело.
– Нет-нет, – заверил его тот. – Просто мне уже много лет не задавали этого вопроса.
И, умолкнув, он раскрыл ладонь, на которой лежал шестипенсовик.
Гарри взял маленькую серебряную монетку и прикусил ее – он видел, как это делает дядя.
– Спасибо, – поблагодарил он и убрал ее в карман.
– Ступай и купи себе рыбы с картошкой в припортовом кафе. Только дяде не говори, а то он спросит, откуда деньги.
По правде сказать, Гарри никогда и ничего не рассказывал дяде о Смоленом. Однажды он слышал, как Стэн говорил его маме: «Этого полоумного следовало бы упрятать под замок». Мальчик спросил у мисс Манди, что значит «полоумный», поскольку не нашел этого слова в словаре, а когда услышал ответ, впервые понял, насколько глуп его дядя Стэн.
– Не обязательно глуп, – уточнила мисс Манди, – просто несведущ и потому предубежден. Не сомневаюсь, Гарри, – добавила она, – что в жизни тебе встретится еще немало подобных людей, причем некоторые из них будут занимать куда более высокое положение в обществе, чем твой дядя.
3
Мэйзи дождалась, когда хлопнет входная дверь, и убедилась, что Стэн ушел на работу.
– Мне предложили место официантки в отеле «Рояль», – объявила она.
Никто из сидевших за столом ей не ответил – предполагалось, что беседа за завтраком должна следовать обычному порядку и никого не заставать врасплох. У Гарри возникла дюжина вопросов, но он выжидал, не заговорит ли первой бабушка. Та же сосредоточенно принялась наливать себе новую чашку чая, как будто вовсе не расслышала слов дочери.
– Может, кто-нибудь все же что-то скажет? – попросила Мэйзи.
– Я даже не знал, что ты ищешь новую работу, – отважился поддержать разговор Гарри.
– Я и не искала, – пояснила его мама. – Но на прошлой неделе мистер Фрэмптон, управляющий «Рояля», заглянул к Тилли выпить кофе. Он бывал там еще несколько раз, а затем предложил мне место!
– Мне казалось, тебе нравится в чайной, – заметила бабушка, все же вступая в беседу. – В конце концов, мисс Тилли хорошо платит, да и время удобное.
– Мне нравится, – признала мама Гарри, – но мистер Фрэмптон предлагает мне пять фунтов в неделю и половину всех чаевых. Я могла бы приносить домой по пятницам целых шесть фунтов.
Бабушка уставилась на нее, разинув рот.
– Тебе придется работать в вечернюю смену? – спросил Гарри, закончив вылизывать Стэнову миску из-под каши.
– Нет, не придется, – ответила Мэйзи, взъерошив сыну волосы, – и более того, раз в две недели у меня будет выходной.
– А что же ты наденешь для такого важного отеля, как «Рояль»? – спросила бабушка.
– Меня обеспечат формой и каждое утро будут выдавать чистый белый передник. У отеля есть даже собственная прачечная.
– Не сомневаюсь, – признала бабушка, – но я предвижу одно затруднение, с которым нам всем придется свыкнуться.
