Александр Асмолов - Ушебти
– Тебя Варей зовут? – не отрываясь от дороги, спросила сероглазая женщина.
– Да, – тихо ответила девушка, сидевшая на пассажирском сиденье.
– А меня Саша. Будем знакомы. И… спасибо тебе.
– Не за что, – девушка с сочувствием посмотрела на водителя. – Не знаю, что Вас подтолкнуло на такой шаг, но Вам еще рано участвовать в таком ритуале.
– Давай на «ты».
– Давай.
Они помолчали, не глядя друг на друга. Машина мягко катилась по узкой асфальтовой дорожке среди леса. Очевидно, раньше здесь был то ли пионерский лагерь, то ли дом отдыха московского завода. Теперь же он явно попал в заботливые руки. Даже появилась ровная, ухоженная асфальтовая ленточка до самой трассы. Сквозь опущенные стекла в машину проникал свежий лесной дух. После ночного дождя все воспрянуло и задышало.
– Я сама не знаю, что со мной происходит, – неожиданно начала Саша. – Даже поговорить об этом не могу. Пыталась было объяснить подруге, но она не понимает.
– С посторонним человеком, особенно попутчиком, иногда проще поговорить, – понимающе кивнула Варя. – Он больше никогда не встретится и не напомнит.
– Два месяца назад я познакомилась с мужчиной, – будто не слыша ее, продолжала Саша. – У нас был сумасшедший секс. Такой, что все вместе взятое до него не идет ни в какое сравнение. Я потом неделю только об этом и думала, а потом… – она замолчала и напряглась, так что Варя обернулась к ней. – У меня не проходит дикое желание заниматься любовью. Но стоит только прикоснуться к любому мужчине, меня выворачивает наизнанку. Он что-то сделал со мной такое, что от всех мужиков меня воротит. Я и к экстрасенсам ходила, и к психологу, все говорят, кто-то сглазил. Но мне-то от этого не легче. Я и на этот семинар от отчаяния приехала. Проверить…
Саша замолчала, и Варя заметила, как по ухоженной щеке ее скользнула слеза. Машина остановилась на обочине, а женщина, уткнувшись лицом в сложенные на рулевом колесе руки, беззвучно заплакала. Варя гладила ее вздрагивающие плечи и короткую стильную прическу.
– А он, – осторожно спросила девушка, – ну, тот мужчина, вел себя как обычно или что-то насторожило?
– Не совсем, – всхлипывая, и в нос произнесла Саша. – Все было очень романтично, в старом замке, красиво, в шикарной комнате, на мягком ковре, с благовониями…
– Как у нас сегодня?
– Д-да, что-то вроде этого, но я точно не помню.
– И музыка была такая же?
– Кажется, – Саша уже вытирала нос и глаза платочком. – А что?
– Прости за нескромность, – смутилась Варя. – А вы это делали сидя?
– Да…
– Лицом к лицу?
– Да, и очень долго.
– А он при этом не произносил каких-то странных слов?
– Вообще-то он иностранец, но мы все время говорили на английском, который я достаточно хорошо знаю.
– Вспомни, это очень важно.
– Ну, я не знаю, – Саша приподняла глаза, напрягая память. – Что-то такое было… Но, может, он ругался по-своему или еще что-то. В такие моменты может всякое вырваться.
– Сейчас я произнесу несколько странных слов, а ты постарайся вспомнить, – голос Вари стал тихим и серьезным. – Закрой глаза и сосредоточься на какой-нибудь детали из той ситуации. Что ярче всего осталось в памяти.
– Там была интересная картина, – откинувшись на сиденье и закрыв глаза, начала вспоминать Саша. – Мне понравились ее сюжет и лица. В средние века рыцарь пытается спасти возлюбленную, посылая ей гонца с письмом. Она протягивает руку, чтобы взять свиток и прочитать послание, но уже знает, что там написано и что она сделает после. Независимо от встречи. А на лице у нее запечатлена догадка.
Прервав ее, Варя неожиданно произнесла несколько странных, на первый взгляд, абсолютно нелогичных, несвязанных слов. Раздельно и четко. Саша замерла на полуслове, не в силах пошевелиться. Только лицо молодой женщины отображало сильное волнение в ее душе. Правильные, почти красивые черты исказились.
– Похоже? – уже другим, мягким, вкрадчивым голосом спросила девушка.
– Да, – ответ был едва слышен.
Из-под коротких волос на виске у Саши показалась капелька пота. Губы побледнели, а под закрытыми веками было видно, как метались в испуге зрачки. Они будто искали кого-то в темноте, но не могли найти.
– Успокойся, все прошло, – Варя положила свою маленькую ладошку на затылок женщине. – Это было очень давно, не волнуйся, – вторую ладонь с растопыренными от напряжения пальцами девушка приблизила к ее лицу. – Все проходит, и это пройдет. Как дождь этой ночью.
– Да, ливень был жуткий, – вскинулась Саша, будто сразу забыв о случившемся, и затараторила: – Я на балконе курила. Так грохотало… – она неожиданно остановилась, будто споткнувшись обо что-то, и растерянно посмотрела на Варю, словно возвращаясь к настоящему, и тихо спросила: – Что со мной?
– Тебя инициировали на привязанность, – словно приговор, отчеканила девушка, – ты стала ушебти!
– Кем? – не понимая, переспросила Саша.
– Дословно «ушебти» обозначают маленькие статуэтки, которые раньше египтяне клали в большом ящике вместе с саркофагом богатого покойника и его утварью в погребальную камеру. Это были фигурки слуг, которые, по представлениям древних людей, должны были выполнять за своего хозяина в ином мире всю необходимую работу. В зависимости от социального положения усопшего, вместе с ним погребались десятки и даже сотни ушебти. У членов семьи фараона находили по 365 статуэток, на каждый день одну. Сам фараон мог иметь до 700.
– Ничего не понимаю, – растерянно прошептала Саша, но смутные догадки уже зародились.
– В переносном смысле «ушебти» означает живого человека, чье сознание подчинено воле другого.
– Зомби? – с ужасом выдавила из себя Саша.
– Нет. Зомби нестабилен. Обычно это впавший в летаргический сон человек, чьим телом временно манипулирует шаман. Ушебти – нормальный человек с ясным рассудком, но путем сильного психического воздействия запрограммированный на определенную функцию.
Саша, прижав руки к груди, с ужасом смотрела на хрупкую девушку с черными умными глазами, которая хотя и с состраданием, но очень жестко говорила ей страшные слова, смысл которых постепенно прояснялся.
– Я знаю две методики инициации, – Саша говорила тихо, но слова звучали очень четко. – С помощью комбинации сильных наркотиков или тантры. Главное, сломать защиту адепта и правильно произнести нужную мантру. Остается навсегда. Это прозвучало как приговор. Безжалостно и бесповоротно.
– И что, вот все эти люди, – Саша сделала неопределенный жест назад, – тоже инициированы?
– Нет, – уверенно отрезала Варя. – Только высшим тантрикам под силу сделать кого-то своим ушебти. В России подобные семинары проводят дилетанты. Одни начитались книг, другие съездили по путевке на Тибет или в Индию, посетили курсы в монастыре, рассчитанные натуристов. Это обычный бизнес. Восток очень многогранен. Гуру не делают секретов из простых вещей. Могут годами обучать хатха-йоге, тантре, врачеванию, расскажут рецепты снадобий и покажут, как их готовить, но никогда не скажут, в каких пропорциях и как давать некоторые препараты. Можно даже скопировать или украсть священные книги из монастыря, где все будет подробно написано, только внизу маленькая сноска: дозу спроси у учителя. Впрочем, и это не главное. Без определенной мантры, которую еще нужно правильно произнести, эффект воздействия будет почти нейтральным, – Варя остановилась. – Я говорю о специальных вещах. Что касается мигрени или поноса, тут секретов нет. А вот над тобой кто-то серьезно поработал. Найдешь причину – поймешь, как освободиться.
Некоторое время они молчали, то смотря в глаза друг другу, то, отводя их.
– Девочка, ты серьезно? – еще с какой-то надеждой тихо спросила Саша.
– Очень.
Глава VIII. Милан
Маша сидела в стареньком кресле на маленьком балкончике за утренней чашкой кофе и курила. Вчера вечером она проводила свою группу в Москву. Прощание с соотечественниками в аэропорту всколыхнуло давнюю хандру. Хотя ее никто не ждал ни в столице, ни вообще в России, ей нестерпимо захотелось все бросить и уехать. Купить билет и махнуть с туристами в Шереметьево. Словно почувствовав ее настроение, ставшие почти родными за неделю совместных экскурсий русские туристы наперебой приглашали ее к себе в гости. Особенно старались розовощекий крепыш с супругой. Они и квартиру ей обещали сразу же подыскать у своих знакомых, и работу, и вообще… Удивила Машу пожилая одинокая женщина, которая последней подошла попрощаться. Заглянув в глаза, она грустно вздохнула и участливо спросила: «Тяжело одной-то? А ты возвращайся, в чужих краях сладко не бывает».
А ведь как точно сказала! Наверное, самой довелось попробовать.
– Ты сегодня выходная? – улыбчивый Марчелло остановился под балконом. – Может, сходим в кино вечером?
Небольшой дом с балкончиками во внутренний двор, которым владела его тетка, чем-то напоминал совковую коммуналку. Все жильцы знали не только друг друга, но и все проблемы и радости каждой семьи. Поэтому никто и не стремился делать секреты.
